Кэтрин Вудфайн - Тайна заводного воробья

Но закусками дело не ограничится, гостей ждут и развлечения. Будет играть лучший оркестр Лондона, а манекенщицы, одетые в лучшие платья из самого Парижа, устроят модный показ. Выступления планируются по всему магазину: споёт известная оперная дива, станцует балетная прима, а знаменитый иллюзионист покажет фокусы. В вестибюле устроят танцы, в курительной мужчины смогут сыграть в карты, а в ресторане «Мраморный двор» накроют шикарные столы. Помимо этого званые гости, приглашённые мистером Синклером, смогут угоститься шампанским и осмотреть универмаг. Работникам предстоит обслуживать универмаг весь вечер. Они смогут поужинать в столовой с шести часов и должны будут проработать до двух часов ночи — до окончания праздника. День обещал быть необычайно долгим и утомительным, но всем работникам казалось, что они справятся. К тому же им выпадает шанс увидеть все сюрпризы, приготовленные мистером Синклером.

Больше всего они радовались приезду званых гостей. На вечеринку пригласили всю лондонскую элиту: аристократов и звёзд Вест-Энда, интеллектуалов и известных красавиц, политиков, прославленных художников и писателей. А самая волнительная встреча — с Очень Важной Особой Королевских Кровей, о которой шепнула машинистка из кабинета мисс Этвуд. Не одна юная продавщица отвлекалась от работы, погружаясь в мечты о том, как вечером именно к её прилавку подойдёт какой-нибудь богатый благородный юноша и влюбится в неё по уши.

Мистер Купер сохранял невозмутимость и сосредоточенность. Он расхаживал по магазину в своём привычном безупречном чёрном костюме. От его взгляда не ускользали ни пятнышко на медной табличке, что висела на какой-нибудь двери, ни царапинка на туфлях продавца. К полудню по магазину пронёсся слух: Синклер лично собирается пройтись по универмагу и убедиться, что всё готово.

— Проверь, чтобы всё было по высшему разряду, — предупредил Клодин Билл из отдела спортивных товаров. — Сид говорит, дует восточный ветер.

Клодин встревожили эти слова. Работники универмага использовали выражение «восточный ветер», когда хотели подчеркнуть, что Капитан в редкостно плохом настроении и не потерпит даже малейшего промаха. «Zut alors!» [17] Вот чёрт! (фр.) — пробормотала Клодин и поспешила в парикмахерскую сообщить эту новость месье Паскалю.

Наверху же, в отделе женской одежды, всё было безупречно, и продавщицы толкались у зеркала, желая проверить, не испортилась ли причёска. А вот в отделе шляпок, расположенном напротив, царил хаос. Минни и Вайолет бегали в кладовую и обратно, а Эдит старалась выровнять шаткую башню из картонок, когда на пороге возникла Лил с ещё двумя, перевязанными голубой лентой.

— Куда поставить?

— А откуда они? — недружелюбно поинтересовалась Эдит.

— Из гримёрки для манекенщиц, — ответила Лил. — Выяснилось, что они нам не понадобятся.

— Только их мне и не хватало! Ладно, поставь где-нибудь.

Лил так и сделала, а потом внимательно осмотрела помещение.

— Вам надо бы поднажать, — заметила она. — Капитан начнёт обход в любую минуту, и лучше ему не видеть бардака, который у вас тут творится.

— Я знаю, спасибо огромное, — зло процедила Эдит.

В это время картонки, которые она держала, выскользнули у неё из рук и полетели на пол. Несколько нарядных дам, рассматривающих витрину с бархатными тюрбанами, повернулись и испуганно взглянули на неё. Одна из них поднесла к глазам пенсне и весьма осуждающе посмотрела на Эдит.

Лил помогла ей поставить коробки одну на другую.

— Что происходит? — спросила она. — Где миссис Мильтон?

— Ушла домой. У неё зубы сильно разболелись, — ответила Эдит. В её голосе слышалось отчаяние. — У нас тут весь день творится какое-то безумие! А после ухода Софи ужасно не хватает рабочих рук, — сказала она и подняла глаза. — Послушай… Помоги мне, а? — выпалила она.

Лил поражённо уставилась на Эдит, гадая, не ослышалась ли она.

— Помочь тебе? — недоверчиво повторила она. — Ты просишь меня помочь тебе?

— Тогда уйди и не мешайся, — сказала Эдит, отводя взгляд, и с пылающим лицом продолжила выставлять картонки одна на другую.

Лил наблюдала, как она заносит шаткую стопку в кладовую и та вновь с грохотом падает. Даже теперь, когда в этой комнатке царил страшный бардак, она всё равно напоминала о Софи. Лил вспомнилось, как они сидели на полу и подруга рассказывала ей о смерти отца. Трудно было вообразить, что больше она здесь не появится.

Лил вновь взглянула на Эдит и приняла решение.

— Ладно, я тебе помогу. Что мне делать?

Через полчаса отдел шляпок вновь сиял чистотой. Пока Эдит с другими девочками обслуживали покупателей и мыли полы в магазине, Лил трудилась в кладовой — она расставила по полкам шляпные картонки и даже подмести успела. Когда она закончила, Эдит смущённо пробормотала слова благодарности.

Лил внимательно на неё посмотрела, а потом дружелюбно ответила:

— Не за что, Эдит. Я уверена, ты поступила бы точно так же, если бы Софи попросила тебя о помощи.

Она развернулась на каблуках и ушла с ощущением, что справедливость хоть на мгновение восторжествовала. По дороге Лил тихонечко напевала себе песенку, которую ей с девочками предстояло исполнить на сегодняшней премьере. Направляясь к лестнице, она заметила Синклера, который склонился над прилавком в отделе женской одежды и что-то высказывал очень напуганной продавщице. У него за спиной стоял мрачный Купер, а рядом — мисс Этвуд с блокнотом в руках, которая выглядела раздражённой. Даже издалека было заметно, что эти двое вовсе не в восторге от компании друг друга. Другие продавщицы нервно вытянулись, ожидая своей очереди.

Но Лил, как ни странно, было всё равно. После всего, что случилось с Софи, ей казалось, что получить нагоняй за грязные руки или пыльный прилавок, пусть и от самого Капитана, — это пустяк.

По-прежнему напевая, она вприпрыжку спустилась по лестнице и вернулась в гримёрную для манекенщиц. Все её мысли были о дебютном выступлении на самой главной сцене Вест-Энда, которое обещало быть восхитительным.

Софи внимательно изучила своё отражение в зеркале. Последние два дня прошли в утомительных походах по редакциям газет, в которых она хотела разместить объявления о поиске работы. Тратить лишние пенни на омнибус она не собиралась и потому ходила пешком. Вернувшись в тот вечер домой, Софи ощутила такую усталость, что пожалела о своём обещании прийти в театр. Но когда она собралась, мрачное настроение неожиданно испарилось. Софи с облегчением поняла, что ей не придётся весь вечер сидеть одной в пансионе и думать о празднике, который пройдёт в универмаге «Синклер». А стоило ей надеть своё самое красивое платье, настроение стало ещё лучше. Софи поиграла длинным подолом, и тяжёлая шёлковая ткань зашуршала. В этом наряде она словно стала другим человеком.