Андрей Трушкин - Кошки-мышки с мафией

Как только я догадался, в чем там дело, тут же Кольке все и рассказал. У него аж шары чуть на затылок не уехали:

— Ах ты, черт, как же я сам до этого не дотумкал?! Это же элементарно!

И продавать потом эту наркоту удобно — она же в брикетиках «Стиноролла» уже расфасованная!

Тут я, значит, Кольку в сторонку от нашего класса отвел и втолковываю:

— Колька, тут нам самим не разобраться. Надо дяде Боре звонить.

Дядя Боря — это брат нашей мамани. Он в местном угрозыске работает. Маманя, правда, не любит, чтобы мы к дяде Боре ходили. Ей все кажется, что мы там к уголовникам в лапы попадем. Но мы все равно хоть раз в неделю к дяде Боре да вырвемся. Особенно, когда у него в тире занятия по стрельбе бывают. Нам, конечно, стрелять там из боевого оружия не дают, но все равно — посмотреть интересно.

Вот, значит, дяде Боре мы и решили звякнуть.

Как только решили мы позвонить дяде Боре, то принялись искать телефон. Они на улицах нашего Электрочу-гунска бесплатные. Но нам от этого легче не было — все трубки в таксофонах были выдернуты. Мы уж, наверное, штук десять будок обежали — нет трубок и все тут. Хоть на уши провода накидывай!

Я разозлился:

— Я этим козлам, что трубки в таксофонах отрывают, по рогам бы настучал!

А Толька ржет:

— Ты что — забыл, как мы сами в прошлом году три трубки отпилили, хотели домофон у себя в квартире сделать?

Я на это ничего не ответил. Потому что было дело. И домофон, надо сказать, у нас так и не получился. Так эти трубки до сих пор где-то в кладовке и лежат. Надо будет их обратно в будку подкинуть, что ли…

В поисках телефона мы постепенно добрались до отделения милиции, где работает дядя Боря. Постовой на входе нас знал и, кивнув, мол, ваш там, в кабинете на втором этаже, пропустил.

Мы поднялись, вышли в коридор и тут услышали три сухих пистолетных выстрела. Да, да, нам не почудилось — кто-то стрелял из «Макарова»! Мы этот звук столько раз в тире слышали, что перепутать его с чем-то другим не могли.

Толька остановился и схватил меня за руку:

— Слы-ышал, стреляли?! Да-авай дальше не пойдем, лучше по-остового вызовем!..

Значит, как только пистолет загремел, Колька остановился и схватил меня за руку:

— Слы-ышал, стреляли?! Да-авай дальше не пойдем, лучше по-остового вызовем!..

Я на него аж разозлился. А вдруг там дядя Боря один на один с каким-нибудь рецидивистом схватился?! Да пока мы будем по этажам туда-сюда бегать, он кровью истечет!

Двинулись мы дальше по коридору.

Пытаемся понять, откуда пальба доносилась. Вдруг опять три раза как грохнет! Мы аж присели от испуга. Но все равно к кабинету дяди Бори пробираемся. Дошли, значит, осторожно в комнату заглядываем. И видим — в одном углу стоит дядя Боря, а в другом — внутри открытого сейфа — книжка Уголовного кодекса. Тут опять как бабахнуло! Но теперь нам уже не страшно было, а только непонятно: с чего это дядя Боря в кабинете стрелковые упражнения отрабатывает?

Тут он нас заметил и пистолет свой в кобуру спрятал.

Спрашивает:

— Вам чего, парни? Опять контрольную прогуливаете?

Мы, хором:

— Какая контрольная, дядя Боря, у нас сегодня «День открытых дверей»!

А чего это вы решили Уголовный кодекс расстрелять?

Дядя Боря накинул пиджак и хмыкнул:

— А потому что теперь в тире, с разрешения нашего начальника милиции, какие-то деляги склад японских товаров устроили. Вот приходится теперь упражняться в кабинете. А это — он похлопал свой сейф с оспинами от срико

шетившего свинца — мой пулеуловитель. Ну, это — ладно, будем надеяться явление временное. А что у вас-то стряслось?

Тут мы, значит, стали дяде Боре все объяснять: про жвачку, про наркотики.

Слушал он нас рассеянно и вдруг, когда мы упомянули про хмыря в избушке, ну, про того, значит, с серьгой в левом ухе, сразу насторожился. Потом дядя Боря полез в стол, достал оттуда фотографию и бросил ее на стол:

— Этот?

Тут, значит, никаких сомнений не было. Именно этого парня мы видели на пороге избушки…

…и, согласно устному заявлению Затевахина Н. А. и Затевахина А. А., было проведено первичное опознание (по фотографии) гражданина Косопузова Т. И. (он же Моченый) — афериста и мошенника, объявленного во всероссийский розыск. Оперативная группа в составе Соловьева Б. Ф. выехала на место предполагаемого местонахождения преступника. Согласно показаниям свидетелей Затевахиных, Моченый обосновался в заброшенной сторожке лесника бывшего охотохозяйства «Рыбацкое» (ныне арендованной российско-японской фирмой с ограниченной ответственностью «Банзай»). В результате розыскных мероприятий было выяснено, что руководитель фирмы «Банзай» Ползунков X. Т. на работу гражданина Косопузова не принимал, ничего о таковом не знает и о его местонахождении не осведомлен. Однако позже…

В общем, как только мы дяде Боре про этого Моченого рассказали, он нас сразу в милицейский «газик» посадил и помчался к обнаруженной нами с Толь-кой избушке. Правда, сколько мы ему про наркотики не намекали, он нас не слушал — у него один Моченый на уме был.

Короче, подъезжаем мы туда на всех парах, грязь из-под колес фонтанами так и летит. Притормозил дядя Боря у двери, вышли мы из машины. Стучать дядя Боря не стал, а сразу открыл дверь и вошел.

В комнате, у большого стола, на котором громоздились коробки со «Сти-нороллом», стояли два мужика.

Один — высокий и худой, как отощавший столб, в малиновом пиджаке, с радиотелефоном на поясе — что-то засовывал в упаковку «Стиноролла», а второй — упитанный крепыш, похожий в своей черной кожанке на хулигана рокстеди из «Черепашек-ниндзя», — вскрывал коробки.

Они изумленно уставились на нас, и Шпала стал орать: мол, кто мы такие, что вторгаемся в его частные владения.

Но дядю Борю на пушку не возьмешь. Он спокойно вытащил свою ксиву и в нос Шпале ткнул. Я смотрю: Рокстеди, как милицейское удостоверение увидел, напрягся.

Дядя Боря спрашивает:

— А вы кто будете, «эсквайры»?

Шпала запыхтел так, что его малиновый пиджак совсем пунцовым сделался.

— Я — хозяин фирмы «Банзай» Ползунков!

Дядя Боря цедит:

— Это каждый может сказать, что он — хозяин фирмы «Банзай» Ползунков. А удостоверение личности у вас есть?

Шпале делать нечего, достает свой паспорт.

А я смотрю — дядя Боря документы У них для проформы спрашивает. А сам аккуратно кругом оглядывается.

Наконец дядя Боря отдал документы.

— А где же гражданин Косопузов?