Виктор Жигунов - Шпион Витя

Вот и понятно, почему Витя поглупел… И почему вообще весь свет становится тупее год от года: куда ни кинь взгляд, везде что-нибудь сделано сикось-накось и наперекосяк. Причина в том, что умные люди понимают бестолковость светофоров и прочих указателей. Они знают, что переходить улицу надо где попало. Значит, умных становится меньше и меньше…

Дома Витя не мог сразу лечь спать. Каждому шпиону раз и навсегда назначен день недели для связи со штабом. Как раз и сегодня предстояло дождаться полуночи.

Чтобы не сморил сон, Витя включил телевизор. Сидя на диване, он стал пультом переключать каналы: не найдётся ли что-нибудь взбадривающее? Например, для малышей на ночь передают интересные мультики: посмотришь, и спать не хочется.

Попалась передача, какую не всякий сразу поймёт. Надо же, только-только Витя думал о глупостях, и пожалуйста, на экране чудаки со странными поступками.

Сначала показали зелёное поле, по которому бегали взрослые дяди, одетые в короткие штанишки, как маленькие. Они пинали мячик. Тысячи других взрослых сидели вокруг и, глядя на это детское занятие, очень волновались, кричали, вскакивали. Причём ни один даже виду не подавал, что дурачится! Удивительно, где набрали столько хороших артистов…

Затем несколько девушек в штанишках ещё короче опустились на четвереньки возле мужчины с пистолетом. Похоже, они просили пощады. Стрелок решил их помучить и бабахнул вверх. А они глядели в землю и не видели, куда направлен пистолет. От испуга они вскочили и побежали прочь. Целиться вслед мужчина не захотел: наверно, не надеялся попасть на бегу. Чудачки промчались по кругу, но не нашли выхода, со всех сторон сидели люди. Бегуньи стали описывать круг за кругом, и никто не подсказал им, а сами они не сообразили со страху, что быстрее было бы пересечь поле поперёк.

Потом один юноша взял длинный-предлинный шест и, держа его концом вперёд, стал разбегаться большими шагами. На пути лежал огромный матрас — очевидно, юноша хотел проткнуть его. Однако в последний момент шест зацепился концом за землю. Чудак не успел разжать руки и на другом конце шеста взвился вверх. Там он наконец догадался отцепиться и с высоты шлёпнулся на матрас. Если он этого и хотел, то проще было залезть сбоку. На него свалилась лежавшая наверху планка, которую он на лету задел, видимо, носом.

Глядя на несообразные передвижения, Витя задремал. И то ли куда-то переключил телевизор, то ли стало сниться нечто совсем уж дикое…

На экране изобразилась обыкновенная комната. В неё вошёл Пётр Семёнович! Но без бороды. Точнее, борода была, но почему-то приклеенная к лысине. В руках он нёс, как чемоданы, две подушки. В зубах держал мячик.

В столь непонятном виде он принялся бегать по комнате, злобно рыча под нос и задевая люстру торчавшей вверх бородой.

Шпион встрепенулся. Однако опоздал: на экране уже оказалось что-то другое. То ли телевизор переключился, то ли передача о чудаках кончилась… Кощей был в ней вполне к месту: там и бегали по кругу, и гоняли мячик, и пытались проткнуть матрас — почему же Кощею не побегать туда-сюда с подушками и с мячиком?

Поискав по разным программам, Витя больше не увидел врага. Приснилось? Старичок, или кто он там, обладает способностью мерещиться и исчезать…

Из-за необыкновенного зрелища Витя едва не пропустил полночь. Спохватившись, он в спешке принял сообщение из штаба, а сам даже не ответил. Впрочем, докладывать-то пока и не о чем. К тому же поймут ли? В штабе ведь забыли, что означает слово «пищалка». Надо сначала разобрать то, что они передали, — пользуются ли прежним шифром?

Затем шпион заснул как убитый.

Назавтра был выходной. Витя проспал так долго, что отлежал оба бока и остальные стороны. Говорят, сну надо отдавать восемь часов в сутки. Ерунда. У человека не хватит сторон для такого режима. Если кто-то гонит кого-то: «А ну марш спать! Двенадцатый час!» — пусть испробует на собственных рёбрах.

Мало того, после мучения сном начинается мучение одеванием. Как посмотришь утром, сколько предстоит всего застегнуть, напялить, зашнуровать, так и вставать не хочется. Вечером неохота снимать и развешивать: столько возни!

Когда в жизни что-то плохо устроено, надо знать: тут постарались враги. Это они изобрели такую неудобную одежду, чтобы у нас оставалось меньше времени на полезные дела. Допустим, человек наметил спозаранку перед школой быстренько приготовить уроки, а то накануне был занят, гулял дотемна. Но вместо уроков он пыхтит среди тряпок: то обе ноги попали в одну штанину, то у куртки один рукав торчит наружу, другой внутрь, и надо разбираться, как так вышло, то после всего вдруг рубашка оказывается надета наизнанку, и раздевайся, начинай сначала. Потом он получит двойку, а кто виноват?

Простейший способ стать отличником — спать в одежде, раздеваться лишь по воскресеньям.

А для чего вообще существует одежда? Ясно, что для тепла. Но зачем тогда рубашки, кофты и пальто распахиваются спереди? Что за глупость — устраивать на животе прореху сверху донизу? От того, что она застёгивается на пуговицы, толку мало: получается несколько прорех покороче. К тому же пуговицы вечно теряются — и вот вам простуда, кашель, повышенная температура. Отсюда пропуски уроков и низкая успеваемость. А кого оставят на второй год в том же классе? Ведь не пуговицу… И уж совсем ужасно, когда человек болеет в каникулы!

По-умному одежда должна бы изготавливаться в виде мешков с рукавами. И с дырой для головы. Кто возразит, тот ничего не смыслит в красоте. Например, солдаты замечательно выглядят на параде, а почему? Потому что одеты одинаково. Все потешались бы над армией, где один вставал бы в строй в халате и тапочках, другой в джинсах и валенках, третий в пилотке из газеты и в майке с надписью «Чего глядишь?» Прекрасно смотрелись бы толпы на улицах, сплошь одетые в одинаковые мешки!

Отрадно, что истинно высокий вкус распространяется всё шире. Единственный правильно устроенный предмет одежды — свитер. Он имеется почти у каждого гражданина. Одно время даже Москвой руководил доктор наук в свитере. Враги лопались со злости: он не наряжался часами, а работал. К сожалению, его вскоре выжили. Отсюда видно, как высоко во власть пробрались враги!

Сами-то они умеют применять неудобную одежду с пользой. Одного шпиона пришли арестовывать, он огрызнулся: «Дайте одеться!» Нарочно застегнул рукав и стал пропихивать в него кулак. Пуговица оторвалась с такой силой, что застрелила двух человек. Шпион выпрыгнул в окно и был таков.

Кстати, если у кого-то на рукавах ни одна пуговица не оторвана — это человек подозрительный. Не готовится ли он пульнуть пуговицей в кого-то? А если оторвана, то уже пульнул?