Сергей Карпущенко - Тайна монеты Каракаллы

Кошмарик был просто оглушен горячей речью друга. Ему было тяжело согласиться с тем, что пятьсот долларов, на которые он так рассчитывал, ему по достанутся, а поэтому все недовольство перенеслось сейчас на гада-маньяка, будто это именно он и лишил его богатства.

— Ладно, будем брать психа. Как ты хочешь это сделать? Снова меня к нему на фазенду запустишь? Фиг, не пойду!

— Не пойдешь ты к нему, и на горе с ним встречаться не будешь!

Так заявил Володя и стал снимать с себя футболку, джинсы, потом подошел к завалу из кирпичей, закрывающему вход в подвал, и отвалил их в сторону. Спустя пять минут, не заботясь о факелах, он спустился в подвал. Он очень хорошо помнил, где оставил ящик с гранатами, а поэтому быстро разыскал его, но весь ящик брать не стал. В темноте нащупал только две гранаты и понес их к проему.

— Держи-ка, да поосторожней, не стукни о камень! — подал Володя Леньке гранаты, а потом, забравшись на кучу мусора, наваленного в прошлый раз, выбрался из подвала.

— Ты че, — смотрел на него Кошмарик, когда друг молча стал одеваться, — Любителя этого хочешь гранатой подорвать?

— Нет, не хочу, — серьезно ответил Володя. Они мне… вернее, тебе для другого нужны. Садись и слушай.

Они уселись на кирпичи, гранаты лежали у их ног. Володя, понимая огромную важность предстоящих событий, понимая, что на ошибку он не имеет права, глухо, чужим голосом заговорил:

— Я про то, что маньяк на желтое реагирует, совсем недавно догадался. Футболку эту быстро купил, а если бы не догадался?

— Ладно, не хвались! Говори дальше! — потребовал Ленька, видя, как взвинчен Володя. И тот продолжил:

— Ну так вот, через час мы пойдем на косогор, он чем-то притягивает к себе нашего Любителя, и я сяду там, будто любуюсь видом. Буду сидеть в этой футболке. Ты возьмешь обе гранаты и спрячешься в кустах — помнишь, там неподалеку густые кусты начинаются.

— Хорошо, спрячусь. Дальше что? Появляется Любитель, и я его мочу гранатой?

— Слушай, не треплись, а? — поморщился Володя. — Дело-то серьезное. Ты никого не мочишь, но внимательно следишь за нами, вернее, за этим шизиком. Он сейчас сам не свой, взволнован — еще бы, я его так завел! Если б я не по кустам бежал, он бы, может, меня догнал! Ну вот, появляется наш псих, подходит ко мне и…

Когда Володя дошел до этого места, то невольно вспомнил свою первую встречу с душителем и не мог продолжать — ему стало страшно.

— Ну, подходит он, значит, к тебе и говорит: «А почему это, молодой человек, вы посмели надеть футболку любимого цвета китайских императоров?» Так, что ли?

Шутка Кошмарика вернула Володе самообладание.

— Думаю, он сразу набросится на меня. Я, конечно, буду готов к этому и постараюсь так напрячь шею и нагнуть подбородок, что задушить меня быстро он не сможет!

— Ну так медленно задушит, — вякнул Кошмарик. — Ему так даже интересней.

— Не задушит! — зло посмотрел на друга Володя. — Ты не дашь ему меня задушить.

— Значит, я вас обоих подорву гранатой. Тогда ты на самом деле не будешь задушен — тебя убьет осколками!

— Слушай, брось ты свой черный юмор, не до шуток! — взмолился Володя. — Когда ты увидишь, что он схватил меня, рви у гранаты кольцо и бросай ее вниз, под гору! Через несколько мгновений она взорвется, Любитель от неожиданности выпустит меня, а ты выйдешь из кустов с другой гранатой в руке и пойдешь к нему. Только что бы тебе сказать ему такое, пострашнее?

— Вот что — руки вверх, проклятый фашист! Не двигайся, а то я в натуре замочу тебя!

— Что ж, можно и так, только говори это сурово, со злостью в голосе и гранатой эдак крути в воздухе, только смотри не урони. Ну что, согласен?

Где-то в глубине души Володи теплилась подленькая надежда, что Кошмарик не решится, испугается и откажется, но тот, подумав, подергав себя за нос, точно в нем он хотел найти недостающую решимость, сказал:

— Ладно, сделаю все, как ты придумал. План твой довольно уматный. Может, прорепетируем на месте?

— Конечно, пойдем туда! Займем позицию, а то вдруг Любитель захочет раньше тебя прийти, чтобы до совершения сделки полюбоваться окрестностями. Идем!

— Сичас! Только гранаты бы надо в тряпочку завернуть — попадется навстречу дачник, так испугается, что в штаны наложит.

Они осторожно пошли к назначенному Любителем месту, боясь, что он их уже ждет, но, к удовольствию ребят, там никого не оказалось. Друзья сразу договорились, где каждый будет находиться. Володя должен сидеть метрах в пятнадцати от дороги, спиной к ней, а Кошмарик устроится в кустах орешника, в двадцати шагах от другана. Он залез в них, прикинул, что если бросит гранату под углом вниз, то она разорвется метрах в тридцати от Володи и душителя, не причинив им вреда, — от осколков их защитит выступ на скале горы. Место было удобным еще и потому, что идти до Любителя, приступившего к своему черному делу, было недолго — через пару секунд Ленька бы уже стоял рядом с ним, угрожая второй гранатой.

До назначенного срока оставалось еще полчаса, но Володя сказал:

— По местам! Боюсь, не пришел бы он раньше!

— По местам так по местам, — направился к кустам Кошмарик, но друг окликнул его:

— Леня…

— Ну, чего тебе? — полуобернулся Кошмарик.

— Ты гляди не опоздай, — в просьбе Володи слышалась почти мольба, и Ленька, уловив ее, чуть капризно бросил:

— Да не мандражируй ты… лох домашний! — Он уже забыл, как сам трясся, выйдя из дома Любителя.

Володя, слыша, как зашуршали кусты за прятавшимся в укрытие Ленькой, сел на сухую траву нагретого солнцем спуска. Перед ним развернулась спокойная, мирная даль, которая казалась ему сейчас особенно притягательной, потому что там, сзади, таилась смертельная опасность. Именно сейчас он ясно понял: не будь заключенного позади него зла, он бы никогда не оценил прелести лежащего перед ним мира. Когда за его спиной раздался тихий хруст травы под чьими-то ногами, Володя не испугался. Он только напрягся и прижал подбородок покрепче к своей груди. Шаги приближались, и скоро шуршание травы, становившееся все громче, напоминало ему треск ломаемых бульдозером бревен. Но Володя был ко всему готов, поэтому, когда холодные пальцы, крепкие и жесткие, как клещи, сдавили ему шею, он, сопротивляясь всем телом чужой силе, не испугался. Он лишь ждал, когда раздастся взрыв…

…Кошмарик заметил приближающегося Любителя, когда тот еще мелькал метрах в пятидесяти от косогора. «Чувак, все ништяк! — подбодрил себя Ленька, чувствуя между тем, как колени его начали стучать друг об друга. — Ну, ну, поближе, поближе, не боись!»

Любитель, как видно, не ожидал того, что увидел на условленном месте. Кошмарик видел, что он остановился как вкопанный, устремив на желтую футболку жадный взгляд. Казалось, он боролся со страшным искушением, и Ленька увидел, что мужчина чуть повернулся, чтобы уйти прочь, но развернулся вновь, не в силах побороть преступное желание убить, у которого давно был в рабстве. Он на цыпочках стал приближаться к Володе.