Катерина Кингорд - Опасная миссия

«Попробовать, что ли, не замечать их, – подумал он, стараясь не вслушиваться в глумливый хохот и голоса, которые неумолимо приближались. – А может, их тоже на отработку пригнали?»

– …А что это наш Лексюк такой недовольный, ребята? – послышался голос Кигана, и Саня втянул носом воздух, однако решил не оборачиваться: может, побузят да уйдут? Он снова бросил взгляд на крыльцо обшарпанного амбара в надежде, что выйдет Куддар, но тот всерьез где-то застрял.

У Белова даже сердце запрыгало: пойти позвать его? Или выжидать?

А сзади совсем близко послышались шум и издевательские голоса.

– У него, наверно, почва плохо унавоживается, – захлебнулся смехом чей-то визгливый голос.

Лекс украдкой обернулся – с толстяками и Киганом вприпрыжку скакал Журис. Он с надеждой поглядывал на хулиганов и заливался смехом.

– Так, харсупят Лексич уже накормил, а дерьмо за харсупятами кто будет убирать, а, Лексюк? – снова закричал он, и Белов так стиснул зубы, что челюстям больно стало: с каким бы удовольствием он въехал лопатой по морде этому тощему клоуну!

А недруги пробрались через посадки репы и остановились шагах в десяти от Сани.

– Эй, Лексюк! – сложив руки рупором, прогудел Нефлинг. – Слышишь меня, или уши навозом забились?

Парень, сцепив зубы, промолчал.

«Хотя какой, к забуззам, толк не обращать внимания, – подумал он, стиснув лопату так, что костяшки пальцев побелели. – Все равно постараются достать, гады…»

– Да он нас не слышит, ребята! – возмущенно забасил Нефлинг.

– А вы как думали? Лексюку так нравится новая работа, что он прямо оторваться не может, – послышался надменный хохот Кигана. Высокомерный хмырь то и дело морщил нос и пытался встать на место почище – на заднем дворе ему явно было неуютно. – Эй, Лексюк, ты еще не полностью унавозился?

И они вчетвером так захохотали, что послушники за кадками даже работать перестали, оглядываясь на Белова. Тот снова бросил разъяренный взгляд на каменную сараюшку, но Куддар точно забыл про работы на заднем дворе или, может, решил устроить себе «кофейный час».

А Нефлинг снова загудел:

– Эй, Лексюк, мы тебя предупредить хотим, слышишь? Тебе лучше одному не выходить из кельи, понял, сулёга?

– А то что? – не выдержал Саня, обернувшись: толстяки, щуплый Журис и высокомерный Киган топтались совсем рядом – шагах в пяти от него.

– А то вот что! – трубно проорал Неф, и не успел Лекс глазом моргнуть, как толстяк пожевал челюстями и, подскочив, плюнул в него.

Саня лишь чудом увернулся, но Нефлинг, похоже, отступать не собирался.

– Ах, вот как! Не хочешь, значит, чтобы я тебя оплевал, – осклабился он и, закинув в рот горсть мятки, сосредоточенно заработал челюстями.

А послушники за кадками заволновались, заперешептывались.

– Это же сам Нефлинг! – послышались боязливые голоса.

– …Не завидую я бедолаге…

– Ох, если отец Куддар не вернется…

Но Сане сейчас плевать было на голоса.

– Лучше уйди, толстомордый! – с угрозой прорычал он, на сей раз решив ни за что не отступать.

– Ха-ха, и что ты сделаешь? – разразился гнусным хохотом Гунтас.

Лекс и глазом моргнуть не успел, как четверка недругов окружила его: сзади и по бокам – Гунт с Журисом и сынком богача, Киганом, спереди – разъяренный как бык Нефлинг. Он усиленно работал челюстями, вперившись в Белова налитыми кровью глазами.

– Да он опять побежит жаловаться! – крикнул Журис.

– А что, – протянул Киган, сложив руки кренделем, – я слышал, он у Истрида прямо в любимчиках. На Рианоне он ведь защитил сулёгу.

Дальнейшие речи Кигана Саня не расслышал, потому что Неф снова прицелился и плюнул в него, да так смачно, что комок мятки долетел до соседней кадки. Лекс снова умудрился увернуться, но уже с огромным трудом. Послушники зашумели, а Нефлинг с ревом кинулся к Белову, точно бык на красную тряпку.

– Давай-давай, догони его, – загудел Гунтас.

– Плюнь на него, плюнь! – подначивал сынок министра, он чуть не подпрыгивал от возбуждения, позабыв даже про вонь и грязь.

– Все, тебе конец, Лексюк! – подхватил Журис и издал испуганный вопль, когда Неф чуть не сшиб его, мчась за Саней.

Тот вилял между кадками, в мыслях на все корки распекая застрявшего где-то Куддара, а сзади грохотал подметками сопящий и пыхтящий толстяк.

Неожиданно Нефлинг с дурным воплем скакнул ему прямо наперерез, зажав парня между бадеек с навозом. Лекс бросился было назад, но там дорогу уже перекрыл министерский сынок, скрестив руки на груди с таким важным видом, будто на королевском приеме стоял, а не у корыт с навозом.

– Отлично, Киган! – оскалился Неф и довольно потер ладони, пожирая взглядом Белова. – Ну что, Лексюк, повеселимся? – И он заржал так, что щеки затряслись.

«Кажется, приплыли… – мелькнуло в голове у Сани, он быстро оглянулся: – Что же делать – через кадку перепрыгнуть?» Парень скользнул взглядом по широкому корыту с черенком лопаты посередине, как в ту же секунду его озарило.

В одно мгновение Белов выдернул лопату из навоза и махнул ею так, что вонючие брызги полетели во все стороны.

– Забузз! – рявкнул Нефлинг, отшатнувшись, – брызги лишь чудом не попали на него. Послушники заволновались-загомонили.

– Ах ты гад, Лексюк! – затряс толстыми щеками Неф, а Саня зачерпнул лопатой побольше навоза и развернулся к министерскому сынку.

– Спасайся, Киган! – сиреной завопил Гунтас, бросившись прочь от кадок.

Вся высокомерность с холеного Кигана моментально слетела, он заметался между бадеек.

– Что, не хочешь попробовать? – ухмыльнулся Саня, наступая с лопатой наперевес, вокруг которой стаями кружили мухи.

– Киган, сюда, скорей! – надрывался Гунтас, но предусмотрительно не приближался.

– Лучше не подходи, – завизжал пижон, отступая, – не то хуже будет! – Он даже руки поднял так, будто это могло его спасти от навоза.

Пряжка на дорогом ремне взблескивала жидким золотом, а Лекс неумолимо наступал. Краем глаза он заметил восхищенные лица послушников за другими кадками – те взирали на него с восторгом.

А Киган отступал, на ходу выкрикивая угрозы:

– Хуже будет, Лекс. У меня отец знаешь кто? Сам секретарь при дворе его величества Манвига Высокого!

– Да хоть низкого, – отбрил Белов.

– Тебя посадят, в темницу кинут! – завопил тот полную несусветицу.

– Приятно было поболтать, Киган, – подмигнул ему Лекс, перехватив лопату с навозом покрепче, как вдруг сынок секретаря выхватил из-за пояса… самый настоящий кинжал с широким лезвием!

И Саня от неожиданности остановился.

Послушники за кадками заволновались.

– Киган, да плюнь на него! Охота тебе руки марать… – крикнул Журис, но тот впился горящим взглядом в Лекса.