Кира Воропаева - Священные книги и кто их написал

Талмуд оправдывает деление общества на богатых и бедных как вечное и незыблемое божественное установление. Этому учит верующих ряд назидательных притч, в одной из которых рассказывается следующее. Один очень бедный рабби помолился, прося бога облегчить его участь. Молитва возымела действие — с неба к нему свалилась золотая ножка от стула. Но во сне ему было откровение, что это — ножка от золотого стула, на котором в раю восседает каждый праведник. Тогда рабби справедливо подумал, что же получится, если он воспользуется небесными благами в земной жизни. Не придется ли ему тогда стоять в раю?! И он попросил бога забрать эту ножку обратно, что немедленно и было исполнено.

Так, внушая людям покорность своей участи, Талмуд выступал орудием обмана и угнетения трудящихся евреев.

Библия, Коран, Талмуд — «священные книги» крупнейших религий нашего времени. «Священные писания» имеются и в других религиях: в буддийской религии — это Сутры, в индуизме — Веды и т. д. Все они представляют собой сборники разрозненных, часто взаимно противоречащих религиозных легенд и в разное время написанных, полных исторических ошибок сочинений. Все «священные книги» составлялись людьми, которые жили в далекой древности или в темные времена средневековья, когда научных знаний было еще очень мало. Поэтому их понятия и представления так наивны и в них много вымысла. Этим, как мы видели, и объясняется обилие нелепостей и противоречий в книгах, содержание которых ревнители веры выдают за истину.

Мы видели также, что «священные книги» оправдывали и укрепляли те жестокие отношения, которые сложились между людьми в классовом обществе. Во все времена и у всех народов «священные книги» не облегчали подневольного, бесправного положения трудящихся, а, наоборот, всегда старались его обосновать и закрепить. Уже приводились и можно было бы привести еще бесчисленное множество текстов из «священных писаний» любых религий, в которых защищается власть эксплуататоров, а обездоленному простому народу предписывается абсолютная покорность и повиновение всем власть имущим и господам.

Освящая угнетение человека человеком как богом установленный порядок вещей, «священные книги» внушали верующим массам ложную мысль о вечности и незыблемости эксплуататорского строя со всеми его пороками. Эта реакционная сущность «священных писаний» всегда использовалась церковью и господствующими классами для затемнения сознания трудящихся и увековечения классового неравенства.

Во времена рабства «священные книги» помогали рабовладельцам подавлять рабов, при феодальном строе они выступали пособниками помещиков в ограблении крестьян. Когда на смену феодализму пришло капиталистическое общество, буржуазия использовала эти же книги в своих интересах, чтоб освятить ими наемный труд, угнетение пролетариата и колониальных народов.

Проповедь покорности и терпения обезоруживала людей, смиряла их протест и возмущение, обещая им только на небе, в «потустороннем мире» лучшую жизнь и награду за страдания.

Терпеливое ожидание посмертного вознаграждения парализовывало волю и разум народа, обрекало его на пассивность. Ложная надежда на небесную награду направляла стремление людей на поиски несбыточных путей улучшения своей жизни, отвлекала от борьбы за свое освобождение и подлинное счастье на земле, сковывала революционную активность и боевой дух трудящихся. Основной целью всех поучений «священных книг» является стремление удержать массы от участия в классовой борьбе против угнетателей и перенести окончательный расчет в «потусторонний мир».

Мы видели, что «священные книги» отрицают закономерности в природе и обществе, отдаляют людей от науки и подлинных знаний, держат в темноте и невежестве, приучают человека к мысли, что он ничтожная тварь, раб божий. Разумеется, такое учение, которое способствует удержанию людей в угнетении и темноте, выгодно и нужно не трудящимся, а эксплуататорам.

«Священные книги» насаждают национальную ненависть и нетерпимость, внушая своим последователям, что только они — «избранные сыны бога», а всех других бог не любит и накажет после смерти. Избранному народу Библия, например, от имени бога обещает: «Господствовать будешь над многими народами, а они над тобою не будут господствовать» (Второзаконие, глава 15, стих 6). Библейский бог дает людям и такое наставление: «Не ешьте никакой мертвечины; иноземцу, который случится в жилищах твоих, отдай ее, он пусть ест ее, или продай ему, ибо ты народ святой у господа бога твоего» (Второзаконие, глава 14, стих 21). Это учение оправдывало социальный гнет и жестокость по отношению к покоренным народам. Оно давало возможность правящим классам изображать затеянные ими несправедливые войны как «священные», как благодеяние и следствие «божьего промысла».

Когда же поднимался трудовой народ на борьбу против своих поработителей, ему приводились цитаты из того же «священного писания» о мире на земле, о том, что не надо брать в руки оружие.

Недоверие людей друг к другу также выгодно угнетателям народа, ибо вполне отвечает эксплуататорской морали: «человек человеку — волк», «каждый за себя, один бог за всех».

Для всех «священных книг» характерно неуважительное, презрительное и даже враждебное отношение к женщине. В своем учении о женщине они рассматривают ее как существо низшее, менее совершенное, чем мужчина, существо «второго сорта», ограниченное, неполноценное, низменное, греховное и «нечистое». Этот эксплуататорский взгляд на женщину как на получеловека находит яркое выражение в Библии, Коране, Талмуде и других книгах «священного писания».

В старину народным массам «священные книги» были почти не доступны. Большинство из них было написано на древних, уже мертвых языках: иудейская Библия — на древнееврейском языке, христианская Библия на Западе — на латинском, а на Руси, где установилось православие, — на церковнославянском.

Одна из древнейших рукописей Библии на латинском языке (XII век), хранящаяся в Государственной Публичной библиотеке имени Салтыкова-Щедрина в Ленинграде.

Коран был написан на арабском языке, тогда как мусульманская религия охватила не только арабские государства, но и большое количество восточных стран, где народ не знал арабского языка.

В глазах угнетенных масс духовные лица, совершающие богослужение, умеющие говорить и молиться на непонятном языке «священных книг», были обладателями каких-то сокровенных, таинственных знаний и сверхъестественного могущества.