Томас Брецина - Ночь белых вампиров

Девочка сбавила шаг и не спеша двинулась к нему.

— Ну и чего ты на меня все время пялишься? Ты кто такой? — спросила Лило. Мальчишка упрямо сжал губы. — Оглянись-ка. Загляни за барьер! — приказала она.

Мальчик заглянул и растерялся. Снизу на него глядели три огромных крокодила, от души позевывая во всю пасть.

— Я тебе ничего не сделаю, но если ты не заговоришь, то… — Лизелотта прижала мальчика к самому барьеру, стиснула его плечо и стала медленно наклонять его назад…

— Я Марко… — торопливо заговорил он, но тут же сбился.

— Ну? И почему ты за мной шпионишь? — допытывалась Лило.

— Не-не-не, я не шпионить! — взволнованно запротестовал Марко. Он говорил с акцентом. — Я тут в Вена в гости. Моя тетя послала меня в зоопарк. Но я тут один. А вы четыре, так весело… Я пошел за вами.

— Ах, вон оно что! — Лизелотта ослабила хватку. — Ну извини, я не хотела тебя напугать. Ты просто показался мне… Ах, ну ладно! — Лило хотела сказать «показался отвратительным», но вовремя сдержалась.

Вместе с мальчиком она побрела назад к друзьям, которые уже всюду разыскивали ее. Она представила Марко кникербокерам, и те сразу приняли его как своего.

— Я бы тоже хотеть быть кикербонгер, — простодушно сказал Марко. — Возьмите меня.

— Возьмем, особенно если ты научишься выговаривать «кникербокер», — с улыбкой сказала Лизелотта.

Доминик сразу заметил, как бедно одет этот мальчик. Его полосатая бело-голубая майка и джинсы давно не видели стиральной машины.

— А откуда ты приехал? — осторожно спросил он.

— Из Италии, из Рим! — сказал Марко.

Лизелотта хотела узнать все сразу:

— А сколько тебе лет?

— Одиннадцать! И я… — Мальчик, осекся и замолчал.

— Ну что? — подтолкнул его Аксель.

— Так, ничего! — отмахнулся Марко. — Я ничего.

Лизелотта пристально посмотрела на него, мальчик опустил глаза. Умница сразу поняла, что сейчас из Марко больше ничего не вытянешь. Одно Лило знала наверняка: Марко что-то скрывает…

Как и условились, через час кникербокеры были у выхода из зоопарка. Марко отправился с ними.

— Дети, я за это время все выяснила, — сообщила мать Доминика. — Никаких шансов у нас нет! Проникнуть в замок Шенбрунн в наши дни не легче, чем в прежние времена, когда там жила императрица Мария-Терезия и пятилетний Моцарт с завязанными глазами играл для нее на пианино. Тогда во дворец не пускала охрана, а теперь туда не попадешь из-за длинных очередей туристов.

Лица кникербокеров огорченно вытянулись.

— Ну вот, а я так хотела взглянуть изнутри на этот домик, в котором тысяча четыреста сорок одна комната и одних только кухонь сто тридцать девять, — капризно протянула Поппи. — Я эти цифры запомнила со школы, очень уж они показались мне неправдоподобными.

— Что будем делать? — спросил Доминик.

— Хотите поехать в Пратер? Что вы имеете против того, чтобы покататься на автодроме, на американских горках и проехаться по «дороге ужасов», а? — предложила госпожа Каша.

Все четверо, разумеется, ничего против не имели.

— А можно мне с вами тоже? — попросился Марко. Доминик представил мальчика своей матери.

— А твои родители не будут возражать? Может быть, позвонить им? — с сомнением спросила госпожа Каша.

— Я бы с удовольствием, но это дорого. Ведь мои родитель в Италии, — доверчиво сказал Марко. — А тетя бы разрешила.

— Ну хорошо, идем! — согласилась мать Доминика.

И никому не пришло в голову спросить у Марко, кто же его тетя.

— Я предлагаю начать прогулку по Пратеру с колеса обозрения. Вы сразу же поймете почему, — заявил Доминик в своей выспренной манере. — А у тебя есть каникулярный билет? — спросил он Марко, когда они направились к кассе. — Если есть, то для тебя бесплатно.

Марко кивнул и достал свою потрепанную измятую книжечку. После того как госпожа Каша купила для себя билет, все уселись в просторную кабину.

И вот колесо диаметром в шестьдесят один метр пришло в движение и повлекло их наверх. Иногда оно останавливалось на несколько секунд, чтобы пассажиры могли полюбоваться с высоты видом Вены.

— Колесо обозрения принадлежит к числу особых достопримечательностей Вены, — гордо сообщил Доминик. — Я сам ценю его за то, что отсюда видны все аттракционы Пратера и можно спланировать, куда пойти в первую очередь.

— Чиво? — Марко уставился на Доминика, раскрыв рот. Он не понял ни слова из его речи.

— Марко, ты не удивляйся, — сказала ему Лизелотта. — Доминик у нас мастер международного класса по манере сложно изъясняться.

— И так же запутанно думать! — насмешливо добавил Аксель. — Юный наш мыслитель. Чем составлять планы, не лучше ли отправиться наудачу?

Госпожа Каша засмеялась и вынула из кошелька несколько купюр.

— Вот вам стартовый капитал. А в час я надеюсь с вами встретиться вновь. Я буду ждать вас в ресторанчике «Швейцарский сад», к тому времени вы наверняка проголодаетесь.

Следующие два часа пролетели как одно мгновение. Кникербокеры и Марко вдоволь натерпелись страху на «дороге ужасов», нахохотались до судорог в комнате смеха и надавали затрещин дядюшке Силомеру. Но тот стойко сносил их удары, даже не шелохнувшись. Его били по ухмыляющейся физиономии, а стрелка в это время показывала силу удара.

— «Маменькин сынок»! — хохотал Аксель. — Доминик, твоя стрелка показывает «маменькин сынок»!

— Кто бы говорил! — ворчал Доминик. — У самого-то показывает «мушиный вес»!

Лизелотта не обращала внимания на их перебранку. Она незаметно для Марко наблюдала за ним. Что-то не так. Он все время был охвачен беспокойством, как будто чего-то боялся. Но чего?

— А я хочу посидеть отдохнуть, — объявила Поппи. — Безумно жарко сегодня.

— А что вы имеете против скамеек на колесиках? — спросил Доминик.

Аксель бросил на него сочувственный взгляд и насмешливо поинтересовался:

— У тебя тепловой удар или солнечный?

Доминик сердито отмахнулся:

— Ни то, ни другое. Идемте, сейчас увидите, что я имел в виду.

Он повел Лило, Акселя, Поппи и Марко к маленькой станции возле узкоколейной железной дороги. Через несколько минут с громким шипением и свистом к станции подъехал маленький паровозик с десятком открытых вагончиков.

— Это лилипутская железная дорога, — объяснил Доминик. — Объедем на ней весь Пратер.

В каждом вагончике было по две скамьи, на каждой помещалось два человека. И так получилось, что четверо кникербокеров заняли один вагон, а Марко пришлось ехать в другом вагоне одному. Лизелотта слишком поздно сообразила, что ей надо было сесть вместе с Марко. Поезд уже тронулся и покатил. Остальные вагоны пустовали — было уже время обеда.

Друзья с наслаждением подставили лица ветерку.