Сергей Охлябинин - Азбука гардемарина

Буквально весь Черноморский флот знал капитана «Селистрии», настолько велика была его популярность. Примечательно, что, получив известие о начале военных действий у Анатолийского берега, Павел Степанович тотчас же объявил об этом по всей эскадре и отдал приказ, в котором есть и такие слова: «Уведомляю г.г. командиров, что в случае встречи с неприятелем, превосходящим нас в силах, я атакую его, будучи совершенно уверен, что каждый из нас исполнит свой долг» (1853).

После этого Нахимов установил блокаду города Синопа, а 18 ноября 1853 г. его эскадра вошла в Синопскую бухту, и морское сражение завершилось полным поражением турок. Были взяты в плен начальник эскадры и два других командира.

Когда же Павел Степанович возвратился в Севастополь, он решительно отклонил все торжественные чествования, которые планировали проводить в его честь.

К сожалению, Синопским боем закончилась морская служба Нахимова. Он исполнил предписание главнокомандующего и 14 сентября 1854 г. приказал затопить все суда в Севастопольской бухте, а команду присоединил к гарнизону. После этого события Павел Степанович был назначен Начальником обороны южного фронта Севастополя. Он ежедневно объезжал передовые позиции, рискуя жизнью.

Между мартовскими и майскими, так называемыми «усиленными бомбардировками», успешно отбитыми по всему фронту, Нахимов был произведен в адмиралы. В конце июня произошла очередная, жесточайшая бомбардировка Третьего бастиона. Павел Степанович тотчас же отправился туда. Невзирая на просьбы подчиненных, он поднялся на банкет [26] Банкет — насыпь за высоким бруствером. Сооружается для размещения на ней стрелков, ведущих стрельбу из-за этого бруствера. Существовал также и банкет для наблюдения за падением снарядов и корректировкой стрельбы. , наблюдая за сложившейся обстановкой, после чего был смертельно ранен. Умер он через два дня, не приходя в сознание. Покоится в соборе Святого Владимира [27] В соборе Святого Владимира завершается реставрация и после многолетнего забвения здесь возобновлена служба. в Севастополе. Как же отзывались об этом боевом моряке представители царствующей династии Романовых? Вот слова из рескрипта Николая I на имя Нахимова по случаю Синопского сражения (в 1853):

«Истреблением турецкой эскадры при Синопе вы украсили летопись русского флота новой победою, которая навсегда останется памятной в морской истории. Исполняя с истинной радостью постановление статута, жалуем Вас кавалером Святого Георгия второй степени большого креста».

Бриг «Феникс», на котором Нахимов плавал, будучи гардемарином.

А годом позже (13 января 1854) Павел Степанович удостоился и следующего рескрипта по случаю высочайше пожалованной ему награды — ордена Белого Орла. Награждал его генерал-адмирал великий князь Константин Николаевич:

«Я вменяю себе в удовольствие выразить Вам ныне личные чувства Наши и всего Балтийского флота. Мы уважаем Вас за Ваше доблестное сражение; Мы гордимся Вами и Вашею славою, как украшением нашего флота. Мы любим Вас как почтенного товарища, который сдружился с морем, который в моряках видит друзей своих. История флота скажет о Ваших подвигах детям нашим, но она скажет также, что моряки-современники вполне ценили и понимали Вас».

Линейный корабль «Императрица Мария», на котором находился Нахимов во время Синопского сражения 1853 г.

НЕВЕЛЬСКОЙ ГЕННАДИЙ ИВАНОВИЧ— адмирал, знаменитый исследователь реки Амур. Он присоединил Приамурский край к России.

Родился Геннадий Иванович в 1813 г. После окончания Морского корпуса и офицерских классов (в будущем Николаевская морская академия) он ходил в плавания по Балтийскому морю. Воды реки Амур еще в школьные годы манили его своей глубиной и неизведанностью.

На корабле «Байкал» он отчалил из города Петропавловска (30 мая 1849 г.). Он обошел остров Сахалин с севера и вдоль его западного берега спустился к югу, а в середине июля вошел в устье Амура. Во время своего плавания он открыл пролив, который позже будет назван Татарским.

Примечательно, что перед отплытием в экспедицию Геннадий Иванович, собрав офицеров корабля, заявил им следующее:

«Всю тяжелую ответственность перед престолом и отечеством я принимаю на себя».

Иными словами, он отправлялся в путь без высочайшего утверждения, по собственному плану.

Однако, несмотря на отсутствие высочайшего утверждения, у него было молчаливое согласие генерал-губернатора Восточной Сибири И. И. Муравьева. Так что исследование это происходило фактически втайне. Узнав об открытии, император Николай I простил Невельскому его смелый поступок. И все-таки Геннадию Ивановичу не удалось избежать неприятностей. В частности, министр иностранных дел Российской империи Нессельроде требовал назначить для Невельского наказание, и если этого не произошло, то лишь благодаря заступничеству генерал-губернатора Муравьева.

В 1850 г. Невельской получил звание капитана первого ранга, после чего возвратился на Дальний Восток. Он был назначен состоять при своем покровителе. И, хотя у Муравьева и находилось строжайшее предписание из Петербурга не касаться исследований в устье реки Амур [28] Ученым того времени было запрещено в исследованиях касаться устья реки Амур, поскольку в то время эта река не принадлежала России. , но у Невельского был слишком неугомонный характер, чтобы повиноваться. Геннадий Иванович вновь снарядил экспедицию, состоящую из небольшого числа людей.

А тем временем в Петербурге стало известно о неслыханном своеволии крамольного капитана, и Невельского вызвали в столицу. Он был представлен Особым комитетом по Амурскому вопросу к разжалованию в матросы («за неслыханную дерзость»), однако вскоре помилован Николаем I. Более того, государь назвал его поступок «молодецким, благородным и патриотическим». Затем он наградил вчерашнего подследственного орденом Святого Владимира. На докладе комитета была озвучена резолюция Николая I, которая и по сей день известна всей России:

«Где раз поднят русский флаг, там он уже спускаться не должен».

Отныне честь и дело капитана были спасены. И в мае 1851 г. энергичный исследователь вместе с молодой женой (с которой он обвенчался в Иркутске) отправился к месту своей службы, где и он, и его сподвижники умудрились обследовать тысячи верст новых земель, выяснить истинное направление Хинганского хребта, описать берега Татарского пролива.