Людмила Шторк – Шива - Тобол

Неизвестно сколько дней или месяцев ледяная глыба, подтачиваемая жарким южным солнцем, сползала с крутого склона и нависала над каменными выступами, но сорвалась она в тот самый момент, когда собака пробегала под скалой. Люди не рисковали подходить под эту скалу даже зимой, когда мороз сковывал лед, заставляя его лежать, плотно прижавшись к скалам. Но собака не задумывалась о том, что ее лично не касалось, пока это «что-то» не вонзилось в ее кожу. Соня громко завизжала, мгновенно прижалась к земле, и как только шум стих, все еще повизгивая, рванула к хозяину, ища защиты. Больше она не отходила от Владимира в горах более чем на десять метров, всегда огладывалась и проверяла расстояние между ними.

Почти весь заповедник был пройден ногами Владимира и лапами его бессменного сопровождающего. Соня очень редко оставляла своего хозяина. Исключение составляло время, когда она должна была ухаживать за своими щенками. Соня оказалась хорошей мамой. Ее щенки не были обделены ни молоком, ни вниманием. Они росли крепкими и сильными. Владимир не занимался профессиональным разведением породы, но и не оставил свою любимицу без потомства.

Соня любила охотиться и будь она человеком, ее обвинили бы в браконьерстве, но Соня была лишь собакой и ей многое прощалось. Иногда ее хозяину приходилось прятать добычу своей собаки от соседей, потому что для нее не существовало различия в добыче, будь то редкий молодой сайгак, или простой сурок, которые в изобилии проживали на склоне горы у дома Владимира. Владимир ругал Соню, даже наказывал иногда, но в отношении охоты Соня была удивительно упряма. Воскресить придушенное животное Владимир не мог, поэтому просто уносил домой, разделывал и кормил Соню мясом ее добычи. И только маралы составляли исключение, но не потому, что Соня понимала запрет охоты на них, а потому, что Соня не встречала их детенышей, а на взрослых не рисковала охотиться в одиночку. Волчья кровь давала о себе знать. Кроме того маралы жили под особой охраной и, возможно, Соня понимала что охота на этих животных может стоить ей жизни. Хозяева маральего хозяйства не потерпят покушение на своих подзащитных, даже если покусившиеся будут простыми собаками. Кроме того, на взгляд Сони грациозные животные были похожи на домашних животных, а их защита прочно была записана в сознании собаки. Но за всю жизнь Соне не пришлось пасти и защищать стада хозяина. Она оказалась в роли любимицы семьи путешественника.

Ума попала на соленую часть прекрасного озера Ала-Коль 1 1 В переводе означает «Пестрое» или «разноцветное» озеро. в Джунгарском Алатау в юго-восточную часть Казахстана, в руки чабана, приехавшего к родственникам с озера Алаколь, которые и подарили ему щенка. Собака унаследовала от прадеда Рыжего волка рыжеватый оттенок шерсти и властный нрав.

Она легко поддавалась дрессировке, словно заранее знала, что хочет от нее хозяин, но никому из собак не позволяла властвовать над собой, за что в раннем детстве получала от старших собак. Но несмотря на прокусы и боль, Ума всякий раз, если что-то было не по ее нраву, затевала драку. Как только размеры Умы позволили ей лидировать – она стала полновластной хозяйкой во всей округе. Даже из кобелей мало кто мог похвастать победой над ней. Собака не была излишне агрессивной – просто все должно было быть так, как она хотела и только хозяину Ума уступала, хотя ей было очень трудно повиноваться. Только хозяин мог сказать Уме что ей делать, да и то, не повышая голоса. Если хозяин вдруг кричал на нее – Ума рычала, осторожно, предупреждающе. Эта собака всегда «ходила по краю». Чабан БекБулат уже не раз задумывался о том, что к старости, возможно, собаку придется пристрелить, если она взбесится или кинется на человека без причины. Но решение свое БекБулат очень хотел отложить до неизвестных времен, а может и не исполнить совсем. Ума практически самостоятельно пасла его табун. Она могла укусить чужую собаку, но никогда не кусала лошадей – беречь хозяйское добро она умела. Даже когда он пропустил время и не оставив в загоне кобылу, готовую родить, и та родила в поле, Ума не позволяла никому из табуна подходить к лошади, но и не давала табуну уйти далеко, чтобы кобыла не потерялась. Вечером, как обычно, Ума пригнала табун домой вместе с пополнением. Весь табун по воле Умы шел с той скоростью, с которой мог идти новорожденный жеребенок. Как только молодняк пытался бежать, Ума бежала наперерез и с лаем останавливала торопливых молодых коней. Бекбалот был очень удивлен и доволен.

Лошади паслись в степи у озера и на полянах в предгорьях, но пить ходили к ближайшей речушке, стекающей с гор, так как эта часть озера была соленой. В лощинах было немало травы, особенно рядом с густыми зарослями ежевики. На полянах встречаются кусты шиповника, жимолости татарской и гребенщика. Весной лошади едят траву только на открытых местах, на полянах, но к осени, когда основная часть травы выгорает, им приходится выщипывать траву из-под кустов, собирая остатки прежней весенней «роскоши». Собаке приходится уходить с табуном все дальше от загона вместе с лошадьми, занятыми поиском пищи.

Люди часто приезжают к берегам озера отдохнуть и полечиться в местных целебных грязях, но лошади и собаки обходят грязь стороной. Они предпочитают ходить там, где земля тверже и не скользит. Местные красоты привычны для животных и даже для местных жителей. Им кажутся странными восторженные возгласы приезжающих туристов, ведь здесь был и есть их дом, и он не меняется с годами. Но красота окружающего мира заставляет ощутить умиротворение человека, чьей душе не чуждо понимание прекрасного.

Озеро Ала-Коль прекрасно в любое время года, хотя растительности на его берегах не много. С северо-востока к берегу прилегает песчаная пустошь Бармаккум, рядом с которой расположены пастбища для скота. Часть озера, где реки впадают в него, вода в озере пресна на вкус, но на противоположной стороне от устьев рек, впадающих в него, вода озера Ала-Коль довольно солона.

Неброская красота здешних мест завораживает тишиной и невысказанностью. Огромные белые пятна солончаков без единого темного камня или веточки растений, синева неба и голубизна озера создает ощущение сказочной нереальности. В стороне от солончаков растительность вновь покрывает степь и дает пищу животным. Ума побывала почти на всех берегах большого озера, когда ее хозяин ездил закупать жеребят для своего табуна.

Лишь однажды ранней осенью Ума была удивлена, когда хозяин поехал с рыбаками на лодке и взял ее с собой. Причина, по которой Уму оторвали от ее работы, была проста – у одного из рыбаков был хороший, породистый кобель и хозяин Умы решил получить от собаки потомство. Но заодно друг – рыбак решил свозить товарища на лодочную прогулку на Птичий остров.