Артем Кораблев - Пошищение на двойку

Вот и в этот день, едва только Костин отец подошел к двери кабинета (у него как раз уроки начинались с четвертого), как уже Леха Вербов сказал:

— Виктор Викторович, я новую игрушку притащил. На "DOOM" похоже, только получше. Можно поставить?

— Ладно, сейчас, только дверь открою, — согласился Виктор Викторович, тем более что перемена была довольно большая — двадцать минут.

— Я второй, — тут же пристроился Мотя Горенко.

— Я третий, — оказался тут как тут и Миша Павлычев.

Виктор Викторович запустил лицеистов в класс, а потом и в подсобку. Сам уселся за свой рабочий стол, предоставив ребятам самим возиться с компьютером. Он знал, что этим троим доверять можно, в машине разбираются.

Шелестя бумагами, Виктор Викторович зарылся в свой дипломат, отыскивая там какие-то нужные ему для урока выписки, сделанные дома. Он старался давать программу немного шире и, как казалось ему, интереснее, чем в школьных учебниках.

Со стороны компьютера до его слуха доносилась возня, которой обычно лицеисты сопровождали свои игрища.

— Блин, да не туда, не на ту клавишу.

— Да иди ты.

— Да, блин, не туда.

— Тише, тише, без "блинов" мне тут, — спокойно отреагировал Виктор Викторович, — не то живо компьютера лишу.

— Понял, Мотя, коз-зел, — голоса стали тише.

И тут Мотя Горенко упал со стула.

— Так, все, — обеспокоенный судьбой компьютера, поднялся со своего места Виктор Викторович. — Все идите в класс, игры закончены.

— Ну, Ви-иктор Ви-икторович, — просительно заныл Леха Вербов. — Из-за тебя, — он тихонько пнул под столом пяткой лежавшего у окна Мотю.

В любом другом случае Мотя не простил бы такого с собой обращения, но тут Виктор Викторович увидел лишь безграничное удивление на его лице, выглядывающем откуда-то из-за Лехиной коленки.

— А чо это? — сказал Мотя. — А чо это у вас Кактусова сумка делает?

Он поднял вверх руку с зажатой в ней черной кожаной сумкой.

— Чего? Как? Как Кактусова? — оторопел Виктор Викторович.

— Да вот, сумка Кактуса, — развалившись под столом, растерянно повторил Матвей.

— Дай сюда, — скомандовал учитель. Побледневший Виктор Викторович почти выхватил эту сумку из Мотиной руки и раскрыл ее. Вытащил первую попавшуюся тетрадь и посмотрел на обложку. На какое-то мгновение побледнел еще больше, но тут же покрылся красными пятнами.

— Все в класс, — коротко сказал Виктор Викторович. И на сей раз никто и не подумал попросить у него разрешения остаться у компьютера. Убрав тетрадь обратно в сумку, он запер лаборантскую и, больше ничего не добавив, покинул кабинет.

— Ни фига себе, — произнес Мотя, когда за Виктором Викторовичем захлопнулась дверь.

Затем на некоторое время в классе наступила почти полная тишина. Только не понявшая еще ничего Машка все спрашивала почему-то шепотом Леху Вербова:

— Чего это он? А? Чего?

Костя понял, что больше он сложа руки сидеть не может. Он тоже почти выбежал из класса вслед за отцом/

Костя побежал прямо в кабинет директора, он догадывался, что и отец отправился тоже туда. Так оно и оказалось. Хоть дверь директорской была плотно затворена, но изнутри доносился знакомый взволнованный голос отца. Оглядевшись и убедившись, что никого рядом нет, Костя прильнул к двери ухом и стал подслушивать.

— Ну и как вы это объясните? — сухо произнес за дверью директор, и Костя понял, что отец уже успел изложить суть дела.

— Да никак! — почти вскрикнул отец. — Как я могу это объяснить? Не было ничего, теперь вот сумка.

— Но ведь объяснить-то надо. Ведь…

— Тьфу, черт, — вдруг невежливо оборвал отец Юрия Андреевича. — Да не буду я ничего объяснять! Думайте сами.

Костя услышал быстро приближающиеся шаги и едва успел отскочить в сторону и спрятаться за какой-то недоделанный стенд, чтобы отец не застал его за подслушиванием. Но Виктор Викторович его даже не заметил. Он быстро прошагал мимо, лишь большим усилием воли не хлопнув дверью.

Дождавшись, когда шаги отца стихнут на лестнице, Костя вежливо постучался.

— Да. Войдите, — отозвался Юрий Андреевич.

Костя вошел.

— Костя? — немного удивился директор. — Что ты хочешь?

Юрий Андреевич, — начал Костя, — вы сегодня, когда приходили к нам в класс, ну-у, на математику… — Костя немного замялся.

— Помню. Так что? — голос директора звучал совсем не ободряюще.

Костя вздохнул.

— Вы говорили, что если кто знает что-нибудь про Митю Ежова, так приходить, к вам рассказывать.

— Ну, — еще суше произнес Юрий Андреевич.

— Мне кажется… Я думаю, что я знаю, — все больше робел Костя.

— Нет, кажется или думаю — это не надо. Надо знать точно.

Костя замолчал, повесив голову.

— Так ты думаешь или знаешь?

— Я видел, — нашел нужное слово Костя.

— Что?

— Я видел Кактуса, по-моему, поеледним. Костя опять замолчал, но Юрий Андреевич тоже больше не произносил никаких слов, и Костя заговорил снова:

— Я его видел по пути в школу. В тот день, когда он пропал. Мы от арки почти всегда вместе ходим.

— От какой арки? — спросил директор.

— Ну, от той, — Костя махнул рукой, — в соседнем доме. Как к лицею от Битцевского парка идти, я всегда прохожу этой аркой. А рядом с ней как раз живет Кактус. В соседнем подъезде.

Костя понемногу разговорился, и ему полегчало.

— Вот и тогда я утром шел в лицей. А когда арку прохожу, Глобус, то есть Кактус, ну-у, Митя Ежов, обычно выходит. А тут он что-то не вышел. Я даже удивился. А там еще "Сааб" стоял, цвета южной ночи. Ну, почти черный, только синий. Я остановился посмотреть. В нем кавказцы сидели. Один стал меня гнать, я пошел. И тут вдруг Кактус вышел. То есть Митя. И он развернулся и побежал не к лицею, а поджарку. Я еще удивился, куда он. А грузины, то есть кавказцы, ну эти, которые с акцентом говорили. Вот, эти кавказцы сразу же на "Саабе" развернулись и под арку за Митей поехали. Один из них крикнул: "Поехали! Быстрее!" А другого, того, что меня гнал, звали Алик. Они его так называли.

Костя замолчал, потому что больше он ничего сообщать не собирался.

— И все? — спросил Юрий Андреевич.

— Да, — ответил Костя.

— Ты ничего не напутал?

— Нет, ничего.

— Так когда это было?

— Позавчера, когда я шел в школу. Минут десять девятого, не позже.

— А отец где твой был?

— Дома.

— Разве вы не вместе в лицей ходите?

— Нет, не вместе.

Костя поднял голову и встретился с глазами Юрия Андреевича, но так и не понял: верит тот ему или не верит.

— И Кактус больше в школу не пришел, — добавил Костя.

— Я знаю, — устало вздохнул директор. — Ну ладно, иди. Что у тебя сейчас?

— Физика.

— Ах, вот что. Ну иди, иди. Костя повернулся к двери.

— Что ж ты не рассказал всего этого раньше? — спросил ему в спину директор.