Сергей Анисимов - Путешествия П. А. Кропоткина

иногда — нет ни обнажений, ничего интересного, тайга, знай только

глаза оберегай.

Сидя в Иркутске, трудно вам даже составить себе понятие о

таежных удовольствиях. Здесь, на Муе, такие несметные силы

комаров, что до сумасшествия (временного, утешься) можно дойти, и

тебя 30 раз вспомнишь с твоими проклятиями лету. Жара более

22 градусов, дымокур в палатке, следовательно угар — мерзость

порядочная. Два дня ничего не в состоянии был сделать, подумать не

в силах, в жаре среди мошки дураком валяешься, весь мокрый;

ждем не дождемся второй половины августа. Как все это

благодетельно должно действовать на мозговую деятельность. Пять-шесть

лет так провести —- хорошо отупеешь».

* * *

Когда через несколько дней караван двинулся в путь, встретили

на Муе первых людей. Это были восемь якутских семейств —

первые поселенцы на Муе, переселившиеся сюда три года назад с

верховьев реки Куянды. Жили они в юртах. Неожиданностью было

увидеть тут поле ячменя, засеянного якутами. У них было десять

коров и пять лошадей.

На южной стороне долины высился горный хребет. Кропоткин

назвал его Южно-Муйским. Экспедиции предстояло пересечь

широкую долину Муи и переправиться через этот хребет, за которым

лежала тоже совсем неведомая страна, на картах обозначенная

белым пятном. Берестяная карта, которой руководствовался

Кропоткин, ограничивалась Северо-Муйским хребтом. Теперь уже

приходилось итти без всякой карты.

31 июля караван Кропоткина подошел к Южно-Муйскому

горному хребту. Каждый раз, когда приходилось подниматься на

высокогорные перевалы, казалось, что они опять попадут в

непролазную, суровую тайгу или в тундру среди гранитных гольцов. Но

здесь, на Южно-Муйском хребте, природа была несравненно

ласковей.

И все же подъем был нелегкий, и чем выше в горы забирался

караван, тем становилось труднее.

«Помнится мне, — писал Кропоткин, — как, измученные

подъемом, ждя лошадей в поводу среди кустарникового березняка и

кедрового стланца, мы с трудом поднялись на вершину и бросились

отдохнуть в мягкую подушку мохового покрова. Но вид, который

представился моему взору, заставил забыть всю усталость и тотчас

же взяться за карандаш. Внизу, под нами, шла узкая падь горного

ручья Давакита, а далее расстилалась широкая, верст на 20 или 30,

долина реки Муи, которую мы только что пересекли. Светлая

зелень болотистых лугов в долине перемежалась с темной зеленью

сосновых боров. Среди лугов там и сям мелькали блестящие

поверхности небольших озер. Вдали, почти на самом горизонте,

поднимались резко очерченные цепи гор Северо-Муйского хребта».

Кропоткин не расставался с походным альбомом и постоянно

делал в нем зарисовки, иногда на ходу быстрыми штрихами, а

когда было время, то создавал неплохие рисунки. Так он готовил

иллюстрации к своим научным отчетам. Впоследствии, в

Петербурге, когда печатались отчеты Кропоткина о путешествиях, по его

рисункам были сделаны гравюры.

С вершины Южно-Муйского хребта раскрывалась

величественная картина долины реки Муи. Кропоткин, любуясь красотой

окружающей природы, с волнением думал о том, что ждет их впереди

к югу, за Южно-Муйским хребтом.

Там оказалось обширное плоскогорье с невысокими холмами,

расположенными в верховьях Витима. Это плоскогорье Кропоткин

назвал Витимским. Его высота в самых нижних долинах оказалась

около тысячи метров.

На почти ровном Витимском плоскогорье виднелись темные

полосы лесов. Но эти леса были разнообразнее и богаче, чем в

долинах и падях Северо-Муйского хребта, где была одна лиственница

и только изредка попадались ель и сосна. На склонах

Южно-Муйского хребта росли лиственница, кедр, ель, сосна, пихта, береза,

тополь и ивы разных пород. За перевалом, на севере, тайга почти

безжизненна, а здесь, в лесной чаще, мелькали темные олени,

косули, лоси, встречались волки и медведи.

Наблюдая расположение горных хребтов, окаймляющих Витим-

ское плоскогорье, а также и других горных хребтов

северо-восточной Азии, Кропоткин все более и более убеждался в ошибочности

прежних представлений большинства географов о строении гор

Восточной Азии.

Размышления об истории образования этих гор и

возвышенностей не давали покоя молодому исследователю. Во время этой

экспедиции его предположения сложились уже в стройную теорию. Он

предполагал, что горные хребты северо-восточной Азии

расположены вокруг грандиозного плоскогорья, которое тянется с юго-запада,

от Памира, на северо-восток — к Берингову проливу.

* * *

Уже два месяца экспедиция находилась в пути, но все еще

конец пути был далеко.

С Южно-Муйского хребта предстояло спуститься на Витимское

плоскогорье, пересечь его, подняться на Яблоновый хребет и

оттуда спуститься в долину реки Читы. Но этот дальний путь по неиз-

вестной стране, который потребовал еще целого месяца, теперь

никого уже не смущал. По сравнению с пережитым ранее теперь

путешествие казалось нетрудным. Всем было ясно, что караваи

дойдет до цели, что бы ни случилось. Непролазная тайга и

трудные теснины падей остались позади. Теперь попадались большие

пространства топей и болот, но их можно было обходить. Лошади

подкормились и окрепли за неделю пребывания на Муе. Хуже

приходилось людям. Уже два месяца все питались только ржаными

сухарями да сушеным мясом, которые запивали чаем. Все

остальное продовольствие кончилось. Скоро пришлось сократить и

порцию сухарей.

Когда спустились с гор на Витимское нагорье, леса и рощи

стали перемежаться обширными лугами и сочной травой. Чем дальше

караван двигался на юг, тем меньше становилось лесов, пейзаж

стал принимать степной характер. И по мере продвижения к югу

степи становились суше. Климат стал мягче, на открытых местах

ветер отгонял комаров и мошек, на ночлегах люди хорошо

отдыхали.

В лугах и степях было свое животное и птичье население.

Тарбаганы, пищухи, полевки тысячами бегали в траве, а над ними

носились в воздухе соколы, орлы, сычи, нападавшие сверху стрелой

на свою добычу.

5 августа караван Кропоткина достиг реки Бомбуйко. Согласно

общему направлению на юг, Кропоткин пошел вверх по берегу этой

реки. Еще полмесяца пришлось итти по ненаселенным местам, и

19 августа экспедиция достигла золотого прииска Задорный в

Баргузинском округе. Караван впервые достиг жилых мест, где