Р. Стайн - Вторжение Человекосжималок. Часть первая

— Да, все с тобой будет прекрасно, — кивая, поддакнул папа.

— Но это метеорит! — не унимался я, потрясая перед ними увесистым камнем.

— Ступай к себе в комнату и переоденься в пижаму, — все так же мягко сказала мама, погладив меня по голове. — Ложись в кровать, а я поднимусь через секунду.

— И убери куда-нибудь этот мяч, — добавил папа. — Глаза б мои на него не глядели!

— Это не мяч! — взвыл я.

— С тобой все будет хорошо, — повторила мама. — Мы о тебе позаботимся.

— Да, все образуется, — согласился папа. — Утром мы вызовем к тебе доктора Бендикса. Не беспокойся, хорошо?

Я открыл было рот, чтобы ответить. Но что толку?

Они никогда не поверят мне. Никогда. Хоть под нос им сунь метеорит!

Я не стал больше спорить. Я поплелся наверх, к себе.

А Белл где-то внизу горланила песенку собственного сочинения:

Терпеть не могу, когда Белл сочиняет песни. Всякий раз получаются ужасные нескладушки. И рифмы в них ни к черту.

Я ввалился в комнату и изо всех сил хлопнул дверью.

— Вы все идиоты, — с горечью пробормотал я. — Ничего, скоро прощения будете просить, что мне не верили. И знаете, что? Я не приму ваши тупые извинения!

Я аккуратно водрузил метеорит на комод. Удостоверившись, что он не скатится на пол, я переоделся в пижаму.

Я уже укладывался в постель, когда послышались голоса.

Высокие, тоненькие голоса.

Я охнул.

А ведь коробочки у меня больше нет, понял я. Я вернул ее мистеру Флешману.

И тем не менее, я слышу голоса!

А следовательно, они звучат у меня в голове!

Я и вправду спятил!

Так близко… Сейчас голоса звучали гораздо, гораздо ближе. Их чириканье отчетливо слышалось сквозь свист помех. И я мог их понимать.

Они идут, понял я.

Они говорят, что скоро будут здесь.

Помехи шипели и трещали. Пронзительные голоса становились то громче, то тише.

Я прижал к голове подушку. Но не мог их заглушить.

Ты будешь нам помогать , отчетливо слышал я; так отчетливо, что по спине пробегали волны холода. Ты будешь нам помогать. Ты будешь готов. Ты будешь следовать плану.

— Я буду следовать плану, — повторил я сдавленным шепотом.

И тут же крикнул:

— Нет!

Я должен дать им отпор. Я не могу позволить им меня контролировать.

Но как?

Голоса словно бы кружили вокруг меня, окружали со всех сторон.

Ты будешь готов.

Ты поможешь нам пустить корни.

Наши корни разветвятся. Ты будешь следовать плану.

— Да, — прошептал я, — да.

Но я стиснул зубы и сопротивлялся. Я пытался остаться самим собой. Джеком Арчером.

Джек Арчер не будет рабом. Джек Арчер не покорится им. Джек Арчер не станет им помогать.

Голоса звучали в ушах, а я снова и снова повторял свое имя. Пока я буду помнить, кто я есть, решил я, со мной все будет в порядке.

Я сел на краю постели; каждый мускул моего тела был напряжен.

— Я должен предупредить людей, — произнес я вслух. — Я должен дать всем знать, что они прибудут на Землю.

Но как? Кто мне поверит?

Мои родные родители считают, что я свихнулся. Я своими ушами слышал, как они позвонили доктору Бендиксу и оставили сообщение на его автоответчике.

Кто мне поверит?

Ты будешь готов встретить нас.

Ты поможешь нам распространить наши корни.

Ты приведешь нас к быстрой победе.

Победе… победе…

— Да, я буду готов! — выкрикнул я.

Я содрогнулся. Голоса звучали так близко… Когда они планируют прибыть? Когда они высадятся на нашей планете?

Меня осенила отчаянная идея. Я вспомнил о радиопередаче, которую папа от скуки иногда слушал в машине. Люди звонили туда и делились своими соображениями о следах НЛО, «Звездном пути», «Звездных войнах» и прочих фантазиях.

Я включил радиоприемник с таймером, стоявший на ночном столике. Оттуда полилась музыка. Она заглушила чириканье голосов в моей голове.

Я приглушил громкость, чтобы не услышали мама с папой. Затем я переключался со станции на станцию, пока не нашел нужное шоу.

Сегодня там обсуждали клингонов из «Звездного пути». Я прослушал телефонный номер и тут же принялся его набирать.

Первые шесть попыток оказались тщетными — линия была занята. С седьмой попытки я все-таки дозвонился.

— «Внеземное», — ответил очень мягкий, приятный женский голос. Это шоу так называется. — О чем желаете поговорить?

— Они идут! — закричал я. — Чужие идут!

— Как вас зовут? — спокойно осведомилась женщина.

— Джек Арчер! — ответил я срывающимся голосом. — Я должен всех предупредить. Пожалуйста… времени мало. Они вот-вот высадятся на Землю!

— Сколько тебе лет, Джек? — спросила она.

— Мне двенадцать, — ответил я. — Но это неважно. Я должен всех предупредить. Вы обязаны меня выслушать. Голоса сказали мне. Голоса сказали мне, что они вот-вот будут здесь!

На мгновение в трубке повисло молчание. Наконец, женщина все тем же приятным и мягким голосом сказала:

— Джек, не мог бы ты оказать мне одно одолжение?

— Простите, не понял? — воскликнул я. — Одолжение?

— Да, — сказала она. — Большое-пребольшое одолжение?

— Какое одолжение? — спросил я.

— Будь любезен, перезвони мне годков так через десять!

— Но… но… но… — забормотал я.

Послышался щелчок, а потом — короткие гудки.

С колотящимся сердцем я грохнул телефон на ночной столик.

— Она мне не поверила, — сердито пробормотал я.

Кто сможет мне поверить? Кто сможет помочь?

Я достал из ящика комода карандаш и блокнот. Я решил составить список людей, которые смогут и выслушать, и помочь.

Я написал:

1) Родители.

Нужно попробовать еще раз.

2) Мистер Лисс. Он мой учитель естествознания. Напрасно я не подумал о нем раньше. Он очень умный и прекрасно разбирается во всевозможных науках.

3) Мистер Флешман. Этот, наверное, мне не поверит. Но после мистера Лисса он был единственным человеком, который мог меня выслушать.

А еще кто?

Ну, хоть кто-нибудь?

Нет. Больше никто на ум не приходил. Но составление списка почему-то помогло мне немного успокоиться.

Я погасил лампу и забрался в постель. На другой стороне комнаты слабо светился метеорит.

Отнесу его мистеру Лиссу, решил я. Это, по крайней мере, докажет ему, что я ничего не выдумываю. Может, это заставит его поверить, что происходит что-то странное.

Глядя на метеорит, с голосами, жужжащими в ушах, я провалился в тяжелый сон.

Прошли, казалось, считанные минуты, прежде чем мама крикнула снизу, чтобы я вставал. Надев джинсы и футболку, я поспешил на кухню, где пожелал доброго утра папе и маме, которые сидели за столом, потягивая из белых чашек дымящийся кофе.