Энид Блайтон - Тайна пропавшего ожерелья (сборник)

— Сейчас проверим с помощью его любимой галеты. — Фатти повернулся к столу и сразу увидел пустую тарелку. — Бастер! Обжора! Как ты смеешь вести себя так невоспитанно, когда я беру тебя в гости? Мне стыдно за тебя. Марш в угол!

— Ну что он такого сделал? — воскликнула Бетси, когда бедняга Бастер ушел в угол и сел там мордой к стене.

— Сожрал все свои галеты, пока мы на него не смотрели, — ответил Фатти. — И ведь даже не хрустнул ни одной! Ты плохая собака, Бастер. Нет, Бетси, не подходи к нему, а лучше посмотри на блюдо рядом с его тарелкой. Похоже, что Бастер облизал вон ту трубочку.

— Ну, все-таки лучше, что он провинился и не болен, — сказала Бетси, решив про себя поделиться с Бастером трубочкой во время чая. — Ах, Бастер, как ты мог!

Бастер грустно заскулил и опустил голову еще ниже.

— Не обращайте на него внимания, — вмешался Фатти. — Еще одно слово — и он зальется слезами.

— Пустяки. Он их все слижет, — возразила Бетси. — Вообще-то удобно быть собакой: если опрокинешь тарелку, так все сам и подлижешь.

— Не называйте Бастера по имени, — решительно сказал Фатти. — Он наказан. Дайте-ка мне колоду. Мой черед сдавать?

Бастер просидел в углу, пока они пили чай. Бетси капнула на чистую скатерть клубничным джемом.

— Возьми тряпочку и вытри, — сказал Пип, — у тебя всегда так, Бетси.

— Я собачка и сейчас все вылижу, — ответила Бетси, что и проделала под общий смех.

Друзья совсем развеселились, и под конец Пип так расхохотался, что свалился со стула, опрокинув на себя тарелку с нарезанным кексом.

Отворилась дверь, и в нее заглянула миссис Хилтон.

— Что за шум? — спросила она. — Кто-нибудь ушибся? Пип! Почему ты лежишь на полу весь в кексах? Будь так добр, встань, ведь ты же хозяин!

— Хозяйствуй, Пип, — сказала Бетси. Пип снова захохотал, а Бастер потихоньку выбрался из угла, поглядывая на ломтики кекса.

— Нет, Бастер, пол чистый, и мы сами их съедим. Но спасибо за предложенную помощь, — сказал Пип. — Мама ушла? Нет, я правда должен хозяйничать. Может, не станем отсылать Бастера в угол? По-моему, он успел раскаяться.

К большой радости Бастера, ему разрешили присоединиться к обществу, и от восторга он принялся бегать вокруг стола, облизывая всех где только мог.

Время летело незаметно, и Фатти, случайно взглянув на настенные часы, даже присвистнул:

— Ого! Почти семь. А вы ведь ужинаете в семь?

— Ага. А нам еще надо умыться и привести себя в порядок, — ответил Пип, вскакивая. — Простите, что выгоняю вас, но ведь вы знаете наши порядки — пунктуальность и еще раз пунктуальность. Того и гляди, позвонят в гонг. Ну, провожать до дверей вас не требуется.

Фатти, Ларри, Дэйзи и Бастер тихонько спустились и вышли через боковую дверь. Уже темнело.

— А жаль, что мы не расследуем никакой тайны, — заметил Ларри, зажигая велосипедный фонарик. — Что-то я соскучился. Хорошо, когда есть какая-нибудь темная тайна!

— Как знать, может быть, она подвернется нам уже завтра, — ответил Фатти. — С фонариком у тебя все в порядке, Дэйзи? Ну так пока. До завтра.

Они расстались на углу, и Фатти широко зевнул. Накануне он почти не спал, тревожась за Бастера, и теперь у него слипались глаза.

«Лягу пораньше, — подумал он. — Возьму в постель книгу и сразу засну».

И к большому удивлению его родителей — ведь Фатти обычно ложился поздно, — он отправился спать без четверти девять. Естественно, Бастер его сопровождал.

Вымывшись, Фатти лег, открыл книгу, прочел страницы две — и уснул, даже не выключив лампу. Пробило половину десятого. Пробило десять. Половину одиннадцатого. Одиннадцать. К этому времени в доме уже было темно, и горела только лампочка Фатти.

Некоторое время Бастер дремал. Потом потянулся и встал. Почему Фатти не взял его погулять перед сном? Он прыгнул на кровать и разбудил Фатти.

— А, это ты, негодяй! — сказал тот, садясь на постели. — А я думал, что взломщик. Который час? Почти половина двенадцатого! И не говори, что хочешь погулять в этот час, потому что гулять ты не пойдешь. Сейчас я погашу свет, видишь?

Но протягивая руку к выключателю, Фатти вдруг вспомнил:

— Черт возьми! Я так и не сходил за этой проклятой губкой, будь она неладна!

Раздумывал он недолго. Что ж, придется встать и отправиться на поиски. Он же обещал Ларри… Да и вообще это необходимо сделать. Фатти поспешно оделся.

— Ну, ничего, мы скоро вернемся, — сказал он Бастеру. — Уложимся в несколько минут.

Но вернулся он не скоро. Фатти выпало редкое полуночное приключение.

Фатти бесшумно спустился по лестнице — и Бастер тоже. Он всегда знал, когда следует вести себя тихо, и, спускаясь за Фатти, старался не дышать.

— В боковую дверь, Бастер, — прошептал Фатти.

И Бастер побежал по коридору. Фатти тихонько отодвинул задвижку, отпер замок, а когда они вышли, запер дверь.

Через заднюю калитку они с Бастером выскользнули на улицу.

Бастер был в восторге. До чего же интересно гулять с Фатти глубокой ночью, когда вокруг никого нет!

Запахи казались более сильными, чем днем, тени — более заманчивыми. Бастер подпрыгнул и лизнул пальцы Фатти.

— Мы идем в коттедж «Омела», — объяснил ему Фатти. — Ларри забыл там в саду кое-что. Если я не сумею найти сам, придется тебе порыскать, Бастер.

— Гав, — радостно тявкнул Бастер и кинулся вперед.

Дальше по улице, потом направо за угол и мимо фонарного столба. Уличные фонари гасили в двенадцать. Еще немного — и все вокруг окутает темнота.

Небо затягивали тяжелые тучи. На нос Фатти упала капля дождя. Он сунул руку в карман, проверяя, там ли фонарик: между столбами было очень темно. Фонарик на месте — отлично.

«Когда я буду шарить в кустах, он мне понадобится, — думал Фатти. — Без него мне этой губки не найти».

Он свернул в Холли-Лейн. Внезапно погасли фонари — полночь! Фатти вытащил фонарик. Темно, было, хоть глаз выколи, и он ничего не видел в двух шагах от себя.

Фатти остановился перед калиткой погруженного во тьму коттеджа.

Прислушался. Нигде ни звука. Можно начинать поиски.

Он отворил калитку, тихо прикрыл ее за собой и вместе с Бастером зашагал по дорожке. Потом свернул к кустам у боковой стены дома. Забравшись в середину, он включил фонарик и начал водить лучом вокруг. Но губки не увидел. И мысленно обругал Ларри.

Фатти уткнулся в забор, за которым начинался сад сестры мистера Анри. Он прислонился к забору и начал рассуждать:

«А вдруг ветер перекинул губку через забор? Да нет! Мокрая, она становится очень тяжелой… А что, если она высохла и стала легкой? Тогда ветер все-таки мог ее зашвырнуть туда, ведь весь день был очень сильный ветер».

И, держа в руке фонарик, Фатти перебрался через забор и обшарил весь сад за ним. Содержался сад куда в большем порядке, чем у старика. Фатти стало не по себе. Куда же запропастилась проклятая губка? Неужели ее подобрал Гун?