Роман Грачев - Томка и блудный сын

– Мне и говорить ничего не нужно, – сдержанно улыбнулся Сергей, – ты прекрасно это иллюстрируешь.

Надя обиделась окончательно, сидела в углу и смотрела на всех исподлобья, а потом подсела к Сережке, обняла его за плечи и что-то рассказывала, время от времени вытирая одинокие слезинки. – Мне показалось, она объясняется ему в любви, – сказал Володя.

– А между ними были отношения?

Парень задумался, глядя на песок, отрицательно покачал головой.

– Вряд ли. Я бы знал об этом. Они с Надькой общались в основном по учебе. Но в баре она, кажется, говорила совсем о другом. Во всяком случае, Серега слушал ее очень внимательно, потом сам приобнял ее немного и как будто начал утешать. Под конец Надька вообще разревелась и надолго пропала в туалете.

– А Сергей?

– Серега остался медитировать. Я, честно говоря… – Володя смущенно почесал нос. – Я сам прилично выпил. Знаете, я алкоголь плохо переношу. Еще в седьмом классе как-то с Серегой решили попробовать, купили красного вина и так набрались, что я с тех пор даже думать о нем не хочу. Но тут последний звонок, сами понимаете… В общем, я за Серегой особенно не следил, меня отвлекли Леха с Саней своими ай-пэдами. Идиоты.

– Выходит, больше ничего конкретного ты вспомнить о вчерашнем вечере не можешь?

Володя отвернулся, тоже стал рассматривать мою дочку. Букет одуванчиков вырос до непотребных размеров, собранного количества наверняка хватило бы на несколько венков.

– По глазам вижу, – сказал я, – что знаешь что-то важное.

Володя продолжал таращиться в сторону. Нетрудно было предсказать, что он обязательно расколется. Нынешние подростки, современные, продвинутые и имеющие возможность получить любую интересующую их информацию, столь же прекрасно пугливы, как и мы в их годы. Сейчас этот умный мальчик со знаменитой хоккейной фамилией, в очках, с нереальным для своего возраста интеллектом и нетипичным человеческим достоинством, отчаянно стеснялся врать взрослому. Черт тебя побери, выпрямись, посмотри мне в глаза и ответь!

– Я жду, Володь, – мягко напомнил я о своем существовании. – Ты не хочешь предавать товарища, и мне это импонирует. Стукачей сам не люблю, даже если стукач действует во благо. Но я вам не жандарм, ребята, и предательства не жду. Я хочу помочь.

Володя покраснел.

– Ладно, – сказал парень, придвигаясь ближе, будто не желая, чтобы нас услышали. – У него серьезные терки.

– С кем?

– Я не знаю точно, а он не стал рассказывать, но я нутром чувствую, что Серега попал.

– Деньги? Девушка?

– Возможно, и то, и другое. А может даже и третье. Серега никогда бы от меня не скрыл, мы же с ним с первого класса вместе, но тут как отрубило. «Все нормально, все нормально».

Так ничего и не сказал?

Нет.

А чем все-таки вчерашний вечер закончился?

Вовка шмыгнул носом.

– Я оставался с парнями, с Олегом, Лехой и Сашкой. Светка еще посидела с нами, а потом слиняла.

– А Сергей?

– Серега с Надькой ушли раньше всех.

– Не сказали куда?

– Кто ж будет спрашивать, раз они вдвоем ушли. Не знаю, может, просто погулять.

Володя умолк. Я понял, что больше ничего не узнаю. Впрочем, шерсти клок выдернуть удалось. – Что ты рассказал менту?

– Почти то же самое.

– Почти?

– За исключением одной маленькой детали.

Я ожидающе уставился на парня. Улыбка моя свидетельствовала о самых благородных намерениях.

– У Сергея есть телефон, номер которого знаю только я.

– Угу. – Я неспешно почесал пальцами подбородок. Мне не хотелось спугнуть удачу.

– Его родители не знают, что у Сереги есть второй телефон. Он заработал на него халтуркой в интернете. Купил хороший наладонник. Отчим все равно не поймет, скажет, что «все совокупные доходы должны капать в семейный бюджет», бла-бла-бла…

– Спокойно. Значит, говоришь, тайный канал связи у него имеется?

– Да. Только если вы будете звонить…

– То сразу сдам тебя с потрохами, дружище! Если ты этого боишься, зачем раскололся?

Володя замешкался.

– Не знаю. Мне кажется, он потом спасибо скажет.

– Не исключено. Диктуй номер.

Пока я забивал цифры в свой аппарат, подошла Томка. В руках она держала охапку одуванчиков с очень длинными стеблями.

– Пап, я придумала тебе загадку.

– Очень хорошо.

– Зеленая, с красными глазами и красными пальцами… прилипает ко всему, до чего дотронется. Кто это?

– Ээээ….

Обычно ее загадки легко расшифровывались, но, видимо, постоянная практика неизбежно приводит к их усложнению. Эволюцию не отменишь.

– Даже и не знаю. Кто же это?

– Балда ты, пап, – вздохнула Томка – это же африканская древесная лягушка! Держи одуванчики, будешь плести мне венок.

Хомутов рассмеялся.

Томыч – бесстрашный ребенок. Точнее, непредсказуемо бесстрашный. Она не боится вещей, от которых многие ее сверстники и даже ребята постарше залезают под диван. В то же время совершенно неожиданно может выйти из себя от смешной малости, не способной испугать младенца.

Помню, недавно к ней в гости приходил мой двоюродный племянник Матвейка. Ему тогда было семь лет, Томке – пять. В тот год мы безумно любили безвременно почившего Майкла Джексона, слушали его везде и всегда, даже поставили для новогоднего утренника в детском саду танцевальный номер в костюме короля поп-музыки. Я специально заказал фонограмму – четыре фрагмента самых известных песен Майкла продолжительностью в минуту, потом мы разучили несколько движений. Публика лежала у наших ног. Особенно удался финал, когда под звуки коды «Триллера» и безумный смех Винсента Прайса Томка опускается сначала на колени, распахнув белую рубашку, а потом падает ничком на пол, раскинув руки. Рев в зале стоял невообразимый. Фотографии с нашего выступления долго висели в фойе на втором этаже возле кабинета заведующей, а видео кто-то из сотрудников моего агентства выложил в интернет. Не помню, что там было с количеством посещений, я специально не интересовался, но посещения были.

Словом, пятилетней фанаткой Майкла Джексона моя Тамарка была такой, что не приведи господи – в самой Америке таких не сыщешь. И вот она решила поделиться своей любовью с троюродным братцем. После многочасовой унылой возни с кубиками, машинками и пластмассовыми человеками-пауками позвала Томка Матвейку в мой кабинет, усадила гостя на диван перед большим телевизором и врубила сборник видеоклипов.

Врубила не абы где, а на том самом «Триллере», поставленном по мотивам знаменитых зомби-фильмов Джорджа Ромеро (мертвяки никогда и нигде не были столь эффектны, как в этом ролике). Уже через минуту после начала, когда у персонажа Джексона из ушей полезли волосы, на пальцах стали вырастать когти, а во рту – огромные волчьи клыки, наш Матвейка, парнишка безобидный и бесхитростный, как все интеллигенты в пятом поколении, дал деру из комнаты и спрятался на балконе.