С. Таглин - Общая и прикладная этнопсихология

Эта позиция, высказанная без достаточных аргументов и направленная на утверждение основной мысли автора об отсутствии каких бы то ни было отличий украинцев от великороссов и, соответственно, о необходимости и естественности их полного – политического и культурного (в том числе языкового) слияния, вызвала резкую критику ученых, придерживавшихся иных политических взглядов. Однако в плане рассматриваемого вопроса это противостояние не имело бы особого значения, если бы исследователи ограничивались дискуссиями по узко антропологической тематике. В данном же контексте важно то, что антропологические характеристики часто выдвигались в качестве фактора, определяющего специфику национального характера. Тот же И.А. Сикорский отмечал: «На развитие народного духа оказали важное влияние два фактора: антропологический состав племени и внешняя природа, среди которой живет славянская раса». Но поскольку, как уже было отмечено выше, ученый утверждал, что антропологические характеристики русских, украинцев и белорусов идентичны, то, отметив вскользь некоторые этнопсихологические особенности украинцев по сравнению с русскими – «свойственный великорусам перевес воли», в то время как «ум и чувство были в перевесе у южнорусов» – И. Сикорский делал единственно возможное, с его точки зрения, заключение: «психические черты русского племени одинаково свойственны всем трём его отделам».

К биологическому направлению примыкают и ученые, использующие биохимические показатели и методы исследования в попытках объяснить некоторые этнопсихологические черты. Нередко такое проявляется в работах, устанавливающих связь между какими-либо особенностями психической деятельности и спецификой питания этноса. Например, известный отечественный биохимик А. Я. Данилевский еще в конце XIX века заинтересовался проблемой влияния традиционных продуктов питания этноса на его национальный характер. В работе «Пища и характер» исследователь выдвинул тезис, согласно которому «различного рода пища вызывает и в людях различные качества телосложения, жизнедеятельности, склонности и различные степени морального и умственного развития» [11]. Ученый разделил все народы на 5 групп в зависимости от того, какие блюда преобладают в их рационе: мясные, рыбные, плодоовощные, травяные или смешанные. А.Я. Данилевский детально анализирует и демонстрирует на разнообразных примерах особенности характерологии этнических групп с разным типом питания. При этом, углубляясь в проблему, он выдвигает гипотезу, согласно которой количество фосфористых белков в еде – это тот важнейший фактор, который «путём его комбинирования с другими сторонами жизнедеятельности, в результате даёт те или другие свойства характера или вообще тот или другой духовный склад» [с.35].

Вариантом биологического подхода можно считать также эволюционное течение в объяснении этнопсихологических особенностей. Его сторонники пытаются объяснить этнопсихогенез и особенности общественной жизни с позиций эволюционного учения Ч. Дарвина. В этом случае законы, выведенные для животного и растительного миров, начинают распространяться ими и на жизнь этнокультурных групп, наций, государств. Так, с точки зрения сторонников данного направления, главной движущей силой общественного развития, как и в природе, является борьба за существование. Аналогом конкуренции между видами животных здесь выступает экономическое соревнование, межнациональные и межэтнические конфликты, войны и т. п., которые провозглашаются вечными и неизбежными. Вследствие действия такого «природного отбора» выживают сильнейшие, наиболее приспособленные этносы, в то время как участь остальных состоит в том, чтобы или исчезнуть с политической карты мира, или же смириться с ролью колоний или слаборазвитых стран.

Описанная канва является однотипной у всех сторонников данного направления. Отличия между ними, интересующие нас в этом контексте, начинаются при выделении тех психологических характеристик, которые способствуют выживанию этносов в их борьбе за существование, особенностей, которые, с точки зрения сторонников такого подхода, генетически закрепляются и, соответственно, генетически передаются потомкам. Для одних авторов это интеллектуальные способности, для других – религиозность, для третьих – патриотизм, трактуемый как аналог инстинкта самосохранения, и т. п. Все народы, согласно данной точке зрения, отличаются степенью развитости той характеристики, которая берется автором за основу. «Высокоразвитыми» по данному качеству провозглашаются, как правило, народы Западной Европы или Америки, а «отстающими» – представители туземных племен Африки и Австралии.

Более того, согласно высказываниям одного из прародителей этого подхода – Ф. Гальтона – возможно даже улучшение, облагораживание «породы людей». Для обозначения подобных программ выведения «расы высокоодаренных людей» исследователь ввел специальный термин – «евгеника», под которым подразумевалось «учение о хорошем воспроизводстве» путем тщательно подобранных браков и селекции. Многие расистские политические течения позже воспользовались идеями и выводами данного направления для своих целей.

Попытки изучения взаимосвязи биологических и этнопсихологических характеристик продолжались на протяжении всего XX века. Например, большой интерес вызывали в свое время гипотезы, пытающиеся объяснить разницу в подверженности иллюзии Мюллер-Дайера некоторыми физиологическими факторами у представителей разных народов [6]. Начало данному подходу было положено в работах Р. Поллака, который выявил обратно пропорциональную зависимость между пигментацией сетчатки и подверженностью данной иллюзии: чем сильнее пигментация, тем меньше подверженность иллюзии. Давно известно, что у людей с темным цветом кожи пигментация сетчатки также сильнее. Используя эту зависимость, Р. Поллак сравнивал подверженность иллюзии у темнокожих детей и детей со светлой кожей в США. В полном соответствии со своей гипотезой он обнаружил, что темнокожие дети менее подвержены иллюзии Мюллер-Дайера.

Впоследствии М. Борнстейн построил на основе гипотезы пигментации гипотетическую шкалу подверженности данной иллюзии людей разных культур. Оказалось, что последовательность, полученная на основе данных о пигментации, полностью соответствовала той, которая была получена в реальных эмпирических исследованиях зрительного восприятия. Большой интерес представляет и дальнейшая работа М. Борнстейна в этом направлении. Он предположил, что различия в пигментации, связанные с различиями в чувствительности к определенным цветам (особенно в сине-зеленом участке цветового спектра), могут объяснять межкультурные различия в наименовании основных цветов. Анализ списка названий цветов в 126 обществах показал, что в наименовании цветов существуют определенные географические вариации, которые действительно совпадают с вариациями в пигментации глаза. Полученные данные говорят, с точки зрения ученого, о том, что, во-первых, люди различных культур действительно не только называют, но и видят цвета по-разному. А, во-вторых, соответствуют положению, согласно которому цветовой словарь детерминирован цветовым зрением.