Сара Тодд Тейлор - Портрет призрака [litres]

Сильвия, как обычно, проявляла гораздо больше здравомыслия.

– Ой, Агнесса, посмотри вокруг! – рассмеялась она. – Непохоже на руины, кишащие призраками, верно?

Она повела рукой, приглашая полюбоваться комнатой. Всё было оформлено в нежно-розовых и кремовых тонах, и кто-то даже оставил по букетику фиалок им на тумбочках. Уютные кровати очень отличались от обшарпанной старинной мебели в холле замка, а ещё в спальне имелось мягкое кресло с пухлыми подушками. Максимилиан решил, что это идеальное место для кота, который ценит комфорт.

– Ну, я всё равно буду каждую ночь запирать дверь, – пробормотала Агнесса. – Не хватало ещё, чтобы за мной гонялось привидение из-за того, что мы открыли её дурацкий театр.

Максимилиан закатил глаза. Потом оставил Агнессу дуться в одиночестве и, пробежав по комнате, запрыгнул на подоконник. Сквозь зарешеченное окошко он смотрел на лужайки и на театр лорда Фоули за ними. Светила полная луна, и стеклянный купол сверкал в её свете. На самом верху сидел чёрный кот и прислушивался к шорохам в ночи.

На следующий день после завтрака лорд Фоули повёл всю труппу через лужайку. Месье Лаврош был, как всегда, говорлив, предвкушая, какой это будет восторг – играть в настоящем камерном театре. Миссис Гарланд достала свою записную книжку из гобеленовой сумки и начала считать ящики, надеясь, что все они были доставлены в целости и сохранности. Максимилиан тёрся об её ноги, мяукая «не волнуйтесь, ничего не забыли».

У дверей театра лорд Фоули достал из кармашка жилета что-то похожее на серебряный карандаш. Он подмигнул Агнессе и нажал на кнопочку на его конце. С тихим щелчком из «карандаша» выскочили три увенчанных бриллиантами полумесяца и встали на своё место.

– Это ключ с секретом, – прошептал лорд Фоули. – Я специально такой заказал.

Агнесса в восторге захлопала в ладоши. Лорд Фоули повернул ключ в замке, распахнул двери и завёл их в круглую тёмно-синюю с серебром комнату. Потолок и ковёр под ногами были усыпаны полумесяцами, а люстра над головами представляла собой огромное созвездие из хрусталя. Резные деревянные двери в конце коридора вели в главный зал театра.

– Так много звёзд, – выдохнула Сильвия, глядя на потолок.

Лорд Фоули улыбнулся:

– Театр был построен более ста лет тому назад. Первый лорд Фоули оформил его в виде ночного неба в честь своей жены, леди Селин. Селин – это имя богини луны. По всему замку вы увидите эти изображения, если присмотритесь.

Лорд провёл их по всему залу, и труппа радостно исследовала помещение театра, а Агнесса восклицала от восторга при каждом новом открытии. Максимилиан заметил, как Сильвия прикусила губу, увидев, какого размера сцена. Он был прав, когда предположил, что ей не хватит места для красивого танца. Миссис Гарланд сразу отправилась за сцену, чтобы проверить, всё ли в порядке с костюмами и аксессуарами. Мисс Жюли расположилась в крошечной оркестровой яме и взмахнула руками, пробуя дирижировать. Участники кордебалета перепрыгнули через её голову и на сцене начали танцевать. Смех труппы заполнил театр, а Максимилиан поднял голову и увидел на куполе своего друга. Мордочка Оскара прижималась к стеклу – он разглядывал актёров. Максимилиан приветственно помахал хвостом и поспешил присоединиться к чёрному коту.

– Про́клятый? – переспросил Оскар.

Максимилиан кивнул.

– Очевидно, каким-то образом заколдованный портрет и таинственно пропавшая диадема.

– Как раз подходящая атмосфера для вечеринки в честь Хеллоуина, – важно проговорил Оскар. – Я тебе никогда не рассказывал, как видел призрачного птеродактиля на крыше музея естественных наук?

Максимилиан улыбнулся. Если бы люди могли слушать истории Оскара, то вечеринка Арабеллы имела бы грандиозный успех. Он расположился поудобнее, чтобы послушать ещё одну, пока труппа будет репетировать.

Было около шести часов, когда первые крупные капли дождя упали на крышу театра и небо потемнело в ожидании ливня. Максимилиан и Оскар поспешили вниз, чтобы спрятаться от дождя. Двери театра были распахнуты настежь, и Максимилиан, оставив друга любоваться дождём на крытом крылечке, отправился смотреть репетицию, которая была в полном разгаре.

В честь дня рождения Арабеллы месье Лаврош придумал абсолютно новое представление, и бал на Хеллоуин должен был полностью в него вписаться. Это была пьеса о молодой крестьянской девушке, которую прокляла ведьма, а призрак красивого фермера помогал ей избавиться от проклятия. Агнесса исполняла роль этой девушки, и финальная песня как раз предоставляла ей прекрасную возможность продемонстрировать свой чудесный голос.

Сильвия танцевала партию призрака, спрятав волосы под кепку и нарисовав усы над верхней губой. Все, кроме Агнессы, были на сцене, где Сильвия пыталась понять, как ей крутить девять пируэтов подряд и при этом не свалиться в оркестровую яму. Она как раз легко повернулась на носках в шестой раз, когда свет в театре замигал, заставив её сбиться с ритма. Мисс Жюли, хормейстер и хореограф, нахмурилась и поцокала языком.

– Должно быть, начинается гроза, – предположила она.

– Или это… – прошептала Агнесса, округлив глаза.

Сильвия скорчила ей гримасу:

– Не начинай снова эту чепуху про привидения.

Свет то загорался, то гас. Сильвия пожала плечами и продолжила танцевать, но Агнесса сидела в первом ряду, выпрямившись и напрягшись, и вслушивалась в каждый звук.

Некоторое время были слышны лёгкие танцующие шаги Сильвии в сопровождении музыки, исполняемой на фортепьяно. Агнесса облокотилась на спинку стула, и тут сверху, с крыши театра, раздался ужасный треск. Люстра, висящая над партером, затряслась, когда что-то застучало по крыше. Агнесса завизжала, и даже Сильвия с тревогой посмотрела вверх. Максимилиан побежал вдоль рядов и запрыгнул к Агнессе на колени.

Снаружи ливень был слышен ещё сильнее. Небо совсем почернело, и послышался рокот грома.

– Ничего страшного, – отрывисто произнесла мисс Жюлли, – это всего лишь гроза. Продолжаем работать, Сильвия.

Сильвия, стоя на сцене, разгладила платье и приготовилась снова танцевать. Но тут Агнесса завопила, в ужасе открыв рот и указывая на купол театра. Все участники труппы посмотрели вверх. С крыши на них сквозь стекло глазела тёмная фигура в длинном струящемся платье. Ветер развевал её волосы. Сверкнула молния и озарила бледное, призрачное лицо, тёмные впадины глаз и красный, оскаленный в ненависти рот.