Валерий Гусев - Часы с лягушкой

И еще раз, кстати, с этим пистолетом у нас приключилась одна история, очень забавная. Впрочем, об этом как-нибудь в другой раз.

Осень, однако, близилась, каникулы кончались. Настала пора собираться в Москву и собирать урожай.

Особых хлопот с ним не было. Мы с Алешкой так пропололи редиску, душистый горошек и обычный горох, что собирать ничего не пришлось.

Кроме картошки. Она у мамы сохранилась и удалась. Мама собрала ее целую кружку.

Тетя Зина сказала:

– Для Сережки маловато будет. Да ладно, подруга, сварим ему пельмени.

– И овсянку, – поспешил Алешка.

– Это за что же ты его так?

– За то, что переволновались, когда он нас бросил.

Мы, конечно, посмеялись. На душе у нас стало спокойно. Но я часто думал вот о чем. У нас-то в семье все обошлось. Папа нас не бросал. Конечно, было не очень весело, но ведь это для пользы дела и для нашей безопасности. А ведь такие неприятности случаются у людей на самом деле. Вот что обидно. Особенно детям…

Мы вернулись в Москву. Началась городская жизнь. И как-то вечером мы сидели с мамой на Алешкиной тахте и о чем-то болтали. Тут Алешка вспомнил, что наши удочки так и остались лежать за бетонной плитой. До следующей весны. А может, мы еще за ними съездим. На папиной машине.

– Мам, – спросил Алешка, – а когда папа придет? – И он взглянул на наши волшебные бумажные часы.

– Часов в десять, – сказала мама.

И тут в этих часах что-то щелкнуло, и… они пошли. Алешка, оказывается, вставил в них все тот же механизм.

– Ща как рванет! – хихикнул он.

И точно. Как только стрелки показали десять часов, раздался звонок в дверь.

– Наконец-то! – сказал Алешка. – Овсянка готова?

А первого сентября после первого урока я подошел к Никишову и сказал, что очень хочу записаться к ним в секцию карате и ходить на занятия.

– Созрел? – усмехнулся Никишов. – Давно пора.

Да уж, созрел. Потому что в решающую минуту может не оказаться под рукой подходящего дрына или деда Акимыча с его беспощадным кнутом.