Андрей Трушкин - Все явное становиться тайным

Мамочку мы обнаружили на лужниковской поляне. Он вместе с компанией своих друганов и подруг сражался в летающую тарелочку. Хотя игра протекала довольно бурно и роллеры носились по площадке как метеоры, Мамочка все же каким-то чудом заметил нас, выехал за пределы площадки, нашел себе замену и тут же подкатил к нам.

— Проблемы, поиски, решения? — остановился он в метре от нас, отдуваясь и отирая пот.

— Пока только проблемы, — честно признались мы.

— И в чем же вопрос задачи? — осведомился Мамочка, искоса поглядывая на мою опухшую скулу.

— Ты, главное, не волнуйся, — начала я заход издалека. — С теми роликами, которые ты нам дал, все в порядке.

— А я и не волнуюсь, — улыбнулся Мамочка. — Вы же за них ручаетесь.

— Ну да, — сказала Ямаха. — Кто бы за нас поручился.

Посчитав, что начало разговора завязано и все китайские церемонии уже соблюдены, я рубанула напрямик:

— Слушай, а как это у тебя получается — по перилам скатываться?

— По рейлам, что ли? — уточнил Мамочка, поскольку по своей роллерской привычке никогда не называл перила перилами.

— Ну да, по рейлам.

— О-о-о, — протянул Мамочка, — это, мать, далеко не так просто, как кажется. Тут что не так — и шею себе можно свернуть или чего почище.

— Чище шеи ничего не бывает, особенно когда ее намылят, — влезла в разговор Ямаха и хихикнула.

— А зачем вам рейлы? — стал потихоньку раскатывать вокруг Мамочка. — Вы что — в балет собрались? «Лебединое озеро» на коньках танцевать будете?

Я сообразила, что Мамочка догадывается, что катание по рейлам нам нужно не оттого, что нам не хватает адреналина в крови. Я секунду подумала и, решив, что Мамочка не милиция, а потому, рассказав ему правду, мы никоим образом не подставим Ирку, показала ему на скамейку и первой на нее плюхнулась.

Минут пять, стараясь не упустить никакой важной подробности и детали, мы посвящали Мамочку в тайну Иркиного дела. Мамочка слушал нас внимательно и, чем дальше мы углублялись в пояснение, чем чаще размахивали руками, описывая наши подвиги, мрачнел все больше и больше. Когда мы наконец приблизились к концу нашего повествования, он глубоко вздохнул, подобрал с земли палочку и, ломая ее на части, стал

методично и сухо посвящать нас в тонкости юриспруденции.

— Видите, в чем дело, девчонки, — бросал он обломки на землю и подхватывал оттуда же новые веточки, — сейчас вам кажется, что вы совершаете всего лишь благородное дело, пытаясь помочь подружке. Но с точки зрения закона на всю эту историю можно посмотреть и по-другому.

— Это как? — поразилась я. — Мы действительно хотим помочь.

— Хотеть-то вы хотите, и тем не менее, чтобы вы знали, есть такая статья в Уголовном кодексе — «О преступном недоносительстве». Скажем, если человек случайно узнал о готовящемся преступлении и не предупредил наши доблестные органы правопорядка в виде федералов, муниципалов, работников прокуратуры, следственных органов или других юридических лиц, то считается, что человек косвенно способствовал совершению преступления. От ответственности в таком случае его могут освободить только если с преступником он состоял в прямом родстве, скажем, являлся мужем или женой, или матерью, или отцом. Но у вас же с вашей подружкой родственных связей нет?

— Нет, — подтвердила Ямаха.

— Ну вот, значит, если вдруг эта история закончится не так благополучно, как вы предполагаете, и я заявлю в милицию о том, что вы все это знали и не зашли хотя бы к участковому, то вас привлекут по статье. А теперь еще и меня, — печально добавил Мамочка.

— Мы никому не расскажем, — стали наперебой заверять мы Мамочку.

— Да я знаю, — махнул он рукой. — И понимаю, почему вы в милицию не звоните… Всю ответственность за это должна взять на себя ваша подружка. Ведь если вы позвоните в милицию, а милиция всю эту операцию провалит, вам ведь тоже не сладко достанется от Иркиных родителей. Тут уж не знаешь, в какую сторону кидаться — то ли в огонь, то ли в полымя.

— Что же нам делать? — растерянно пролепетала я и заморгала ресницами на манер актрисы Одри Хэпберн — большой специалистки по части покорения мужских сердец с помощью банального, но талантливого моргания.

— Ловить надо этих уродов, — встал с места Мамочка. — Ну пойдемте, покажу я вам, как по рейлам кататься. Только учтите, для чего вам это надо, вы мне не говорили, а я не слышал.

Мы согласно кивнули головами. Да, честно говоря, от того, что рассказал Мамочка, нам стало не по себе. Да что там не по себе, просто муторно на душе стало. И благо бы вся эта история приключилась, скажем, с Костиком (хотя такого кабана, пожалуй, не украдешь), так нет — и брат совершенно посторонний попался. И что теперь делать?

Вот, скажем, идешь ты себе спокойненько в школу, а тут какой-нибудь пацан в проруби тонет. Вот думай и решай — идти прочь, попадая под уголовную статью об неоказании помощи, или ползти по тонкому льду, зарабатывая свою первую медаль за спасение утопающих. Аналогия с Иркиным делом, может быть, неточная, но яркая…

Мы подошли к ближайшим перилам, Мамочка на две минуты оставил нас, вытряхнул какую-то девчонку из коньков, отдал мне и сказал:

— На вот, пользуйся пока.

Девчонка, как ни странно, на Мамочку не обиделась, видимо, она настолько накаталась за этот день, что, когда кому-то понадобившиеся коньки предоставили ей время для того, чтобы ее собственные ноги отдохнули, она вздохнула облегченно. Я стала облачаться в роллерские доспехи.

— Считай повезло, — буркнул Мамочка, сунув мне наколенники, налокотники и даже пластмассовый шлем со специальным элементом, который призван был защищать мой подбородок от ударов. — У нас этой амуницией никто и не пользуется, хорошо сегодня какой-то «чайник» приехал кататься.

Нам не очень понравилась эта фраза о «чайнике», потому что косвенно она относилась и к нам. Мамочка заметил это, рассмеялся, похлопал меня по спине и сказал:

— «Чайники» — это мы ласково говорим. Мы и сами были когда-то «чайниками». И далеко не все из нас это забыли. Так что давай подгоняй все по фигуре и слушай внимательно.

Когда мы встали около перил, Мамочка отъехал от нас метров на пять, развернулся и крикнул:

— Сначала показываю общий элемент!

Он разогнался, потом быстро, как будто совершал прыжок через перекладину способом «ножницы», прыгнул на перила, отполированные многочисленными катальщиками до стального блеска, промчался вниз, легко соскочил на асфальт, развернулся и вернулся на исходную.

— Теперь показываю в замедленном темпе, — стал комментировать Мамочка, — трюк «а-ля Бельмондо», съемки Чарли Чаплина, лента черно-белая, кадр первый, дубль первый. Разгоняемся. При разгоне ноги сгибаем в коленях, на ходулях катаются только китайцы. Руки движутся вдоль тела — как у Буратино из одноименного мультфильма, — такой способ поможет быстрее набрать скорость.