Коллектив авторов - История Российской научно-популярной прессы в социально-культурном контексте

На протяжении всего XVIII в. в российском обществе сохраняется доминирование религиозной мысли, но углубляется практическое разделение ее от светской, выраженное в контроле за мыслью и словом поданных. Так, императрица Елизавета Петровна 7 марта 1743 г. повелела, чтобы «все печатные книги в России, принадлежащие до церкви и церковного учения, печатались с апробацией Святейшего синода, а гражданские и прочие всякие, до церкви не принадлежащие, с апробацией Правительствующего сената». Как показала практика, в годы ее правления это достигалось с большим трудом, так как церковь не хотела выпускать светскую литературу из-под контроля. Интересная страница истории нашей культуры в этом отношении – научная и творческая деятельность М. В. Ломоносова, натолкнувшаяся на неприятие большинства церковников [10] См.: Берков П. Н . Ломоносов и литературная полемика его времени. 17501765. М.; Л., 1936; Жирков Г. В. История цензуры в России XIX–XX вв.: учеб. пособие. М., 2001. С. 20–22. .

В трудах Ломоносова «О слоях Земли», «Явление Венеры на Солнце» и многих других отражен научный взгляд на развитие Вселенной. При этом ученый подчеркивал, что научная правда и вера «суть две сестры родные, дщери одного вышнего родителя», они «никогда между собой в распрю прийти не могут» [11] Богданов А. П . Перо и крест: русские писатели под церковным судом. М., 1990. С. 401. . В «Регламенте» академического университета Ломоносов записал: «Духовенству к учениям, правду физическую для пользы и просвещения показующим, не привязываться, а особливо не ругать наук в проповедях» [12] Пекарский П. П . История Императорской Академии наук. Т. II. СПб., 1873. С. 671. . Синод, не выступая открыто против такого авторитетного ученого, обрушил свой гнев на журнал Академии наук «Ежемесячные сочинения, к пользе и увеселению служащие» (1755–1764). Архиереи докладывали императрице о том, что издание печатает богохульные произведения, «многие, а инде и бесчисленные миры были утверждающие, что Священному Писанию и вере христианской крайне противно есть, и многим неутвержденным душам причину к натурализму и безбожию подает». 16 сентября 1756 г. руководству Московского университета была возвращена рукопись перевода поэмы А. Попа «Опыт о человеке», сделанного профессором Н. Н. Поповским, учеником Ломоносова. Синод снова отметил, что автор поэмы опирается на «Коперникову систему, тако ж и мнения о множестве миров, Священному Писанию совсем не согласные». Наконец, 21 декабря 1756 г. Синод представил императрице Елизавете подробный доклад о вредности гелиоцентрических воззрений для православия. Синод испрашивал именной указ для строгого запрета всем «писать и печатать как о множестве миров, так и всем другом, вере святой противном и с честными нравами не согласном, под жесточайшим за преступление наказанием не отваживался». Духовное ведомство предлагало конфисковать повсюду книгу Бернара Ле Бовье де Фонтенеля «Разговоры о множестве миров» (1686, перевод на русский язык А. Д. Кантемира – 1740) и номера «Ежемесячных сочинений…» за 1755–1756 гг. «Придворный ее величества проповедник» иеромонах Гедеон (Криновский) прочел императрице и издал в 1756 г. проповедь, направленную против натуралистов, предлагая спросить с них и с тех, кто украшен «рангами, достоинствами и богатством» (имея в виду ученых) [13] Цит. по: Барсов Т. В . О духовной цензуре в России // Христианское чтение. Т. ССXII. Ч. 1. С. 11–112; Райков Б. Е . Очерки по истории гелиоцентрического мировоззрения в России. М.; Л., 1947. С. 262–264; Богданов А. П. Перо и крест: русские писатели под церковным судом. С. 409–412. .

Ломоносов, долго воздерживавшийся от полемики, сочинил ядовитую эпиграмму «Гимн бороде», моментально разошедшуюся как анонимное произведение в списках по всем городам России вплоть до Якутска. В ней высмеивалось невежество иерархов, борода которых – «завеса мнений ложных». Затем после прямой стычки с духовенством последовала новая эпиграмма. В ответ Синод 6 марта 1757 г. обратился к императрице с жалобой на Ломоносова, испрашивая указ, чтобы привлечь автора к ответственности и впредь не допускать подобных оскорблений духовенства. Жалоба не имела последствий. Мало того, в это время в 1756 г. Ломоносов был введен в состав управления Академической канцелярией, чтобы заниматься «всеми академическими делами» (наряду с академиком Таубертом). В феврале 1757 г. в типографии Московского университета приступили к новому изданию собрания сочинений ученого.

М. В. Ломоносов одним из первых в России выступил одновременно и как защитник науки, ее пропагандист, и как ее популяризатор (статьи «Письмо о пользе стекла», «Вечернее размышление о Божием величестве при случае великого северного сияния»). Особый интерес в этом отношении имеет его «Рассуждение об обязанностях журналистов при изложении ими сочинений, предназначенное для поддержания свободы философии» (1755) [14] Ломоносов М. В. Полное собрание сочинений: в 11 т. Т. 3. М.; Л., 1952. С. 202–232. Этот вариант названия статьи используется известным историком А. В. Западовым: Западов А. В. Русская журналистика XVIII века. М., 1964. С. 3546. В другом переводе (с французского языка) статья названа «О должности журналистов в изложении ими сочинений, назначенных для поддержания свободы рассуждения» (см.: Сборник материалов к изучению истории русской журналистики. Вып. I. М., 1952. С. 45–46). . Эта статья подробно прокомментирована А. В. Западовым [15] Западов А. В . Ломоносов и научная журналистика // Западов А. В. Русская журналистика XVIII века. М., 1964. С. 35–46. . Ломоносов выдвигает в ней, в частности, требования, которые должен соблюдать журналист, пишущий на научные темы.

В годы правления Екатерины II светское просвещение получало поддержку власти. «В своей церковной политике Екатерина была всецело на стороне того подавляющего перевеса и вмешательства светской власти в дела церкви и религии, которые впервые так открыто и решительно стал применять Петр Великий» [16] Маккавеев П . Религиозно-церковные воззрения императрицы Екатерины II // Екатерина II: pro et contra. СПб., 2006. С 561. , приходит к выводу П. Маккавеев (духовный журнал «Странник». 1904. № 12). Эта точка зрения требует корректировки. Церковь сохраняла свои прочные позиции в воспитании и просвещении народа, несмотря на успехи и достижения в развитии печати и публицистики тех лет (А. Н. Радищев, Н. И. Новиков).

Вводя в 1796 г. в конце своей жизни официальную цензуру в государстве, императрица в указе от 16 сентября распорядилась «учредить цензуру, из одной духовной и двух светских особ составляемую». Они должны были следить за тем, чтобы «в сочинениях или переводах Закону Божию, правилам государственным и благонравию противного не находилось» [17] Русская журналистика в документах: История надзора / сост. О. Д. Минаева. М., 2003. С. 64. . Характерно, что на первое место поставлен церковный аспект.