Роберт Стайн - Убийство на спор

Ничего страшного, — сказал Деннис, оглядываясь в сторону Мелоди, чтобы проверить, видит ли она. — Пиво очень хорошо действует на ковер.

Пришли еще несколько ребят. Похоже, они все хорошо друг друга знали. Мелоди наконец включила музыку, убрав звук телевизора. Я увидела, как какая-то парочка удалилась наверх по лестнице.

Поскольку Деннис все еще продолжал беседовать с Ленни и Заком, я подошла к столу и тоже взяла себе кусок огромного сэндвича. Потом я поболтала с ребятами из моего класса по английскому.

— Ты — подруга Маргарет Риверс, — сказал мне кто-то из них. — Она очень смешная.

«Интересно, что сегодня делает Маргарет», — подумала я. И еще я подумала о том моменте, когда я буду рассказывать ей об этой вечеринке. О моем свидании с Деннисом.

Около одиннадцати ребята стали расходиться. Оставшиеся сидели на двух кушетках или валялись на полу, поедая чипсы с кока-колой.

Мелоди выключила музыку, и разговор постепенно перешел на школьные события.

Мы с Деннисом сидели рядом на кушетке. Периодически он наклонялся вперед, чтобы набрать еще чипсов в свои большие ладони. Я прислонилась к спинке кушетки, оставив все попытки поучаствовать в разговоре.

Я спрашивала себя, действительно ли я нравлюсь Деннису. Он вел себя со мной не так, как полагается вести себя на свидании. То есть вроде бы он был дружелюбен со мной, но, с другой стороны, почти со мной не разговаривал.

Ребята сидели на кушетке очень плотно, и наши с Деннисом ноги соприкасались. Он этого, казалось, не замечал. Или делал вид, что не замечает?

Весь вечер я пыталась расслабиться и хорошо проводить время. Но это было очень тяжело. Все дело было в том, что это была не моя компания. Я не брала уроки тенниса у того или иного тренера. И я не могла сравнить Ямайку с Бермудами или Арубой.

Все очень тепло со мной общались. Никакого снобизма в свой адрес я не заметила. Но я видела, что все они одеты гораздо лучше, чем я.

А дом Мелоди по сравнению с моим полуразрушенным жилищем на улице Страха был таким роскошным! Несмотря на то что я постоянно повторяла себе, что все это не имеет значения, я все равно не могла расслабиться и почувствовать себя комфортно.

Я почти не вслушивалась в разговор. Но когда Деннис внезапно обнял меня за плечи, я немедленно «включилась».

И вдруг Деннис сказал нечто, заставившее меня застыть в недоумении.

— Мы с Джоанной собираемся убить мистера Нортвуда! — Он повернулся и посмотрел на меня с широкой улыбкой: — Ведь правда?

— Э-э-э… правда, — промямлила я.

— И мы это сделаем! — воскликнул Деннис, сжав мое плечо.

Все вокруг засмеялись и разразились приветственными выкриками.

«Что происходит? — спрашивала я себя. — По-моему, Деннис слишком далеко завел эту шутку».

— Я хочу вам помочь! — воскликнул кто-то.

— И я тоже!

— Давайте убьем его вместе!

— Сегодня же! — добавил еще кто-то.

Все рассмеялись.

— Пари! — закричал Ленни. — Я готов заключить пари!

— Давай! — ответил еще кто-то.

Ленни повернулся ко мне.

— И как ты намерена это сделать? — спросил он.

Я выставила вперед указательный палец, как будто это было дуло пистолета, и прицелилась в Ленни.

Все снова рассмеялись.

Зак вскочил на ноги, тряхнул головой, чтобы его волосы упали на лоб, грозно вытянул руку и принялся изображать мистера Нортвуда, надо сказать, очень похоже:

— Мне не нравятся ваши улыбки. Вы все останетесь после уроков до скончания века. У нас сейчас будет короткий тест. Возьмите бумагу и поставьте номера от одного до трех тысяч.

Мы все истерически заржали. Зак был прирожденным актером. Голос у него был точно как у мистера Нортвуда, а с этой прядью на лбу он был очень на него похож.

— А вы слышали, что Нортвуд сделал с Картер Филипс? — спросил Ленни. — Снял пять баллов на выпускном экзамене за то, что она забыла поставить свою фамилию. В итоге она получила неудовлетворительный результат.

Все застонали от возмущения.

— В мой день рождения он оставил меня после школы на целый час! — воскликнула одна девочка.

— Вот скотина!

— Он нас всех ненавидит! — сказала Мелоди.

— Но не так, как мы его ненавидим, — заметил Ленни.

— Не волнуйтесь, — ухмыляясь, сказал Деннис. — Мы с Джоанной о нем позаботимся. У нас есть план.

— Когда? — спросил кто-то. — Я надеюсь, до следующей контрольной?

Деннис улыбнулся мне и крепче сжал мои плечи.

— Это секрет, — сказал он, и его зеленые глаза радостно засверкали. — Мы не хотим портить вам сюрприз.

Я рассмеялась вместе со всеми остальными, но внезапно почувствовала, как внутри у меня все оборвалось.

Неужели Деннис говорит все это всерьез?

Идея убить мистера Нортвуда началась как шутка.

И это ведь по-прежнему шутка, правда?

Я была очень удивлена, когда Деннис поцеловал меня.

Когда он вез меня домой, радио в машине орало так, что мы не могли разговаривать. Он свернул к моему дому и выключил мотор и фары.

Потом он повернулся ко мне и притянул меня к себе.

Поцелуй показался мне очень странным, наверное, потому, что он удивил меня до глубины души.

Но потом я пришла в себя, обняла его голову, запустив пальцы в его шелковые волосы, и закрыла глаза.

Мы целовались очень долго. Когда Деннис прервал поцелуй, я поняла, что мне трудно дышать.

«Я ему нравлюсь, — подумала я. — Теперь это уже точно. Я ему нравлюсь».

Дожидаясь, пока я вновь смогу нормально дышать, я глянула на свой дом. Он был совсем темным — только фонарь над крыльцом горел.

Голые ветви двух старых кленов, стоявших в центре двора, трепетали на холодном ветру. Газон был устлан коричневыми листьями, подобными темным теням на покрытой инеем траве.

— Я рад, что пригласил тебя на свидание, — тихо сказал Деннис.

— Я тоже, — пробормотала я.

Он снова обнял меня, я прижалась к нему, и мы опять поцеловались.

Но я ничего не могла поделать — обнимая его, отвечая на его поцелуи, я думала о Кейтлин. Я закрыла глаза и пожелала, чтобы Кейтлин исчезла. Исчезла навсегда.

Когда поцелуй окончился, я открыла глаза.

Что это за холодок в области моего затылка?

Все еще ощущая на губах вкус губ Денниса, я вдруг почувствовала, что за нами кто-то наблюдает. Я отстранилась от него.

— Джоанна… что такое? — прошептал Деннис.

Я выглянула в окно, пытаясь разглядеть что-то в кромешной тьме, — и ахнула от ужаса.

Мистер Нортвуд!

Он стоял посреди своего двора как статуя.

В одной руке у него была большая палка. Ветка от сухого дерева. Он опирался на нее, как на трость.

Так он и стоял — в глубокой тени в нескольких ярдах от нас. Опираясь на трость и пристально глядя на машину.

Просто стоял и смотрел на нас.