Кристиан Хумберг - Люциус Адлер. Тайна золотого кристалла

– Господи, мальчик, ты-то что здесь делаешь?! – Грей уставился на Себастиана как на умалишённого. – В такое-то время? Твой отец что, тоже здесь? – Потом он перевёл взгляд на Люциуса.

– Мы знаем, что вы совершили, – сказал тот, надеясь, что голос его дрожит меньше, чем колени. – Не имеет смысла нам врать.

Грей вскинул седые кустистые брови:

– Что… вы знаете?

– Всё, – поспешно ответил Себастиан. – Мы явились, чтобы восстановить справедливость. Сознавайтесь, Грей. Иначе мы вызовем Скотленд-Ярд, ясно?

Музейный смотритель тяжело вздохнул, его костлявые плечи поникли.

– Этого следовало ожидать, – пробормотал он, качая головой. – Что ж, мальчики. Если уж так хотите, идите за мной.

Не дожидаясь ответа, он двинулся вперёд. Явно подавленный, он зашаркал по тёмному подвалу, будто смог бы найти дорогу и во сне. Люциус быстро поднял нож, и они с Себастианом на безопасном расстоянии последовали за смотрителем.

Грей снова привёл их к ржавой двери. За ней находилась каморка без окон – должно быть, он там жил. В удивлении остановившись на пороге, Люциус увидел простую лежанку, облезлый стол с маленькой керосиновой лампой, две полки. Белые оштукатуренные стены украшали газетные фотографии: пляжи и пирамиды, заснеженные горные вершины и бескрайние пустыни.

На столе стоял паровой граммофон – громоздкий ящик с кучей шестерёнок и клапанов, из которого торчала воронка громкоговорителя. Должно быть, оттуда и доносилось экзотическое гортанное пение.

«Грей любит дальние страны, – догадался Люциус. – Живёт в лондонской подвальной дыре и тоскует по чужбине. Вполне объяснимо. Тем более что он работает в музее и целый день видит перед собой экспонаты со всего мира».

– Простите меня, пожалуйста, за моё поведение, – сказал музейный смотритель. – Я не знал, что это вы. Я принял вас за преступников. После этой истории с Умбаком-владыкой мы все тут немного нервные.

– Поэтому мы сюда и пришли, – строго проговорил Себастиан. Он снял очки ночного видения, потому что в комнате Грея было светло, и требовательно спросил: – Ну? Где оно, сэр?

– Оно? – Мужчина наморщил желтоватый лоб. – Ты имеешь в виду их? Здесь, внизу. – Он опустился на корточки и вытащил из-под лежанки большую прямоугольную коробку. Коробка была приоткрыта, и в ней лежали три самых милейших чёрно-белых котёнка, каких когда-либо видел Люциус. Их глазёнки сверкали при свете керосиновой лампы.

– Руководство музея не разрешает мне держать домашних животных, – признался Грей. – Говорит, это вредно для тех бесценных сокровищ, что хранятся здесь, внизу. Но вы только посмотрите на эту троицу. Разве я мог позволить им утонуть?

Себастиан подошёл на шаг ближе:

– Утонуть?

– Ну, в Темзе. Какой-то злыдень сунул котят в мешок и бросил в воду. Я в последний момент успел их выловить и принёс сюда. Вообще-то я собирался оставить их, пока не окрепнут. Но потом привязался к ним и… – Грей смолк. Лицо его было печальным. Он искоса посмотрел на Себастиана. – А теперь явились вы, чтобы забрать их у меня.

Мальчик удивлённо помотал головой:

– Что? Нет. Ни за что! Мы… мы думали, вы…

Лицо Грея прояснилось:

– Вы думали, это я разбил статуэтку и похитил украшения, которые твой отец привёз из Африки?! Батюшки мои, дети, зачем мне это?!

Люциус сглотнул. Он понял, как сильно они ошибались в Грее. Этот человек не вор. О пропавшем глазе ему известно ещё меньше, чем им. Его секрет совсем иного рода: это двенадцать лап и тихое мяуканье.

– Мы ошиблись, – поспешно проговорил он. – Простите нас, пожалуйста, мистер Грей.

– Но почему тогда вы всё время крадётесь по музею? – допытывался Себастиан. – Что вы делали в зале с находками из Конгарамы? Ведь про крыс вы нам соврали.

Грей уставился в пол:

– Да, ты прав. Я был там не из-за крыс. Я… В общем, в мешке было четверо котят. И один, особенно непоседливый, от меня сбежал. Я уже три дня ищу его по всему музею – тайком, разумеется. Нельзя, чтобы кто-то об этом узнал. Но, боюсь, он выбежал наружу, в город. Наверное, я его больше не увижу. – Он шмыгнул носом.

– Мы очень сожалеем, – заверил его Люциус. – Об этом недоразумении. И о том, что ваш котёнок сбежал.

– Да, – подхватил Себастиан. – Надеюсь, вы его найдёте.

– Спасибо, – хрипло проговорил музейный смотритель. – Простите, что погнался за вами с ножом. Я и правда думал, что это опять грабители.

На прощание они пожали друг другу руки. Потом Грей, которого они считали бессовестным грабителем, проводил их к выходу из подвала.

– Надо же так опростоволоситься, – пробормотал Себастиан, когда они с Люциусом снова оказались на освещённой газовыми фонарями улице. – Бедняга Грей. Надо было внимательнее за ним наблюдать – тогда нам не взбрели бы на ум такие глупости.

– Мы хотели верить, что он вор, – подчеркнул Люциус. – Так хотели, что поступили опрометчиво. И в этом наша ошибка. Давай её исправим, сохранив рассказ Грея в тайне, хорошо?

Его друг кивнул:

– А что теперь? Кажется, мы зашли в тупик.

Люциус улыбнулся.

– Но у нас есть ещё один подозреваемый, – напомнил он. – Как там говорил мистер Холмс? «Если ты устранишь всё невозможное, то независимо от того, что останется, это будет правдой».

Себастиан понял, кого имеет в виду его друг:

– Хиддл?

– Он самый, – кивнул Люциус.

В ту ночь ему снова снилась мама. Она была в Санкт-Петербурге, чтобы выступить там с представлением. Но она заблудилась в кажущихся безлюдными улицах и переулках города. Уже стемнело, а она всё ещё плутала, тщетно пытаясь найти театр. Люциус тоже был в этом сне, и он знал дорогу, которую не могла найти его мама. Но Ирэн Адлер не видела сына. Не слышала, как он подсказывает ей направление. Не чувствовала, как он берёт её за руку, чтобы помочь.

Спящий Люциус услышал, как говорит маме во сне: «Сюда, мама. Ты идёшь не в том направлении. Неужели ты этого не замечаешь? Твоя публика ждёт на другом конце города».

Но Ирэн не реагировала. Для неё его просто не существовало.

Зато здесь был Иероним Хиддл. Ирэн как раз проходила по узенькой затрапезной улочке – повсюду мокрая от дождя булыжная мостовая, неясные тени, – как вдруг в конце улицы появился загадочный коллекционер. Хиддл был в широком чёрном пальто и цилиндре.

Люциус испугался: «Нет!» Он догадывался, что сейчас произойдёт, но, когда его опасения сбылись, всё равно с трудом мог в это поверить.

Хиддл, широко расставив ноги, преградил Ирэн путь. Он улыбался ей, но не говорил ни слова. Его правая рука в перчатке медленно скользнула в карман пальто.

«Нет! – повторил Люциус во сне. – Пожалуйста. Мама, нам нужно бежать отсюда. Скорее!»

Но мама по-прежнему его не замечала. Даже наоборот – она явно обрадовалась обществу Хиддла. Люциус в отчаянии тянул её за руку – всё напрасно. Потом он посмотрел на Хиддла.