Валерий Губин - Я познаю мир. Философия

Объяснить нечто можно лишь через другое — свет через длину волны, звук — через частоту колебаний. Но как объяснить, что такое человек? Поскольку он несводим ни к чему — ни к вещам, ни к теориям, ни к идеям, ни к нервным или физическим процессам, то объяснить, выразить его через другое невозможно. Человека нельзя изучать объективно, как некий внешний предмет.

Существуют всевозможные тесты, выделяющие характер и склонности человека. Но

только при условии, что он будет отвечать на вопросы честно и искренне. А если он будет валять дурака, нарочно говорить всякие глупости, фантазировать?

Человека можно познать и описать только косвенно, прежде всего по продуктам его творчества: если писатель пытается рассказать о себе, то получается художественное произведение, так же как музыка любого композитора — тоже попытка такого рассказа. Человек хочет выразить себя самого, свою Сущность, но поскольку она не сводима ни к словам, ни к нотам, ни к картинам, то полного выражения никогда не получается. Человек пытается познать себя, движется в глубь себя, и это движение по вертикали всегда откладывается на плоскости в виде книги картины или теории.

Нам очень много известно о человеке благодаря науке, философии, искусству» Но он все равно продолжает оставаться для нас непостижимой тайной. Не загадкой, которую мыв конце концов разгадаем, а «явственной тайной», по выражению Гете. Мы знаем, как на биохимическом уровне зарождается жизнь, как устроена клетка, как связаны белок и нуклеиновые кислоты; но зарождение жизни, появление нового человека — всегда непостижимое чудо. Оно не сводится ни к белку, ни к нуклеиновым кислотам.

Мы знаем, как работает мозг, с какой скоростью от клетки к клетке мозга идут электрохимические реакции, но мы не знаем и, видимо, никогда не узнаем, как приходит в голову мысль. Если бы мы это знали, то мы все стали бы гениями.

Любая самая точная и самая тонкая теория, изучающая человека как вещь, как организм, как функцию, так же соответствует его сущности, как, по словам Гете, «хорошо сколоченный крест соответствует живому телу, на нем распинаемому».

Самое главное и самое глубокое всегда остается невыразимым и неуловимым в человеке. «Всегда останется нечто, — писал Достоевский, — что ни за что не захочет выйти из-под вашего черепа и останется при вас навеки; с тем вы и умрете, не передав никому, может быть, самого-то главного из вашей идеи».

Познание самих себя, разгадывание этой вечной загадки и составляет основное содержание человеческой истории и культуры. Если мы эту загадку разгадаем, то вся наша история закончится. Не будет смысла продолжать ее дальше.

Основные категории бытия человека, определяющие его жизнь, — это прежде всего свобода, поиски смысла жизни, творчество, любовь, счастье, вера, смерть. О свободе и поисках смысла жизни мы уже говорили; теперь рассмотрим остальные категории нашей жизни.

Любовь — самый верный свидетель моего существования. Как пел В. Высоцкий;

Я дышу, и значит — я люблю!

Я люблю, и значит — я живу!

С точки зрения философии то, что я кого-нибудь люблю, объясняется не предметом любви, а моей способностью любить. Больше никакими причинами объяснить возникновение любви нельзя. Например, я люблю этою человека, потому что он (она) очень красивый. Но есть тысячи более красивых людей, почему я остановился именно на этом? Я люблю, потому что он умный. Но разве за это любят? Я люблю его, потому что он богатый,— это уже совсем несерьезная причина для любви.

Любят не за что-то; любят, потому что любят. Для любви нет причин, как нет причин для добрых поступков, нет причин для совести. А когда есть такие причины, то ни любви, ни совести уже нет. Хотя психологически любовь всегда объясняется конкретными причинами, и любящий искренне верит в то, что его избранник — самый красивый или самый умный.

Человек делает добро, поступает по совести не потому, что преследует какую-нибудь конкретную цель, а потому, что он добр, совестлив и не может жить иначе. Человек любит потому, что не может не любить, даже когда обнаруживает, что любимый на самом деле не обладает особыми достоинствами. Любящий видит в любимом то, чего не видят другие, чего весь мир не видит. Человека невозможно познать никакими тестами, никакими опросами и исследованиями. Но есть одно безошибочное средство узнать человека — надо его полюбить.

Иногда можно услышать, как один юноша говорит другому: «За что ты ее полюбил, она ведь такая некрасивая». На что другой мог бы ответить: ты слеп, у тебя нет глаз, которыми ты можешь увидеть ее божественную красоту, которая открыта мне.

В своей основе любовь есть религиозное восприятие человека, видение в нем божественного начала.

Любовь в этом мире встречается очень редко. Согласно древнему мифу об андрогине, раньше человек был одновременно мужчиной и женщиной. Потом Бог разорвал его на две половинки и бросил в разные стороны. И они с тех пор ищут друг друга. Когда найдут, возникает любовь. Но попробуй найти! Многие, почти все, верят, что любят или любили, но они лишь убедили себя в этом, на самом деле чаще всего это имитация любви. Философ Владимир Соловьев считал, что любовь для человека — то же, что разум для животного, т. е. пока только неопределенная возможность.

Любовь встречается редко еще и потому, что люди боятся любви, так как это — постоянная забота и тревога за любимого человека, постоянная ответственность. Любовь не совпадает со счастьем в будничном смысле этого слова.

Любовь — очень парадоксальная вещь. Во-первых, она возникает тогда, когда любить нельзя, развивается, преодолевая различные, препятствия. Вся художественная литература построена на описании этого конфликта — любовь Тристана и Изольды, Ромео и Джульетты, Вронского и Карениной. Не только в литературе, но и в жизни любовь всегда развивается в борьбе с внешними обстоятельствами, с судьбой, обществом.

Отсюда второй парадокс — любовь всегда связана со смертью: или оттого, что препятствия для ее осуществления оказываются непреодолимыми; или любящий осознает, как хрупко и недолговечно его чувство; или когда он остро переживает то, как он живет, дышит, радуется жизни и потому своим главным врагом считает небытие, распад, смерть. Андрей Болконский перед своей кончиной думает, что только любовь может противостоять смерти, только любовь является ее действительной соперницей и может спасти человека. Ибо жизнь, как таковая, осуществляемая в смене поколений, бессмертна.

Воспитывать — значит пробуждать способность любить. Труд жизни начинается с труда души, с любви, а уже потом идет труд ума и труд рук. Ребенку можно дать все, если одарить его любящей душой, и лишить всего, если не развивать его способность сердцем стремиться к сердцу человека. Чтобы делать добро — надо приложить душевный труд, большую силу, и эта сила — любовь к людям, причем ко всем без исключения.