С. Таглин - Общая и прикладная этнопсихология

С точки зрения И.С. Кона, корни существующих проблем лежат в нарушении логики исследований. Вместо того, чтобы начать с вопросов и гипотез – существуют ли психические различия между народами, в чем они проявляются, как их можно изучать и т. п. – идет спор об определении понятий типа «психический склад», «национальный характер» и им подобных. То есть вместо того, чтобы вначале провести конкретные исследования и констатировать наличие этнопсихологических особенностей, а затем уже переходить к их объяснению, часто начинают с конца, споря лишь о предполагаемых явлениях, наличие которых надо еще экспериментально доказать.

В целом дискуссия показала неоднозначность понимания многих вопросов, в той или иной мере связанных с этнопсихологией. Тем не менее, все участники обсуждения были едины в понимании важности и значимости объекта исследования, едины в желании обеспечить максимально свободное развитие этой науки.

Современное состояние этнопсихологии. С конца 1980-х и в первой половине 1990-х гг. интерес к этнопсихологии резко вырос и, соответственно, усилился поток теоретических и эмпирических работ. Этому способствовало начало политики гласности, снявшей многие официальные и неофициальные запреты с этнопсихологических исследований; возникновение в различных регионах страны очагов межнациональной напряженности, продемонстрировавших острую необходимость в психологических разработках, связанных с разными формами межнационального взаимодействия; подъем национального самосознания и распад Советского Союза. Все вышеперечисленное привело к тому, что этнопсихология постепенно начала организационно оформляться. Это выразилось в следующем:

• на психологических факультетах университетов Москвы, Санкт-Петербурга, Киева и Харькова были введены соответствующие курсы и спецкурсы;

• были опубликованы первые учебные пособия и учебники [5,13, 21, 24];

• в журналах (в частности, в «Психологическом журнале») были введены специальные рубрики по этнопсихологии, облегчающие публикацию результатов эмпирических исследований и теоретических разработок;

• был проведен ряд этнопсихологических конференций (Днепропетровск, 1992, 1994; Москва, 1997) и отдельных секций в рамках съездов и конференций (Харьков, 1993);

• вышли первые тематические сборники и монографии [23, 28].

Таким образом, начался и активно продолжается процесс реального организационного возрождения этнопсихологии. Вместе с тем, вышеперечисленные положительные изменения вовсе не означают ясности и однозначности в решении концептуальных вопросов этнопсихологии: о предмете данной науки, ее методах, категориальном аппарате, ее дисциплинарной принадлежности и т. п. На сегодняшний день здесь можно отметить множество «белых пятен». Возникает, наверное, больше вопросов, чем ответов, что дает право некоторым исследователям [8] ставить под сомнение само существование этнопсихологии как науки на данном этапе ее развития, независимо от того, каким именем они ее называют (этнопсихология, культурно-историческая психология или как-либо еще).

Очень условно можно говорить о трех основных направлениях в развитии этнопсихологии на территории постсоветского пространства [21]:

• Первое и наиболее представительное направление сближает этнопсихологию с социальной психологией. В рамках этого направления работают, в основном, специалисты, пришедшие к изучению этнопсихологии из традиционной социальной психологии (Н.М. Лебедева; Г.У. Солдатова; Т.Г. Стефаненко и др.). Они рассматривают психологические аспекты разных процессов и форм межнационального и межэтнического взаимодействия на групповом уровне. В поле их интересов лежат вопросы формирования и трансформации этнической и национальной идентичности; формы и механизмы межэтнического и межнационального восприятия; способы прогнозирования, профилактики и урегулирования межэтнических и межнациональных конфликтов; проблемы и способы адаптации к новой культурной среде и т. п.

• Второе направление связывает этническую психологию с общей психологией и сближается с идеями культурной и кросс-культурной психологии. Его сторонники видят свою цель в построении теоретических концепций взаимодействия культуры и психики, а также в выявлении с помощью психологических методов исследования конкретных проявлений, особенностей формирования и протекания разнообразных психических процессов и состояний у представителей разных этнокультурных групп (В.Н. Павленко; С.А. Таглин и др.).

• Третье направление в этнопсихологии тяготеет к более тесным связям с этнографией (С.В. Лурье; М. Гримич и др.). Его представители работают преимущественно этнографическими методами. Материалом их исследований являются разнообразные продукты жизнедеятельности народа: фольклор, мифы, обычаи, ритуалы и т. п. Задачу же свою они видят в том, чтобы, анализируя данный материал, вычленить какие-либо психологические особенности народа, создавшего его, вне зависимости от того, что рассматривается первичным, а что вторичным – особенности культуры или психики.

При всем разнообразии взглядов на предмет этнопсихологии объективные этнические отличия психической деятельности продолжают существовать как научная проблема. Решение этой проблемы, безусловно, связано с широкой программой описательных и констатирующих исследований, однако не исчерпывается ими. Важно знать и конкретные параметры течения психических процессов у представителей разных этносов, и особенности динамики психической деятельности в условиях перехода из одной культуры в другую. Научный анализ полученного в таких работах материала даст возможность, в конце концов, подойти к выявлению более или менее общих законов функционирования индивидуального и общественного сознания в их этническом аспекте, продемонстрирует пространственно-географические и национально-культурные особенности психической деятельности. После выхода на этот уровень обработки материала этнопсихологию можно будет считать научной дисциплиной, поскольку она будет описывать общие закономерности специфической этнопсихической деятельности. Но, даже обретя данный статус относительно собственного эмпирического материала, этнопсихология еще не достигнет уровня теоретической дисциплины, а значит, не станет собственно «Общей этнопсихологией». Последний переход будет возможен только при условии, что этнопсихология создаст собственную концепцию явлений, которые она изучает, т. е. создаст общую концепцию формирования этнической специфики психической деятельности.

Таким образом, общая этнопсихология – это наука об общих механизмах этнопсихогенеза. На сегодняшнем уровне развития этнопсихологии можно говорить только о закладывании фундамента будущей общей этнопсихологии, ее основных составляющих. Такое понимание общей этнопсихологии дает возможность, в свою очередь, осуществить следующий этап утверждения дисциплинарного института этнопсихологической науки, т. е. довести ее самоопределение уже до состояния разделения на общую и прикладную этнопсихологию как определенных противоположностей. Понятно, что, определив этнопсихологию как науку об общих механизмах этнопсихогенеза, перед прикладной этнопсихологией мы ставим проблему реализации соответствующих общеконцептуальных представлений в разных сферах культурного бытия этноса, связанных с формированием, функционированием и корректированием этнического сознания. Среди таких сфер выделяются (хотя и не исчерпываются последними) следующие области знаний: