Владимир Кузьмин - Звезда сыска

Петя чуть перевел дух, потому как рассказывал очень быстро. Может, хотел успеть закончить рассказ до того, как мы дойдем до нужного места. Тем не менее и мне удалось, наконец, вставить словечко в этот монолог:

— То есть, как «тот, кто это писал»? Вы хотите сказать, что не Микульский эти цифры написал? Кстати, что это римские цифры были, я тоже догадалась.

— Я имел в виду то, что эти цифры изначально мог использовать тот, кто тайник приготовил. А на том клочке, что мы нашли, скорее всего, сам Микульский писал. Раз он их достал или прямо там стал писать по памяти, разглядывая чертежи, то цифры эти должны обозначать местонахождение тайника. И получается, что записаны там отмеры, которые надо сделать, чтобы тайник найти.

Тут Петя умолк задумавшись.

— Нет! — стал продолжать он. — И сейчас в голову ничего не идет.

— Вы о чем?

— Простите, Даша. Отвлекся. Я об этом постоянно размышляю, а сейчас мелькнуло что-то в голове, но тоже ерунда. Я сказал, что цифрами обозначены некие размеры. Но какие? Аршины с вершками, футы с дюймами? Может, метры с сантиметрами? Как ни прикидывал, однозначного ответа не получается. Более всего футы подходят, потому как восемь аршин или метров слишком много, [53] Русский фут — около тридцати сантиметров, делится на 12 дюймов. Аршин — это 28 дюймов или около 70 сантиметров, делился на 16 вершков. откуда мерить ни начинай. Тогда выходит, к примеру, восемь футов и шесть дюймов. Но вот во второй строчке цифр четыре и они записаны попарно через точку. К чему спрашивается? Ведь нет никакой нужды размеры эти с точностью до долей дюйма или даже миллиметра обозначать! Опять же, если, скажем, тайник в полу или стене? То вполне достаточно двух отмеров. А строчек три! Ну не в воздухе же тайник висит, право слово! Так что можно считать, что я потерпел полное фиаско! Не смог расшифровать тайну «пляшущих человечков». А вы что про это думаете?

Я попробовала представить записку мысленно, но не была уверена, насколько точно все запомнила.

— Я не запомнила все значки наизусть…

— Так вот же они, взгляните! — Петя достал бумажный клочок из кармана, и мы принялись его рассматривать. Выглядело на нем написанное примерно так:

VII VI

IV.VIII.IV

III IV III V IV III I IV

Почерк был небрежным, с сильным наклоном вправо, но промежутки между цифрами были равными: где одинарный пробел, где двойной, было видно отчетливо. И две вполне четкие и очевидные точки стояли лишь в двух местах, во второй строчке. Ну да про них у меня все равно никаких мыслей и идей не было, а потому я сказала то, что и собиралась сказать:

— Есть у меня одна мысль. Про третью строчку. Она же в два раза длиннее.

— Я тоже заметил, но решил, что это сделано для сохранения, так сказать, единства шифра. В таком виде, когда сплошь палочки и галочки, про то, что это шифр, и догадаться-то трудно. Поэтому там нужно цифры попарно складывать. Сейчас скажу точно, я-то всю эту китайскую грамоту наизусть выучил. Три плюс четыре будет семь. Три плюс пять — восемь. Ну и так далее. Правда, можно складывать и по три цифры, но тогда уж совсем ерунда получится.

— Стойте, Петя. А что если третья строчка это не цифры, а буквы?

— То есть как? — растерялся Петя. — Как же не цифры, когда определенно цифры.

— Я неправильно выразилась. Цифрами обозначены буквы. Скажем, латинского алфавита.

Петя замер на месте, видимо, с ходу сообразил, что я хотела сказать, и принялся отсчитывать в уме латинские буквы по порядку.

— Не-а! — сказал он. — Полный бред получается. CDCED… [54] Петя исходит из предположения, что цифрами обозначены позиции букв в алфавите, их номера по порядку. и прочая непонятчина получается!

Я попробовала сама проделать то же самое, но и у меня получилось CDCED… Что тоже не лезло ни в какие ворота. И тут меня осенило:

— Петя, на чем я вас перебила?

— Когда?

— Ну, когда вы что-то там стали говорить о четвертой строчке, а я про буквы заговорила?

— А! Я говорил, что буквы, тьфу ты, цифры надо в той строчке складывать попарно.

— А ничего попарно складывать не надо. У вас же есть ученические тетради с латинским алфавитом на последней страничке? Алфавит там записан в четыре строчки по пять букв и шесть букв в пятой!

— То есть… Номер строки, номер буквы! И что тогда получится. Так, первая строка А, В, С, D, Е. Вторая… Третья К L М N О. Итак, наша первая буква N! Далее в той же строке пятая буква О. В четвертой третьей буквой получается R, а в первой четвертой стоит D. NORD! Север! Северная стена. Может, и первые строки так попробуем?

— Слово из двух букв? Вряд ли! Не стоит и пробовать. Потом там какие-то точки непонятные.

Но Петя, похоже, все равно просчитал в уме, ничего толкового не получил и успокоился.

— Хоть что-то прояснилось, — сказал с видимым облегчением. — И все ж таки, в чем там мерить надо?

— Может, на месте понятнее станет, — пожала я в ответ плечами.

— Здравствуйте, — сказала я, когда на наш стук из-за двери поинтересовались «Кто там?». — Извините, что беспокоим вас, но нам нужен ваш квартирант господин Микульский Станислав Ежевич.

Дверь распахнулась, и мы увидели пожилого мужчину в очках и с нарукавниками, одетыми на рукава косоворотки. Волосы его, довольно длинные, давно не стриженные, но чистые, были подвязаны ремешком, чтобы не падали на глаза. Я сразу же представила его сидящим за конторским столом и перебрасывающим костяшки на счетах.

— Так они накануне съехали! — сказал мужчина в некоторой задумчивости. — Хоть я и сказал барину, что плату возвращать не имею возможности, но барин ответил, что в том не нуждается, отдал ключ и откланялся. Отбыл в неведомом мне направлении. А вам он, собственно, по какому вопросу?

Изначально я рассчитывала лишь напроситься в квартиру написать записку, но при таком раскладе получалось, что записка отпадала. Пришлось придумывать на ходу.

— Нас Петр Иванович Макушин прислал. Станислав Ежевич не вернули книгу из библиотеки! Нас просили ему напомнить, — при этих словах я показала нынешнему хозяину дома свой читательский билет, на котором крупно было написано «Публичная Библиотека П. И. Макушина». Хозяин поправил очки, прочитал надпись и вздохнул:

— Ничем не могу помочь!

— Так, может, книга у него в квартире осталась? Не позволите ли нам взглянуть, раз жилец ваш официально съехал, то квартира сейчас не занята, и мы ничьих прав не нарушим. А книга дорогая и редкая, очень о ней беспокоятся в библиотеке.

— Да глядите, мне не жалко. Только ноги от снега отряхните, не тащите его в комнаты. Мне недосуг с вами, работой занят, вы уж самостоятельно, будьте любезны. Справитесь?

— Конечно, справимся, — обрадовалась я и приняла ключ из рук хозяина.