Владимир Леонов - Библейские притчи. Сюжеты и размышления

Христос как бы говорит Своим обвинителям в ответ: «Вы обвиняете Меня в том, что Я принимаю грешников, отставших от Бога, даже хожу за ними, довожу их до раскаяния и, спасая от гибели, возвращаю их Богу. Но ведь и вы (книжники и фарисеи) поступаете также в отношении того, что для вас дорого и близко».

Далее Иисус предлагает им притчи о заблудшей овце и потерянной монете. « Кто из вас, имея сто овец и потеряв одну из них, не оставит девяноста девяти в пустыне и не пойдёт за пропавшей, пока не найдёт её? Или какая женщина, имеющая десять драхм, если потеряет одну драхму, не зажжёт свечи, и не станет мести комнату и искать тщательно, пока не найдёт? Если же вы поступаете так, теряя своё имущество, – как бы далее говорит Христос, – то зачем укоряете Меня, когда Я спасаю людей, отставших от Бога, их Отца? Ответственный, добрый пастырь, найдя заблудшую овцу, не наказывает её за то, что она отстала от стада, даже не гонит её обратно к стаду, а радуясь, что ее нашёл, берет ее на свои надежные плечи и несёт домой, созывает друзей и говорит им: Порадуйтесь со мною, я нашёл мою пропавшую овцу! Сказываю вам, что так на небесах более радости будет об одном грешнике кающемся, нежели о девяноста девяти праведниках, не имеющих нужды в покаянии. Вот как радуется Бог, когда возвращает на путь спасения потерянных овец стада» .

Под пропавшей овцой подразумевается грешник, погибший для добродетели и блаженства, для которых был создан Бого м.

Таким же прообразом является и потерянная драхма, то есть мелкая серебряная монета.

Обращает на себя внимание выражение Иисуса об одном грешнике кающемся, повторяющееся в обеих притчах. Этим подчеркивается, что единственный залог спасения – покаяние.

В притче о заблудшей овце Христос даёт нам выразительный сравнительный образ приведения к пути истины заблудившегося грешника.

Овца, убежавшая из стад а, – неразумное и слабое животное. Она подвергается опасности попасть в место, где нет ни корма, ни воды, ей грозит опасность стать добычей диких зверей. Так и душа, удалившаяся от Бога, источника истины и благодати, тоже несчастное существо, ибо она подвергает себя всяким опасностям духовного порядка: заблуждениям, страстям, делается легкой добычей диавола – врага Бога и человеческого спасения, ищущего, по слову Писания, кого «поглотить».

Христос проявляет максимальную заботу о заблудившихся душах, которые Он беспредельно любит. Бог любит мир до такого предела, что отдал Сына Своего Единородного, «дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную» (Ин. 3: 16).

В притче о заблудшей овце сказано, что пастырь, обнаружив заблудшую овцу, не гонит её обратно к стаду, а берёт её на свои плечи и с радостью несёт домой. То же самое происходит с грешником, готовым следовать за Христом. Грешник уже не один пойдёт по новому пути, а с Христом. Если же он будет по пути падать – Христос возьмет его на Свои плечи, ободрит и утешит, ибо Он сказал: «П ридите ко Мне все труждающиеся и обременные, и Я успокою вас » (Мф.).Э

Эти притчи Спасителя были обращены не только к фарисеям Его времени, но и к фарисеям всех времен и всех народов. Они обращены и к нам, как предупреждение не впасть в грех лицемерия и ханжества.

Христос хочет, чтобы мы подражали Его человеколюбию, чтобы мы с любовью пошли на помощь. В каждом человеке мы должны увидеть именно брата – брата во Христе и образ Бога. И как бы ни падал человек, как бы не затемнял он в себе образ Бога грехами и пороками, мы всё же должны искать в его душе искру Бога, как это сумел сделать Достоевский в своих «Записках из мёртвого дома» (с каторги): «Грехи грехами, а основа в человеке – образ Божий…», – пишет Федор Михайлович.

«Грех ненавидь, а грешника люби».

Иисус Христос.

1.В христианской религиозно —мифологической системе богочеловек, который вместил в единстве своей личности всю полноту божественной природы:

1) как бог – сын (второе лицо Троицы), «не имеющий начало дней»;

2) как конкретное явление (конечное) человеческой природы – иудей, выступивший с проповедью в Галилее (Северная Палестина) и распятый около 30 г. н. э. на кресте.

«Иисус» – греческая передача еврейского личного имени Йешу, исходная форма Йегошуа («Бог в помощь, спасение).

«Христос» – перевод на греческий язык еврейского слова мессия («помазанник»).

Эпитетом Иисуса Христа (как бы второе слово) стало слово «Спаситель» (старославянское «Спас» часто прилагалось к языческим богам, особенно к Зевсу, а также к обожествленным царям). Оно воспринималось как перевод по смыслу имени «Иисус» (его эквивалент): «и наречешь имя ему Иисус, ибо он спасет людей от грехов их» (Матф.).

Близкий по значению эпитет Иисуса Христа – «Искупитель » – перевод евр. go el («кровный родич», «заступник», выкупающий из плена»).

Эти эпитеты есть отражение религиозно – христианского положения (в качестве догмата, непререкаемого) о том, что Иисус Христос, добровольно приняв страдания и смерть, как бы выкупил собою людей из плена и рабства сил зла, которым они предали себя в акте « грехопадения » Адама и Евы.

Особое место среди обозначений Иисуса Христа занимает словосочетание « сын человеческий» . В этом названии видна связь с Ветхим Заветом (Книга Даниила), где описывается пророческое видение; в нем «как бы сын человеческий» подошел к престолу «Ветхого дня» (то есть Яхве) и получил от него царскую власть над всеми народами и на все времена; в этом случае титул «сын человеческий» эквивалентен слову «Христос».

Далее Иисус Христос – «царь», которому дана «всякая власть на небе и земле» (Матф.), здесь слово «царь» как источник духовного и светского авторитета (продолжение ветхозаветной идеи «царя Яхве»). Словосочетание «сын Божий» искони употреблялось в приложении к царям как эквивалент их титула.

В этом же идейном плане стоит слово «Господь», оно по традиции прилагалось к Яхве и заменялось в переводе Ветхого Завета его табуированное (запрещенное) имя.

Биография «земной жизни» Христа: начальный этап – история «вочеловечения бога» («человекобог»); второй – смерть на кресте; третий – воскресение; и, наконец, – возвращение в божественную сферу бытия (по завершению земной жизни), но уже в качестве «богочеловека».

В качестве мессианского «царя» («Спасителя») Иисус Христос – наследник династии Давида, «сын Давидов». Так как Он рождается от девы Марии, не имея земного отца (в отличие от него, Адам не имел ни земной матери, ни земного отца, что отразилось в неспособности «первочеловека» противостоять искушению и бросить вызов Богу), тем не менее Библия возводит родословную его матери к Давиду, генеалогия Христа по мужской линии берет начало в Иосифе Обручальном – номинальном муже Марии, простом плотнике (вне каких – либо царских корней). Объяснение этому парадоксу – в древневосточном сакральном (освященном) праве, которое признавало законным только того ребенка, который имеет легальных мать и отца (узы легальной адаптации были передним планом, более важным фактом, чем происхождение от реальной материи).