Кэролайн Кин - Тайна 99 ступенек

Чтобы разрядить обстановку, гостьи предложили спеть дуэтом. Нэнси и Ханна были в восторге. Все неприятности были на время забыты.

— Это старинные мадригалы долины Луары. Мы там живём, — объяснила Моника. — Поедешь туда — не раз их там услышишь.

— Они бесподобны! — хлопала в ладоши Нэнси. Миссис Груин аплодировала ещё громче:

— Мы как будто бесплатно побывали на прекрасном концерте! — радовалась она.

Прежде чем отправиться спать, Нэнси рассказала сёстрам про вертолёт и пригласила их поехать с ней наутро в аэропорт.

В аэропорт они приехали не слишком рано. Нэнси обратилась к диспетчеру, и тот направил её в частную вертолётную компанию.

Ей пришлось дважды обратиться к представителю компании — молодой человек не мог оторвать взгляда от француженок.

— Да, — наконец повернулся он к Нэнси. — Вчера я летал с человеком, который хочет устроить на крыше вашего дома вертолётную площадку.

Нэнси от удивления потеряла дар речи. Придя в себя, она воскликнула:

— Вы шутите?!

— Очень мне надо шутить, — пожал плечами пилот. — Так оно и есть.

И тут до Нэнси дошло, что пилота самого обманули и что все это, возможно, имеет прямое отношение к месье Нефу. Она решила быть поосторожнее.

— Ас чего вы это взяли?

— Мне сказал об этом человек, который летал со мной, Джеймс Чейз. Я думал, вы его знаете.

— Он работает в той компании, которая хочет так поступить с нашей крышей?

— Да. Он показал мне письмо, подписанное президентом «Эй-би Хелипорт Констракшэн», я не запомнил его имени. Там было сказано, что они собираются устроить вертолётную площадку и просят опуститься пониже над вашим домом. Я получил на это разрешение.

— В следующий раз будьте осторожнее, — предупредила Нэнси. — У нас горел камин, образовалась сильная тяга, и чуть не случился пожар.

— Чёрт возьми! Приношу свои извинения.

— Я не знаю никакого Джеймса Чейза, — сказала Нэнси. — Как он выглядит? Пилот усмехнулся:

— Очень странный тип лет пятидесяти пяти. У него узкое и очень длинные руки и ноги. Немного прихрамывает. А ещё? — у Нэнси замерло сердце. . Он говорит с французским акцентом. Нэнси поблагодарила пилота, и девушки вышли на улицу. . Джеймс Чейз — это, должно быть, человек в маске! — воскликнула Нэнси, когда их никто не мог слышать. Мари быстро переглянулась с сестрой.

— Нэнси, — не выдержала она, — мне кажется, мы знаем человека в маске. Это не Джеймс Чейз!

— Вы знаете человека в маске?! — в голосе Нэнси звучало недоверие.

— Мы с ним не знакомы, но я уверена, что это тот самый человек, который работал садовником у наших друзей. Он был нечист на руку, и они его рассчитали, А потом про него пошли слухи, что он совершил кралей в нескольких магазинах.

— Мы запомнили его, потому что он такой странный, — вступила в разговор Моника. — Но я не помню, чтобы он хромал. Его зовут Клод, а фамилию мы не знаем.

— Ну, он вполне может быть месье Нефом, — предположила Нэнси. — Но если Неф не хочет никого подпускать к девяноста девяти ступенькам, зачем ему покидать Францию? Как бы то ни было, ваша информация очень ценная. Клод нечист на руку, живёт под чужим именем и угрожает нам с папой. Пожалуй, надо подключить к делу полицию.

Они все вместе поехали в управление, и Нэнси познакомила Мари и Монику с его начальником Макгиннисом. Это был крупный мужчина средних лет, близкий друг отца и дочери Дру, Он приветливо улыбнулся девушкам:

— Рад познакомиться с твоими французскими подругами, Нэнси.

— Вы ещё больше обрадуетесь, когда услышите их рассказ о человеке, который очень не хочет, чтобы я оказалась в Париже.

Выслушав девушек, Макгиннис кивнул и обратился к ним с просьбой:

— Не могли бы вы составить телеграмму своим друзьям? Надо выяснить полное имя Клода и его местожительство во Франции. Телеграмму я отправлю сам, но ответ должен прийти на адрес Нэнси.

Он подмигнул девушкам:

— Я не хочу, чтобы друзья Мари и Моники думали, что У них нелады с полицией Ривер-Хайтс. Мари и Моника рассмеялись. К общей радости, ответ из Франции пришёл очень быстро. Девушки покатались по реке и вернулись домой к пяти часам. Ханна Груин только что приняла телефонограмму-«Клод Обер. Местожительство неизвестно».

— Хорошие и плохие новости одновременно, — заметила Нэнси. — Ясно, что садовник исчез из своего родного города. То-то он удивится, когда его арестуют!

Она тут же позвонила в управление. Макгиннис был ещё на месте,

— Надо выяснить, как Обер въехал в нашу страну — легально или нет. Я сейчас же свяжусь с иммиграционной службой в Вашингтоне. Рабочий день заканчивается, но я всё-таки попытаюсь дозвониться. — Он помолчал. — Мои ребята ищут этого француза. Когда ты отправляешься, Нэнси?

— Завтра в восемь утра.

— Если что выясню до этого времени, обязательно сообщу. Ну а пока я с тобой прощаюсь.

— До свидания. И большое вам спасибо!

— Надеюсь, полиция поймает Клода, — обратилась к Нэнси Моника. — Он может попытаться навредить тебе. Зазвонил телефон. Нэнси взяла трубку:

— А, это ты, Бесс! Что-нибудь случилось?

— Ты должна нам помочь.

— Как?

— Надо выступить сегодня вечером: сыграй на пианино, или покажи фокусы, или расскажи какую-нибудь таинственную историю.

— Бесс! Ты издеваешься?

— Нет, Нэнси, я серьёзно. Сегодня Школьный клуб принимает членов Городского клуба — у тебя из головы вылетело из-за поездки

— Извини, Бесс, но я ещё не собрала вещи. И я должна перед отъездом зайти к миссис Блэр. Она обещала просмотреть дневники своей матери, вдруг в них найдётся какая-нибудь зацепка.

— Нэнси! У нас в программе не хватает номеров. Не можем же мы ударить в грязь лицом перед старшими! Ну хоть…

— У меня прекрасная идея! Пусть Мари и Моника споют мадригалы.

— Нэнси, ты чудо! Беги и попроси их.

Сначала сестры застеснялись — они говорили, что не так хорошо поют, чтобы выступать перед публикой. Но Нэнси и миссис Груин заверили их, что поют они превосходно, и девушки согласились.

— Мы как раз привезли с собой старинные костюмы долины Луары — хотели показать их тётушке Жозетте, — радостно сказала Моника.

— Грандиозно! — Нэнси бросилась обнимать сестёр.

Услышав, что Мари и Моника будут выступать, Бесс на том конце провода завизжала от восторга.

— Я заеду за ними в половине восьмого.

Нэнси попросила поставить номер сестёр последним:

— Я хочу успеть послушать их.

Мари и Моника переоделись в старинные костюмы. При виде их, спускающихся по лестнице, Нэнси и миссис Груин в восторге зааплодировали. Длинные пышные платья с плотно облегающими лифами были сшиты из чудесного шелка. На Мари было голубое, украшенное узкими бархатными лентами в тон. На её сестре — розовое с белыми кружевами.