Коллектив авторов - История Российской научно-популярной прессы в социально-культурном контексте

Бюрократический аппарат решил взять в свои руки руководство народным чтением. Общими усилиями ведомств и особенно церкви стали готовиться популярные сборники: «Нравоучительные разговоры для воспитанников удельных училищ», «Книга для чтения воспитанников сельских училищ» и др., выходила религиозная нравоучительная литература [35] Подробнее об этом см.: Котович А. Н . Духовная цензура в России (17991855 гг.). СПб., 1909. С. 301–325. .

17 марта 1850 г. председатель «Комитета 2 апреля 1848 года» делал доклад императору о народной литературе. Поводом к этому событию послужил выход в свет в Москве 11-м изданием одного из наиболее распространенных народных романов – «Повести о приключении английского милорда Георга». Комитет предложил министру представить соображения: «Каким бы образом умножить у нас издание и распространение в простом народе чтения книг, писанных языком, близким к его понятиям и быту, и под оболочкою романтического или сказочного интереса, постоянно направляемых к утверждению наших простолюдинов в добрых нравах и в любви к православию, государю и порядку». 16 марта Николай I начертал на докладе: «Согласен» [36] Русская старина. 1903. Т. 115. Кн. 8. С. 424. .

П. А. Ширинский-Шихматов отчетливо понимал характер популярной, народной литературы, особенности творческого процесса и, конечно, социальный заказ власти. «Чтобы быть истинно народными, – замечал министр в докладе императору, – книги требуют от сочинителя своего особенного дарования, неиссякаемого остроумия, всегда прикрываемого простотою и добродушием, совершенного знания обычаев низшего класса и, наконец, близкого знакомства с их общежитием, по большей части, весьма удачно выраженными в пословицах и поговорках… Писатель народных книг должен быть проникнут живою верою православной церкви, носить в груди своей безусловную преданность престолу и сродниться с государственным и общественным бытом. Только тогда, передавая собственное убеждение читателям своим, он может незаметно согревать и развивать в сердцах их врожденное всякому русскому чувство уважения к вере, любви к государю и покорности законам отечественным» [37] Там же. .

Ширинский-Шихматов предлагал издавать книги духовного содержания «в значительном количестве экземпляров и продавать повсюду по самой умеренной цене». Интересна реакция Николая I, утвердившего доклад в тот же день, но скорректировавшего устремления министра: «Не упускать из виду и издания для простого народа книг гражданской печати занимательного, но безвредного содержания, предназначая такое чтение преимущественно для грамотных дворовых людей» [38] Там же. С. 426. . Почти одновременно (15 апреля) Ширинский-Шихматов представил императору второй доклад – «О средствах враждебного монархическим началам, и от заразы коммунистических мнений, стремящихся к ниспровержению оснований гражданского общества». В этом докладе также речь шла о народной литературе.

В 1850-е годы все большее место в системе информирования общества стала занимать газета, информационный поток нарастал. И высшие цензурные инстанции были озабочены, как бы до читателя не стали доходить сведения, на их взгляд, ему ненужные или вредные. Проблема еще более активно муссировалась и в «Комитете 2 апреля 1848 года», и при Ширинском-Шихматове, новом министре народного просвещения [39] Подробнее об этом см.: Жирков Г. В . Век официальной цензуры // Очерки русской культуры XIX века: власть и культура. Т. 2. М., 2000. С. 200–203. . Показательна реакция комитета на появление в 1855 г. в «Земледельческой газете» (№ 37) статьи профессора Императорского Санкт-Петербургского университета С. Куторги «Введение к почвознанию. Геологическая участь нашей земли», где речь шла о геологических периодах, процессах формирования земной коры. В связи с этой публикацией министерство народного просвещения по требованию Синода дало указание печати, чтобы «статьи подобного рода о предметах, уместных только в специальных ученых изданиях и доступных одним образованным читателям, были одобряемы к печати со всевозможною осмотрительностью, а в газетах и периодических изданиях, назначаемых более для популярного чтения и общедоступных, вовсе не были допускаемы к печати» [40] Цит. по: Лялина Г. С. Цензурная политика церкви в XIX – начале XX в. // Русское православие: вехи истории. М., 1989. С. 473. .

Таким образом, вплоть до середины XIX в. во власти (с учетом и руководства Русской православной церкви) в отношении народного просвещения, популяризации научных знаний господствовал если не «враждебный», по словам Вернадского, «элемент», то сдерживавшее их развитие и распространение в народе отношение.

Третий период – капитализации и демократизации российского общества – начался с эпохи реформ 1860-х годов и завершался революциями 1917 г. Вторую половину XIX столетия ученые называют золотым веком естествознания, весной русской науки. Этот период вывел русскую науку на одно из первых мест в мире [41] Бастракова М. С., Павлова Г. Е . Наука: власть и общество // Очерки русской культуры XIX века: власть и культура. Т. 2. М., 2000. С. 355. . Имена Д. И. Менделеева, А. Н. Бекетова, И. И. Мечникова, И. М. Сеченова, В. В. Докучаева, А. М. Бутлерова, А. О. Ковалевского и других российских ученых стали известны далеко за пределами страны.

Реформы Александра II оказали мощное всестороннее влияние на российское общество. Происходит существенное расширение контента публицистики. Он обогащается научной, экономической, деловой информацией. В декабре 1867 г. в Петербурге состоялся первый в России съезд естествоиспытателей. Уже само по себе это событие говорит о произошедших сдвигах в жизни страны.

На съезде слушался доклад председателя Общества любителей естествознания, геолога Г. Е. Щуровского «Об общедоступности или популяризации естественных наук». Выступавший считал, что «естественно-исторические науки… рвутся, так сказать, из кабинета ученого, чтобы сделаться общим достоянием народов» [42] Щуровский Г. Е . Об общедоступности или популяризации естественных наук (речь, произнесенная на съезде 28 декабря 1867 г.) // Журнал Министерства народного просвещения. 1868. Январь. Часть CXXXVII. С. 39. . По его мнению, наука достигла высочайшего уровня. Во-первых, есть что популяризировать. Многие крупные ученые – Араго, Дарвин, Лейль, Тинндаль, Шлейден – одновременно обладают даром популяризаторов знаний. «В популярных сочинениях естествознание должно быть, кроме чисто научного, и прикладным или практическим». Во-вторых, не менее важна получившая развитие в мире «практическая популяризация». В России появились зоосады, аквариумы, лаборатории, научные кабинеты, выставки. Парижская выставка стала энциклопедией по всем наукам. Такой же характер имела Московская этнографическая выставка, встреченная обществом с «теплым сочувствием». Все это «доказывает, что общедоступность или популяризация науки в наше время становится потребностью всякой образованной страны». Много внимания Щуровский уделил родному языку как могучему средству популяризации. Московское общество любителей естествознания внесло в свою программу задачу – «заботиться о разработке научного родного языка».