Евгений Брандис - Впередсмотрящий [Повесть о великом мечтателе (Жюль Верн)]

— Все чудеса природы, как бы необыкновенны они ни были, всегда объяснялись физическими законами.

А между тем мысль фантаста уже витала в заоблачных сферах… по контрасту с только что проделанным путешествием на глубине ста километров в таинственных пустотах Земли. От плутонических бездн в противоположную крайность — к вакууму мирового пространства!

В 1865 году в газете «Журналь де Дебá» был напечатан четвертый роман Жюля Верна, вскруживший голову не только юнцам, но и великовозрастным читателям. После катастрофы с «Гигантом» не прошло и полутора лет, как неугомонный Надар стал инициатором и участником… межпланетного перелета «С Земли на Луну прямым путем за 97 часов 20 минут», того самого знаменитого перелета, который в русских изданиях сокращенно называется «Из пушки на Луну».

Правда, Надар действует в обеих книгах (вторая — «Вокруг Луны») под именем Мишеля Ардана, но это не меняет сути: каждому было ясно, что Ардан произошел от Надара посредством перестановки букв. И кроме того, в самом звучании «Ардан» слышится отвага и задор [8] «Ардан» произносится по-французски так же, как «ardent» — горячий, пылкий, задорный. .

Когда изобретательные американцы объявили о своем решении запустить на Луну пушечный снаряд с единственной целью продемонстрировать успехи баллистики, Мишель Ардан, как помнят читатели, отправил из Парижа телеграмму:

«Замените круглую бомбу цилиндроконическим снарядом. Полечу внутри. Прибуду пароходом „Атланта“».

Все члены «Пушечного клуба» во главе с председателем Барбикеном встречают сумасбродного француза на пристани Тампа. И вот он показался на палубе.

«Это был человек лет сорока двух, высокого роста, но уже слегка сутуловатый, подобно кариатидам, которые на своих плечах поддерживают балконы. Крупная львиная голова была украшена копной огненных волос, и он встряхивал ими порой, точно гривой. Круглое лицо, широкие скулы, оттопыренные щетинистые усы и пучки рыжеватых волос на щеках, круглые близорукие несколько блуждающие глаза придавали ему сходство с котом. Но его нос был очерчен смелой линией, выражение губ добродушное, а высокий умный лоб изборожден морщинами, как поле, которое никогда не отдыхает. Наконец, сильно развитый торс, крепко посаженный на длинных ногах, мускулистые, ловкие руки, решительная походка — все доказывало, что этот европеец — здоровенный малый, которого, говоря на языке металлургов, природа скорее выковала, чем отлила».

Словесный портрет дополняется психологическими наблюдениями:

«Этот удивительный человек имел склонность к гиперболам, питая юношеское пристрастие к превосходной степени; все предметы отражались в сетчатке его глаз в сверхъестественных размерах. Отсюда у него беспрестанно возникали большие и смелые идеи: все рисовалось ему в преувеличенном виде, кроме препятствий и человеческих достоинств. Словом, это была богатая натура; художник до мозга костей, остроумный малый. Он избегал фейерверка острот, зато наносил словесные удары с ловкостью фехтовальщика… Он очертя голову бросался в самые отчаянные предприятия… всякий раз рисковал сломать себе шею и тем не менее всегда вставал на ноги подобно игрушечному ваньке-встаньке… Он был глубоко бескорыстен, и бурные порывы его сердца не уступали смелости идей его горячей головы. Отзывчивый, рыцарски великодушный, он готов был помиловать злейшего врага и охотно продался бы в рабство, чтобы выкупить негра».

Жюль Верн воздал должное своему другу. Современники считали, что эта незабываемая характеристика почти в точности соответствует внешнему облику и душевному складу Надара.

…Что такое интуиция? Чутье, догадка, проницательность, основанная на предшествующем опыте, — сказано в Словаре иностранных слов. В данном случае «предшествующим опытом» послужила Ньютонова механика. Опираясь на ее выводы, математик Анри Гарсе сделал для писателя вычисления: 12 000 ярдов в секунду [9] Ярд — 91, 44 сантиметра. — такова необходимая начальная скорость, чтобы снаряд преодолел земное притяжение и долетел до Луны. А отсюда — логические заключения Жюля Верна, частично справедливые, как показало будущее, частично ошибочные (от ограниченного уровня знаний).

Время отметает ошибки, либо подтверждает чутье художника, которое, по словам А. П. Чехова, иногда стоит мозгов ученого. Но где та грань, когда вымысел переходит в прогноз?

Судите сами.

Жюль Верн избирает полуостров Флориду местом старта алюминиевого цилиндроконического вагона-снаряда с тремя пассажирами. Заставляет их испытать эффекты невесомости (правда, лишь в одной зоне, где притяжение Земли «уравновешивается» лунным притяжением), облететь Луну, наблюдать на обратной стороне извержение вулкана [10] Вулканическую деятельность на Луне впервые зарегистрировал советский астроном Н. А. Козырев. , вернуться по эллиптической орбите на Землю и упасть в Тихий океан, в четырехстах километрах от берега, где их вылавливает американский корвет.

По странному совпадению, заметил американский астронавт Фрэнк Борман, «Аполлон-IX», имеющий такие же размеры и вес, как снаряд Барбикена, приводнился в четырех километрах от точки, определенной романистом [11] Координаты падения снаряда Барбикена: 27°7′ северной широты и 41°37′ западной долготы по Вашингтонскому меридиану. .

Отсутствие топлива, энергию которого можно было бы регулировать, заставило Жюля Верна воспользоваться несуществующим сверхмощным порохом, и в то же время «вагон-снаряд» имеет ракетную установку для амортизации удара, если бы произошло прилунение.

(Жюлю Верну не пришло в голову сделать ракетный двигатель душой межпланетного перелета. Для героев романа это только лишь вспомогательное средство, которым им не пришлось воспользоваться. Участь пассажиров «вагона-снаряда» была бы плачевной из-за чудовищных стартовых перегрузок в момент выстрела. Такое фантастическое допущение понадобилось для развития действия).

Не только число участников перелета, место старта и финиша, траектория, размеры и вес алюминиевой цилиндроконической капсулы, но и сопротивление атмосферы, регенерация воздуха и даже телескоп с пятиметровым диаметром на вершине Лонгспик в Скалистых горах, по параметрам и разрешающей способности удивительно похожий на тот, что ныне установлен в Маунт-Паломарской обсерватории (Калифорния) — все это предусмотрено в романе, опередившем реальные возможности более чем на сто лет!

Интересны и предположения писателя об огромных материальных затратах, которые потребует космический перелет, и возможном международном сотрудничестве. Изобретательность и деловитость американцев стимулируются инициативой француза. Благодаря Мишелю Ардану экипаж «вагона-снаряда» становится американо-французским. Проект воплотился в жизни, потому что «Пушечный клуб» решил «обратиться ко всем государствам с просьбой о финансовом соучастии».