Роберт Стайн - Опасные девушки

— Фу, пап. Гадость какая.

— Дестини, ты же у нас больше всех любишь животных. Если хочешь стать врачом или ветеринаром, не нужно говорить про такое «гадость».

— Хорошо.

— В общем, сможете сами поужинать? И позаботиться о Майки, пока я не вернусь?

— Нет проблем, пап.

— Спасибо, детка. Я тебя люблю. Увидимся.

А любил бы ты меня, если б узнал, как я высасывала кровь из сырой печени в супермаркете?

— Я тебя тоже люблю, пап. Пока. — Она повернулась к Ливви. — Папа задержится допоздна.

— Нет проблем, — сказала Ливви. — Я сготовлю на ужин свое коронное блюдо.

— Коронное блюдо? Что это?

— Замороженная пицца.

— Срежь для меня корочку, — попросил Майки.

— А не подождет? Она еще даже из духовки не вынута, — отозвалась Ливви. — И что плохого в корочке?

— Мама всегда для меня срезала корочку, — проговорил он. Глаза его вдруг расширились, а щеки покраснели. — Просто срежь ее, ладно?

Дестини посмотрела на братишку.

— Мама потому срезала корочки, что любила их кушать сама. Она считала, что корочки в пицце самые вкусные. Представляешь, как–то ночью я застукала ее, когда она уплетала целую тарелку корочек.

Она нагнулась и прошептала Майки на ухо:

— Это хорошо, что мы говорим о маме. Можешь говорить о ней в любое время, когда захочешь.

Он взглянул на нее.

— Заткнись, — отрубил он.

— Прости, не поняла?

— Просто заткнись. — Он с топотом выбежал кухни.

Ливви заглянула в окошко духовки.

— Почти готова.

Дестини достала из буфета три тарелки и отнесла к столу. Когда она расставляла тарелки, что–то на скамеечке у окна привлекло ее внимание.

— Эй, что это?

Она подняла находку. Толстый блокнот, обложка поцарапанная и истершаяся, страницы так и норовили вывалиться наружу. Она положила ее на колено, чтобы пролистать.

— Смотри, Ливви, это блокнот тренера Бауэра. Он, видно, забыл его вчера ночью.

Ливви осторожно доставала пиццу из духовки.

— Он вернется за ним.

— Нет. Неужели не доходит? Вот нам и повод.

— Хочешь сказать…

— Повод наведаться к нему сегодня вечером. Скажем ему, что пришли вернуть блокнот. Потом скажем, что наслышались всяких слухов о вампирах, и тогда он, может быть, расскажет нам, что делать.

Ливви долго смотрела на блокнот. Дестини видела страх на лице сестры.

— Я сама боюсь, — проговорила она. — Я в ужасе. Но нам необходимо с кем–нибудь поговорить. Возможно, тренер Бауэр — наша последняя надежда.

Под кроссовками Дестини хрустел гравий подъездной дорожки. Блокнот она прижимала к груди. Налетел ветер, неожиданно холодный — предвестник грядущей осени, он тряс старые деревья, росшие вокруг дома, отчего те потрескивали и стонали.

— Там повсюду темно, — прошептала Ливви, отстававшая от Дестини на несколько шагов. — Сомневаюсь, что он дома.

— Он может быть в дальних комнатах. Проверим.

Дестини подняла глаза на двухэтажный, отделанный дранкой дом. На окне второго этажа раскачивался покосившийся ставень. Сорняки пучками пробивались сквозь бетонные ступени крыльца. Возле окна на фасаде валялся на боку растоптанный куст рододендрона.

— Какой бардак. А ведь был такой милый домик, пока миссис Бауэр была жива, — прошептала Ливви. — Помнишь? Она всегда хвасталась своим садиком.

Дестини поднялась на крыльцо. Она слышала, как где–то лает собака, возможно, в доме напротив. Мощный порыв ветра едва не скинул ее с крыльца. Фонарь над дверью не горел. Она пошарила рукой в поисках кнопки звонка, наконец, нашла ее и нажала.

— Его нет дома, — прошептала Ливви. Она обхватила себя руками. В отличие от Дестини, которая перед выходом надела кофточку, на ней была лишь легонькая футболка.

«На улице холодно. И с чего вдруг такая холодрыга? А мы только что из бассейна. Ну и ветрище! Сейчас же наденьте куртки», — будто наяву услышала Дестини голос матери.

Она представила, как Ливви в гневе топает ногами, наотрез отказываясь утепляться. Это было главной причиной раздоров между мамой и Ливви. Она велась годами — эта «война за куртку», — и мама ни разу ее не выиграла. Ливви была до того уперта, что и лютой зимой готова была ходить в школу в футболке и джинсах, лишь бы вышло по ее.

Дестини взглянула на сестру, дрожащую, волосы растрепаны ветром.

Хоть что–то остается неизменным.

Ответа все не было. Дестини снова нажала кнопку звонка и в этот раз не отпускала. По другую сторону двери она слышала дребезжащий металлический звон.

— Нет его здесь, — сказала Ливви. — Пойдем. Я замерзла.

Дестини прижалась к двери ухом. Из дома больше не доносилось ни звука.

— Нельзя же оставлять блокнот на крыльце. Давай зайдем. Может, задняя дверь открыта. — (Практически все жители Темных Родников не имели привычки запирать заднюю дверь.) — Оставим блокнот на кухне.

Она первой двинулась к углу дома. Обошла два мешка с мульчой, прислоненных к стене. Один из мешков был раскрыт, содержимое рассыпалось по траве. Окна спальни были темными.

Дестини повернула ручку, и кухонная дверь с легкостью распахнулась. Девушки вошли в темную кухню. Дестини затворила за ними дверь.

Ливви снова обхватила себя руками.

— Хорошо здесь, тепло. — Она скорчила брезгливую гримаску. — Фу. Рыбой воняет.

— Да, есть такое, — прошептала Дестини. После чего крикнула: — Кто–нибудь дома? Тренер Бауэр? Вы дома?

Тишина. Дестини слышала лишь позвякивание льдинок в морозилке. Обеими руками она сжимала блокнот.

— Оставлю его на столе, — прошептала она. — Но потом надо будет все равно вернуться. Если он знает что–нибудь о вампирах…

Она положила блокнот на стол… и застыла на месте, когда где–то неподалеку послышался стон.

— Ты это слышала? — прошептала она.

— Да.

Заскрипели половицы. Снова раздался стон.

Дестини оглядела темную кухню. Где же здесь выключатель?

— Тренер Бауэр? — Голос ее сделался напряженным и пронзительным. — Тренер? Это вы?

Послышалось шарканье. Шумное дыхание.

Здесь кто–то есть. И этот кто–то находится совсем близко.

Должно быть, это тренер Бауэр. Отчего же он не отвечает?

— Тренер? Это мы, Дестини и Ливви.

Еще один сдавленный стон. Кажется, он доносится из–за двери в подвал?

Дестини подскочила, когда сзади ее схватила за плечо чья–то рука. Она взвизгнула.

— Извини, — прошептала Ливви. — Я не хотела тебя напугать. Я… не нравится мне это. Давай–ка выбираться отсюда

— Ладно.

Но не успев даже сдвинуться с места, Дестини услышала, как заскрипели дверные петли. Она повернулась и с растущим, паническим ужасом смотрела, как медленно, медленно отворяется дверь подвала.

— Тренер? Это вы?

Ливви потянула ее за руку.