Фрауке Шойнеманн - Дело о невидимке

– С ума сойти, какая удача, что я познакомился с тобой лично! – радовалась крыса. – До сих пор я знал тебя лишь по рассказам. Клёво! Но я хочу тоже представиться – я вижу, что ты удивлён.

Верно. Я был удивлён, и не только я, но и Лорелея с Одеттой, потому что они придвинулись ближе ко мне и больше не промяукали ни одного слова.

– Итак, я Рандольф Раттатон, дядя и наставник Раггети с тех пор, как мой бедный брат Ремигиус трагически погиб. Да помилует Господь его душу! – Рандольф на мгновение опустил глаза, а другие крысы хором пропели: «Бедный Ремигиус, да помилует Господь его душу».

– Примите мои соболезнования, – поспешно проговорил я.

– Благодарю! Впрочем, это случилось уже давно, и с тех пор я заботился о маленьком Раггети. – Он бросил нежный взгляд на жирную крысу и получил такой же взгляд в ответ. А я с трудом удержался от смеха, потому что сочетание слов «маленький» и «Раггети» выглядело комичным.

– Но прежде чем я взял на себя роль отца для Раггети, я был странствующей крысой и побывал во многих краях. Бывало, что я очень сильно болел. Порой я думал, что пробил мой последний час и я больше никогда не увижу своих родных. – Он вздохнул и встряхнулся. – Однажды я лежал, зарывшись в кучу листьев и страдая от жара и боли. И вдруг на меня наткнулась стая мышей. Обычно мыши сторонятся крыс, но эти притащили меня в свою нору и выходили. Без них я бы не выжил. Да-да! И кто же, вы думаете, был предводителем тех мышей? – Он сделал маленькую драматическую паузу и с вызовом посмотрел на меня.

– Неужели Филомен? – предположил я.

– Верно!

– Невероятно! – вырвалось у Одетты.

– Да-да, именно он! – Голосок Рандольфа звучал уже не так пискляво. – С тех пор я каждый год езжу в гости к Филомену и его мышам, и в последний раз он рассказал мне про тебя, Уинстон. И как тебе удалось восстановить мир между кошками и мышами. С твоей стороны это был настоящий подвиг!

– Ооох… Ну да, – скромно пробормотал я. – Я сделал всё, что мог. Вообще-то я хотел только…

– Да-да, трогательная история, – перебил меня Раггети. – Но моё терпение уже иссякло. Я не выношу кошек и не хочу их видеть у себя дома!

– Но, Раггети! – воскликнул Рандольф, причём довольно сердито. – Кажется, ты не понял, что я хотел тебе сказать моей историей: эти кошки друзья моих хороших друзей. Они нуждаются в нашей помощи! И они получат её от нас! Или ты ослушаешься своего дядю?

– Э-э… – Раггети пожал плечами.

Рандольф бросил на него сердитый взгляд:

– Ты хочешь спорить со своим ЛЮБИМЫМ дядей, который столько лет заботится о тебе?!

– Э-э… нет!

Рандольф кивнул:

– Вот и хорошо. Итак, надо помочь этим кошкам как можно скорее добраться на другой конец города. Раггети, покажи им свою секретную транспортную систему и объясни, как они смогут проехать через весь город незаметно для людей!

Святые сардины в масле! Гениально – и при этом так просто! Никогда бы не подумал, что крысы способны на это – но они действительно изобрели превосходную транспортную систему для перевозки животных в мегаполисе. С её помощью можно незаметно от людей преодолевать на высокой скорости большие расстояния. Круто!

Я пришёл в восторг, но Лорелея и Одетта отнеслись к крысиному экспрессу скептически.

Так его назвала Одетта, когда Раггети объяснил нам, как функционирует их транспортная система, и мне кажется, что в этом есть изрядная доля обидного для крыс ехидства.

– Ну что, – закончил Раггети свой маленький доклад, – хотите попробовать? Куда вам надо? На Сетманнштрассе? Какая там ближайшая станция?

Я ненадолго задумался. Я специально смотрел сегодня карту города, прежде чем отправиться в дорогу, но с тех пор столько всего случилось, что я не смог сразу вспомнить название той станции. Что-то про хор… Стоило мне подумать об этом, как – слава кошачьему богу! – в моей голове что-то щёлкнуло!

– «Хорнер Реннбан»! – взволнованно воскликнул я. – Либо линия два, либо линия четыре!

Теперь задумался Раггети.

– Не проблема, – заявил он наконец. – Мы доберёмся туда с одной пересадкой. Я поеду с вами, потому что пересаживаться по нашему методу немного сложнее, чем у людей.

Одетта покачала головой.

– Что я слышу! – прошипела она. – Сложнее! Так дело не пойдёт!

Раггети усмехнулся, показав острые резцы. Зрелище страшноватое и противное, хотя эта крыса уже не собиралась делать из нас фарш.

– О, не волнуйся! Хоть вы и кошки, но всё равно доедете. В путь! – Он сделал знак лапой какой-то крысе, та подбежала к одной из кабельных шахт, которые находились в туннеле, и энергично тряхнула кабель. Последовала вспышка.

– Теперь у провода неполный контакт, поэтому следующий поезд получит сигнал об этом и ненадолго остановится, правильно? – догадался я.

– Верно, – буркнул Раггети.

– И когда поезд остановится, мы нырнём в пространство под вагоном. Верно?

– Именно так мы и сделаем. Сидеть там тепло и сухо. Снаружи нас почти не видно – зато там прекрасно слышно, как объявляют станции. – Раггети объяснил всё ещё раз. Оттуда можно спрыгнуть на платформу до того, как откроются двери поезда и выйдут первые люди. И незаметно убежать.

Я с уважением слушал его объяснения, но тут вмешалась Лорелея:

– Извините, но неужели вы всерьёз решили, что я поеду зайцем под вагоном только потому, что какая-то крыса утверждает, будто это абсолютно безопасно?! Да ни за что!

– Доверься мне, – сказал Раггети. – У нас ещё никогда не было неудач.

Лорелея покачала головой:

– Ну уж нет. Доверие хорошо, а контроль лучше. Поезжайте без меня!

Одетта тоже смотрела на нас с сомнением, но потом тяжело вздохнула и потянулась:

– Ладно, поеду. Речь идёт о жизни моих детей. Я не вижу другой возможности быстро добраться до места.

В туннеле зашумело и заскрежетало – появился поезд и действительно стал тормозить. Когда он остановился перед нами, Раггети крикнул «Давай!» и прыгнул в нишу над колесом вагона. Мы с Одеттой за ним. Лорелея медлила.

– Давай же! – торопил я. – Или ты хочешь остаться одна с сотней крыс?

Лорелея содрогнулась, но всё-таки прыгнула и втиснулась к нам в нишу. Сразу стало тесно. Раггети пронзительно свистнул, и я увидел краешком глаза, как крыса снова встряхнула кабель. Опять сверкнули искры, и вскоре поезд тронулся. У меня задёргался кончик хвоста, а шерсть по всему хребту до самого затылка встала дыбом. Дороги назад уже не было!

Мы мчались в темноте, и поезд быстро набирал скорость. Я осторожно высунул мордочку – и в неё ударил ветер. Одетта тоже выглянула наружу. Наши мордочки соприкоснулись, её усы пощекотали мой нос. У меня замерло сердце, и я заметил, что мне по-прежнему чудесно рядом с ней. Как жаль, что мы зажаты под вагоном между ворчливой кошкой и жирной крысой, а не лежим в уютной корзинке перед камином или ещё в каком-нибудь романтическом месте. Но такова жизнь – она не всегда даёт тебе то, чего хочется, – и я решил наслаждаться даже такой неожиданной близостью с Одеттой.