Валерий Губин - Я познаю мир. Философия

В человеческой истории сознание «я», с одной стороны, возникает из реакции на «ты» как чуждого и угрожающего ему «другого», на «я-подобное» существо вне меня самого. Но, с другой стороны, «я», как таковое, впервые внутренне оформляется, начинает самого себя понимать и оценивать, лишь когда видит себя чужими глазами. Человек, писал К. Маркс, родится без зеркала в руках и сначала, как в зеркало, смотрится в другого человека. Только увидев в другом похожего на себя человека, он и к самому себе начинает относиться как к человеку.

В современной психологии существует концепция «зеркального Я». Согласно ей, личность — это сумма реакций человека на мнения о нем окружающих. Т. е. человек смотрит на то, как к нему относятся, и старается соответствовать ожиданиям. Если ему с детства твердить, что он глупый, он и вырастет глупым. Если все уверяют его, что он способный и талантливый, то он постарается соответствовать ожиданиям других.

Раньше в младших классах проводили опросы: каждый писал записку учителю, с кем он хочет сидеть за одной партой на следующий год. Выявляли тех, с кем никто в классе сидеть не хочет, т. е. отвергаемых всеми, нелюбимых одноклассников. В таком возрасте дети остро чувствуют, что их не любят, и вырастают несчастными, покинутыми, с острым чувством собственной неполноценности. И учителю нужно видеть таких детей, чтобы переломить отношение класса к ним.

Первичное единство «я» и «ты» грамматически выражается в «мы». «Мы» — не просто совокупность многих «я», это преодоление вечной противопоставленности меня и другого. «Мы» — первичная категория личной, а потому и общественной жизни человека. Это единство, противостоящее сразу и множеству, и разделению. Человек как «я» развивается в лоне «мы» всю свою бессознательную и сознательную жизнь.

Язык, культура, нравственность, весь духовный капитал, которым мы живом и который составляет наше существо, берется из сложившихся жизненных отношений между людьми. Социальная, общественная жизнь не есть, следовательно, какая-то внешняя форма человеческой жизни. Она есть необходимое выражение единства людей, составляющего основу человеческой жизни во всех ее областях. Человек живет в обществе не потому, что так жить удобнее, а потому, что лишь в качестве члена общества может состояться как человек, подобно тому как лист может быть только листом целого дерева.

С начала XX века в философии различают «общество» и «общность». Общество (в отличие от общности) — это внешняя связь между людьми, внешнее подчинение людей общей направляющей воле — власти или праву. Но внешнюю организацию общественной жизни, внешнюю механичность нужно отличать от внутренней органичности. Все органическое, живущее внутренним единством, не может быть организованно. Единство и оформленность не налагаются на раздробленность и бесформенность частей, а действуют в них самих, пронизывая их и присутствуя в их внутренней жизни.

Это внутреннее органическое единство может выступать в форме семьи, в форме религиозной общины ит. д., наконец, в форме общности судьбы и жизни всякого объединенного множества людей. Эта общность образует жизненное содержание самой личности. Общность — это духовное питание, которым внутренне живет личность, ее богатство, ее личное достояние.

Для поверхностного восприятия общество состоит из людей, в настоящее время населяющих землю. Но за наружным, временным аспектом настоящего в общественной жизни таится ее вечный фундамент и источник сил — первичное надвременное единство настоящего с прошлым и будущим. В каждое мгновение наша жизнь определена силами и средствами, накопленными в прошлом, и вместе с тем устремлена в будущее, выступает как творчество того, чего еще нет.

Лев Николаевич Гумилев (1912—1992) — сын двух великих русских поэтов — Николая Гумилева и Анны Ахматовой. Участник многих этнографических и археологических экспедиций в Азию. Доктор исторических и доктор географических наук. Результатам его исследований явились замечательные, правда во многом до сих пор спорные, книги «Древняя Русь и Великая» Степь», «В поисках вымышленного царства», «От Руси к России», «Хунну».

Этнос — это объединение людей, лежащее на границе природы и общества, это жизнь людей в конкретных природных условиях, которые определяют своеобразие каждого этноса, и в то же время жизнь, связанная социальными, культурными законами. В учение об этносах большой оклад внес Л. Н. Гумилев, в частности, своей книгой «Этногенез и биосфера земли».

Греческое слово «этнос» означает «вид, порода». Этнос — это свойство homo sapiens группироваться так, чтобы можно было противопоставить себя и «своих» всему остальному миру. Эллины и варвары, иудеи и все прочие народы, европейцы-католики в средние века и нечестивые азиаты. Объединиться в этнос нельзя, он возникает как природное явление, и каждый человек с младенчества принадлежит тому или иному этносу.

Есть чисто социальные объединения — классы, государства; есть чисто природные — семья, род, племя, народность, раса и даже отчасти нация. Этнос как бы перекрывает все это, являясь, с одной стороны, основой и природных, и социальных делений человека, с другой — самостоятельной единицей.

Этнос связан не только с природой, он имеет отношение к сознанию, к психологии человека. Во Франции живут кельты-бретонцы и иберы-гасконцы. Они, строго говоря, не французы, первые — выходцы из Англии, вторые — из Испании. В лесах Вандеи и на склонах Пиренеев они одеваются в свои костюмы, говорят на своем языке и четко отличают себя от французов. Но можно ли сказать про наполеоновского маршала Мюрата или про мушкетера Д’Артаньяна, что они — не французы? Они считали себя принадлежащими к французскому этносу.

Русский этнос в XIX веке — это поморы, питерские рабочие, староверы в Заволжье, сибирские золотоискатели, крестьяне лесных и крестьяне степных губерний, казаки донские и казаки уральские — все они были очень непохожи друга на друга, говорили на разных диалектах, вели совершенно разный образ жизни, но народного единства это не разрушало. А вот терские казаки по быту очень близки чеченцам, но эта близость друг с другом никогда их не объединяла.

Цыгане вот уже тысячу лет как оторвались от Индии, откуда пришли, потеряли связь с родной землей и тем не менее не слились ни с испанцами, ни с французами, ни с румынами. Они везде, куда ни попадали, оставались иноплеменной группой.

Этносы часто складываются в систему этносов. Например, «китайцы» или «индусы» эквивалентны не «французам» или «немцам», а западноевропейцам в целом, ибо являются системами этносов, объединенных на принципах культуры. Индусов связывает система каст, а китайцев — иероглифическая письменность. Как только уроженец Индостана переходил в мусульманство, он переставал быть индусом. Китаец, живущий среди варваров, в древние времена рассматривался как варвар, а иноземец, знающий китайский этикет, — как китаец.