Хелен Купер - Где-то там гиппопотам

Он бы наверно смертельно испугался, если бы не мысль – добраться до Констанции во что бы то ни стало. Она же его родственница, хоть и дальняя. Он ее нашел и ни за что больше не потеряет. Эта мысль помогала, и он хоть и с трудом, но продвигался вперед – малюсенькими шажками. Его почти совсем запеленало в кокон паутины, но довольно скоро мальчик почувствовал перед собой стену.

После этого стало немножко легче, теперь было на что опереться. Бен сделал еще пару шажков, но тут что-то царапнуло ему лоб и потянуло за волосы.

Что еще за напасть!

Руки Бен освободить не мог, они были крепко примотаны к телу. Он бы заорал, но тут кто-то тихонько прошипел:

– Молчи, а не то она тебя услышит.

Конечно, хамелеон. Хотя Бен не особенно обрадовался этой встрече, но в ту же минуту он почувствовал дуновение свежего воздуха и лицо очистилось хотя бы от части липких нитей. Он снова мог нормально дышать. Нормально двигаться. Открыть глаза. Вокруг него была уже не плотная стена, а всего лишь взвесь тумана, хотя все еще белая и непрозрачная. Они прорвались через преграду!

Прямо перед ним Леон свешивался с рамы картины и когтями раздирал сплошную завесу, сплетенную из нитей тумана. Что ни говори, он их вытащил, скажем прямо, спас им жизнь. Оставалось только довершить начатое. Много времени не понадобилось, у Бена теперь были свободны руки, а трое других орудовали кто когтями, кто зубами, кто клювом. Отдельные липкие нити, раньше такие крепкие, теперь висели клочьями порванной паутины.

– Прости, если я тебя напугал, но мне почему-то показалось, что ты не прочь подышать.

Раскаяния в голосе не слышалось, скорее гордость. Но Бен все равно от всей души поблагодарил хамелеона, да и не признать его заслуг было бы невежливо. Леон воспринял это как приглашение вскарабкаться мальчику на плечо, еще не занятое сычом.

– На этот раз я появился вовремя и помог. Не ждать же, пока ты выкинешь еще какую-нибудь глупость.

Бену такое утверждение показалось сущей наглостью, но теперь им нужна была любая помощь – любая!

Ведьма их снова заметила.

Ей было уже не до тумана, теперь она набросилась прямо на Бена.

Суматоха поднялась необычайная. Флам махал крыльями и летал вокруг ведьмы, пытаясь сбросить ее с жука. Землеройка, вцепившись сычу в спину, махала хвостом во все стороны и скалила зубы. Констанция размахивала руками и хлопала в ладоши, словно пытаясь поймать гигантского комара. Гиппопотам тоже не терял времени, он притопнул ногой и, широко открыв пасть, издал такой рык, что перепугал всех до смерти. Но толку от этого было мало – ведьма продолжала нападать на Бена сверху.

Она пролетела так близко, что крылышки жука задели щеку мальчика. Бен на мгновение глянул ведьме прямо в глаза – фиолетовые, полные ужаса. Ему приходилось приседать и уворачиваться, но он понимал, что ей наверно так же страшно, как и ему. Он знал: звери и люди особенно опасны, когда они испуганы. А как насчет ведьм?

– Смотрите, никакой бутылки, она в кармане, – выдохнул он.

Она снова спикировала на него, и он снова увернулся. И тут ему пришла в голову светлая мысль:

– А что, если мы вам найдем яйцо? Тогда вы нас оставите в покое?

– Яйцо? – ведьма притормозила жука на лету и с оттенком уважения взглянула на Бена.

Леон только этого и ждал. Мгновенный бросок – прямо в точку, и язык хамелеона крепко опоясал и ведьму, и ее жука.

То ли ведьму оглушил такой напор, то ли Констанция отреагировала с невероятной быстротой – прежде чем ведьма успела что-нибудь предпринять, старушка рванулась вперед, чуть не врезавшись в гиппопотама, и, когда Бен оказался рядом с ними, ведьма уже сидела, крепко зажатая в ладонях Констанции, и наружу торчала только ее голова. Лицо кислое, как лимон.

– Сидите смирно, и никаких выходок, – скомандовала Констанция. – А не то раздавлю.

– Только посмейте, – огрызнулась ведьма, – враз все превратитесь в долгоносиков.

– Держите ее покрепче, – посоветовал гиппопотам. – Похоже, она не умеет произносить заклинаний, не размахивая руками.

– Уверены?

Нет, до уверенности им было далеко.

Леон (удобно расположившийся на широкой спине гиппопотама) оторвался на минуту от игры с жуком.

– Неплохо было бы их обоих кинуть в печку.

Он толкнул жука, лежащего лапками кверху, и тот беспомощно завертелся на спинке.

– Это нечестно! – завопила ведьма. – Я без боя не сдамся!

– Давайте просто подарим ей яйцо, – умоляюще начал Бен. Он, конечно, боялся ведьмы, но все-таки ему было ее немножко жалко. – Тут такая куча птичьих яиц. Наверняка найдется одно ей по вкусу. А за это она нас оставит в покое.

– Умненький мальчик, – ядовито прошипела ведьма.

– Яйцо? – недоумевающе переспросила Констанция.

– Мне мама рассказывала про ведьм и яичную скорлупу.

– Не побоюсь сказать, мама твоя – умная женщина, если про такое знает, – вставила ведьма.

– С вашей стороны было бы умнее не нападать на Бена, – добавила Констанция. – Он уже дважды пытался вас защитить.

– Может, и перестану, если дадите яйцо.

Констанция рассердилась:

– Вы еще пытаетесь торговаться!

– Пойдемте взглянем на коллекцию яиц, – примирительно предложил гиппопотам. – Можно счесть яйцо компенсацией ущерба за несправедливое заключение – и обсудить другие условия.

– Я сильно сомневаюсь, что это заключение было несправедливым, – язвительно сказала Констанция, но покорно пошла вслед за сычом, землеройкой и гиппопотамом.

Бен завершал процессию. Он рад был вырваться из комнаты, наполненной туманом. Клочки тумана еще таились по углам и у двери в зал насекомых, но теперь он словно притих, как и сама ведьма. А вот в зале с птичьими яйцами тумана и следа не было.