Валерий Роньшин - Эмма Мухина и Тайна танцующей коровы [litres]

Упоминание о возможной мировой катастрофе привело меня в чувство. В самом деле, чего это я? Надо действовать, а не языком молоть.

– Хорошо. А с чего начинать?

– Твоя начинать с мытья рук, – сказал Хасимота Ямамота.

Я тщательно вымыла руки, а заодно ополоснула холодной водой горящее от волнения лицо. Потом надела операционный халат, шапочку, резиновые перчатки и марлевую повязку.

И решительно направилась к операционному столу.

– Да вы с ума все посходили! – завопил Федякин. – Я, сумасшедший, и то понимаю, какой это идиотизм! Девчонка меня скальпелем зарежет!

Я не обращала на его вопли никакого внимания.

– Наркоз.

– Есть наркоз, – поднесла медсестра маску с наркозом к лицу Федякина. Он тотчас отрубился.

– Свет.

– Есть свет, – медсестра зажгла мощную лампу над операционным столом.

– Скальпель, – протянула я руку.

– Твоя пока не надо скальпель, – сказал Хасимота Ямамота. – Твоя сисяс делать трепанасыя черепа.

– А чем трепанацию делают?

– Э-э, как это по-рюсски… топор, нет… пила…

– Ножовка по черепу, – подсказала медсестра.

Меня уже невозможно было сбить. Я была тверда, как скала.

– Давайте ножовку!

– Есть ножовка, – подала мне сестра ножовку.

– А теперь твоя пилить черепная коробка…

Операция началась!

Не стану рассказывать, как проходила операция. Скажу лишь, что это было зрелище не для слабонервных. Конечно, вы можете не верить, что я – тринадцатилетняя девчонка – сделала сложнейшую операцию на мозге. Да я и сама бы не поверила… Но во-первых, мне было не ровно тринадцать, а – тринадцать с хвостиком; а во-вторых, я делала все так, как говорил мне Хасимота Ямамота. Где надо – резала, где не надо – не резала…

– Качать Мухину! – закричал Воробей, когда операция закончилась.

Забабашкин, Володька и медсестра несколько раз подкинули меня к потолку.

А Хасимота Ямамота торжественно объявил:

– Эмма-сан, моя приглашать твоя в Япония. И назначать главный хирург мой клиника в Токио.

– Нет уж, нет уж, – сказал Харитон. – Мы Эмму не отпустим. Кто тогда в России с преступностью бороться будет?!

– Вот именно! – поддержал его Володька. – Не отпустим!..

Вскоре Федякин открыл глаза. И первое, что я увидела, а точнее – первое, чего я не увидела, – это черных колец вокруг зрачков.

Взгляд профессора был чист и светел.

– Как вы себя чувствуете, Федор Петрович? – спросил Забабашкин.

Федякин закрыл лицо руками.

– Мне стыдно. Я ведь прекрасно помню все, что натворил.

– Не комплексуйте, профессор, – сказала я. – Вы были больны. А теперь вы здоровы.

– С каждым такое может случиться, – прибавил Воробей.

– Но случилось почему-то именно со мной, – вздохнул Федякин. – Я прошу у вас, друзья, прощения. В особенности у вас, Эмма. Ведь я хотел вынуть из вашей головы мозг. Гос-поди, я был просто чудовищем. Простите меня, Эмма, простите!..

Ну, я его, конечно, простила.

Тут Федякин увидел Хасимоту Ямамоту.

– О-о, сам Хасимота Ямамота! – с волнением воскликнул он. – Какая честь для меня, что именно вы делали операцию. Я вам чрезвычайно признателен.

– Твоя не моя благодарить, а Эмма-сан. Она делать твоя здоровый.

– Как?! – вытаращил глаза Федякин. – Это вы оперировали, Эмма?!

– Да, я, – скромно призналась я.

От нахлынувших чувств он не в силах был говорить. Лишь повторял:

– Эмма… Эмма…

– Успокойтесь, профессор. – Медсестра подала ему успокоительное. – Выпейте.

Федякин выпил и успокоился.

– У меня просто нет слов, Эмма. Вы моя спасительница…

– Пустяки, Федор Петрович. Вы лучше расскажите, что такое частица «ип».

– Да, да, – подхватил Забабашкин. – Расскажите о частице «ип». Правда ли, что в ней содержится столько энергии, сколько в ста водородных и ста атомных бомбах вместе взятых?

– Какая несусветная чушь! – воскликнул Федякин.

– Но вы же сами говорили об этом Сатане-младшему, – напомнила я.

– Чего только в голову не взбредет, когда у тебя мозги набекрень.

– Значит, частица «ип» неопасна? – спросил Харитон.

– Абсолютно, – подтвердил профессор.

– Ну а все-таки, – добивался Забабашкин, – что это такое?

Федякин наморщил свой большой лоб ученого.

– Так сразу и не вспомнить. Но даю вам стопроцентную гарантию – никаких взрывчатых веществ частица «ип» не содержит.

– Уф-ф… – с облегчением выдохнул Харитон.

– А вы, Федор Петрович, случайно не путаете? – сказала я. – Мне об этой частице Грохольская рассказывала. И говорила именно как о взрывчатом веществе.

– Это Ольга Васильевна все перепутала. Когда-то академик Дундуков исследовал одну частицу. Но называлась она не частица «ип», а частица «пи». Иван Иванович думал, что эта частица содержит в себе заряд, равный заряду ста водородных и ста атомных бомб вместе взятых. Но потом выяснилось, что энергии частицы «пи» едва хватает на батарейку для фонарика. Ее, кстати, и начали использовать в производстве батареек. А над частицей «ип» мы работали с Дундуковым гораздо позже…

– Качать Федякина! – закричал Володька.

– Ну что вы, друзья, – смутился профессор. – Меня не качать надо, а отлупить. Такую кашу заварил.

– Мать честная – курица лесная, – спохватился Забабашкин. – Нам же еще банду черных колдунов следует обезвредить.

– И спасти Катьку, – добавила я.

Харитон обвел взглядом присутствующих.

– Какие будут предложения?

– Моя предлагает устроить банкета, – сказал Хасимота Ямамота, не врубившись, о чем идет речь.

– Банкет от нас никуда не денется, Хасимота-сан, – ответила я. – Слушайте мое предложение…

Все стали слушать.

– Завтра в десять вечера бандиты соберутся в сухом колодце. Я надену Анфисины плащ с маской и пойду на это сборище. А когда колдуны начнут приносить Катьку в жертву, спасу ее.

– А как ты ее спасешь? – спросил Володька.

– Сейчас придумаем.

– Я уже придумал, – сказал Забабашкин. – В уголовный розыск на вооружение поступили баллоны с сонным газом. Это изобретение майора Гвоздя. Ты, Эмма, спрячешь баллон под плащ, а во время жертвоприношения открутишь вентиль. И все бандиты уснут.

– Так ведь и мы с Катькой уснем.

– Ну и спите на здоровье. Газ совершенно безвредный.

– Классный планчик! – одобрил Воробей.

– Это еще не все, – продолжил Харитон. – В Старосибирске базируется танковая дивизия. Я попрошу танкистов окружить Горлодуевку танками. Так что ни один колдун и ни одна колдунья не проскочат.

– Осенно холосая плана, – сказал Хасимота Ямамота. – А когда твоя, Харитона-сан, арестует бандита, мы устроим банкета.

И вот я прикрепила баллон с сонным газом; поверх баллона надела плащ; а поверх плаща нацепила медальон с танцующей коровой. Ну а на лицо, соответственно, напялила черную маску.