Василий Щепетев - История государственного управления в России

Для русской буржуазии подобный путь социальных уступок был неприемлем: у нее просто не было для этого достаточных средств. Она также пыталась вывозить капитал в менее развитые страны, однако не выдерживала в этой сфере борьбы со своими более мощными иностранными конкурентами. Русским капиталам удалось закрепиться лишь в очень немногих регионах: Средней Азии, Северном Иране, Северном Китае. Прибыли там были сравнительно невелики.

Столь же невелики были и возможности русской буржуазии в решении социальных конфликтов мирным путем. Процент «рабочей аристократии» был в России незначителен, подавляющее большинство рабочих находились в одинаково плохих условиях. В результате пролетариат в России в полной мере был открыт для революционной агитации.

В связи с этим «робость» и косность состоятельных слоев страны в экономической сфере проявлялись и в их политическом поведении. Они были настроены монархически и националистически, однако предпочитали не вмешиваться в конфликты между правительством и интеллигенцией, усилившиеся с середины XIX в.

Существование в России самых передовых форм промышленности и полусредневековых форм земледелия предопределило и одновременное существование здесь классов буржуазного общества – пролетариата и буржуазии, сословий крестьян и помещиков.

Наиболее многочисленным сословием России было крестьянство, а также средние слои населения – ремесленники, кустари, мелкие торговцы.

Высшее сословие было представлено дворянами-помещиками. По переписи 1897 г., дворянское сословие насчитывало 1 853 184 человека (около 1,5 % населения), из них к потомственному дворянству относился 1 221 939 человек, остальные 631 245 были личными дворянами. Экономическое могущество дворянства составляло большое землевладение. По социально-экономическому положению дворянство было неоднородно. Оно делилось на мелкопоместное, среднепоместное и крупнопоместное. С 1877 по 1895 г. в общей массе дворян-землевладельцев несколько возрос (с 50 до 57) процент мелкопоместных дворян и сократился (с 29 до 25) процент среднепоместного дворянства.

Сила дворянства заключалась также в его особом привилегированном положении, в обладании рядом важных постов в государственном аппарате. Потомственные дворяне занимали почти все высшие посты в армии. По данным послужных списков, потомственными дворянами в начале XX в. были 90 % генералов, 75 % полковников и 50 % всего офицерского корпуса. Чиновничий аппарат также состоял в основном из дворян. 70 % всех чиновников гражданских ведомств составляли потомственные дворяне. Дворянство и далее являлось социальной опорой царизма.

Важную роль в общественной жизни России играла интеллигенция. По переписи 1897 г. насчитывалось приблизительно 870 тыс. человек умственного труда. Значительная часть интеллигенции была настроена оппозиционно по отношению к царизму. Самой многочисленной была интеллигенция, представленная в основном низкооплачиваемыми служащими, чиновниками, учителями школ, врачами, студентами. Эти группы демократической интеллигенции были недовольны своим положением и активно участвовали в революционном движении, выступая против самодержавия. Благодаря своим знаниям, политической грамотности интеллигенция представляла активную политическую силу общества.

Однако для подавляющей массы населения России монархия оставалась важнейшим источником материальных благ. Дворяне, мел кие торговцы, большинство крестьян видели в конституции и парламенте «мошенническую проделку», с помощью которой богатые и влиятельные слои стремятся завладеть государственным аппаратом в своих собственных интересах. В преобладающих в России неблагоприятных хозяйственных условиях люди, стремившиеся к улучшению своего положения, располагали для этого единственным средством – сотрудничеством с государством.

Исходя из этого самодержавие стремилось усилить роль бюрократии в жизни общества и независимость аппарата власти от общества. К началу XX в. на 129 млн российских граждан приходилось 385 тыс. чиновников, или один чиновник на 335 человек. По расчету члена Государственного совета графа В. Н. Коковцева, расходы на управление возросли с 393 млн рублей в 1866 г. до 1289 млн рублей в 1906 г., т. е. за 40 лет увеличились более чем в 3 раза.

Российская бюрократия отличалась косностью, боялась конституционного пути развития и принятия европейского парламентаризма, полагая, что только она способна идти в авангарде преобразований. Поэтому до конца XIX в. сохранялась концепция опоры на «просвещенную бюрократию», что консервировало исторически отжившие государственные структуры и формы управления обществом.

Правительственный курс, направленный на промышленную модернизацию страны, связан с деятельностью министра путей сообщения (с 1892 г. – министра финансов) С. Ю. Витте. Начав службу в билетной кассе на железной дороге, Витте благодаря своим знаниям, техническому новаторству и предпринимательским способностям прошел довольно быстрый путь во властной структуре. Сам он связывал свое возвышение со случаем – с крушением царского поезда, о возможности которого Витте предупреждал, но к его словам не прислушались. После катастрофы чудом избежавший смерти Александр III обратил внимание на молодого специалиста. В это время правительство приступало к выкупу железных дорог у частных владельцев и нуждалось в опытных железнодорожниках. Витте был назначен директором одного из департаментов Министерства финансов, ведавших этой операцией.

На посту министра путей сообщения, а далее и на посту министра финансов Витте предпринял целый ряд реформ, имевших целью стимулирование экономического роста российской промышленности. Некоторые западные исследователи даже называют его «отцом первой индустриализации» России. «Создание своей собственной промышленности – это и есть та коренная, не только экономическая, но и политическая задача, которая составляет краеугольный камень нашей протекционистской системы», – писал Витте.

Витте продолжил политику протекционизма. Предшественники Витте на посту министра финансов уже заложили ее основы: таможенный тариф на ввоз иностранных товаров в страну составлял 33 %, тогда как вывоз товаров из России стимулировался низкими пошлинами. Витте увеличил таможенные сборы, добившись после определенного противостояния более выгодного для России торгового договора с крупным партнером в Европе – Германией.

Был изменен принцип налогообложения населения. Вместо прямых налогов предпочтение было отдано косвенным (приблизительно за 10 лет они выросли на 42,7 %), что увеличило поступления средств в казну. Однако основную прибыль принесла казне винная монополия, инициатором которой выступил Витте.