Геннадий Дмитрин - Леонардо да Винчи живет в твоем доме, или Быль о золотом ключике

Мудрый Антон Семенович Макаренко поделился тонким и точным наблюдением на этот счет:

«Насколько веселее и счастливее живут люди, которые многое умеют делать и у которых все удается и спорится, которые не теряются ни при каких обстоятельствах, которые умеют владеть вещами и командовать ими».

И он же указал на прямую связь такого «владения вещами и обстоятельствами» с умением обслуживать самих себя, обходиться без нянек, без сторонних услуг в собственном доме. Тут есть над чем поразмышлять.

Вот, скажем, подумывает Виолетта о замужестве как возможном выходе из положения. «А кому ты нужна такая?» — без обиняков заявили несколько парней, принявших участие в дискуссии. Вроде бы грубовато по форме, а по существу-то верно. Ведь и в самом деле, семья — это, помимо всего, опять же труд, арена проявления взаимной деятельности в домашнем хозяйствовании, воспитании детей. Увы, сколько наблюдается примеров разводов именно из-за неподготовленности молодых женщин к выполнению трудовых обязанностей в семье. Не это ли ожидает нашу белоручку? Скорее всего — да, если уже сейчас она не переломит себя, не начнет взрослеть на деле.

Письмо Виолетты невольно указало еще на одну сторону проблемы взросления. Она пожаловалась на своих родителей: это-де они виноваты — не подготовили ее к жизни. Что ж, те и в самом деле в немалой мере повинны в бедах дочери — избаловали, изнежили, закормили с ложечки манной кашкой. Да только при всем том и сама она — достаточно взрослый по возрасту человек, должный понимать свою собственную ответственность за качество своей жизни, обязанный проявлять свою собственную волю, обращенную к преодолению сложившегося нездорового положения, в самой себе искать недостатки и возможности выхода на верный путь. А обиды и жалобы на родителей лишь уведут в сторону от главного направления в поисках самой себя, в самоутверждении.

Выше промелькнуло слово «ответственность». Однажды в редакции собрали группу учащихся техникумов и попросили их поделиться своим пониманием термина «взрослость». Ответы были примерно следующие.

— Взрослость начинается с того момента, когда человек начинает осмысливать свои поступки и понимать свою ответственность за них перед другими.

— Мало лишь одного этого понимания. Можно ведь понимать правильно, а поступать иначе. Взрослость прежде всего определяется делами, поступками, серьезностью поведения.

— Взросление происходит тогда, когда мы начинаем принимать на свои плечи груз забот родителей, когда начинаем реально отвечать за что-то и за кого-то. Родители заботятся о нас, но ведь и мы должны заботиться о них, еще о ком-то.

— Человек должен осознавать свой долг перед мамой, перед товарищами, перед коллективом, перед Родиной в конечном счете. Осознавать свой долг — значит понимать других, прикасаться к миру их забот и проблем, а не жить лишь собственными заботами и проблемами. Взрослость — это когда человек не только получает от других, но что-то отдает им от себя.

Что ж, правильные суждения. Можно было только порадоваться им.

Как ни странно, но более сложным оказался следующий вопрос, вроде бы очень простой: «Считаете ли вы себя взрослыми?»

— Не знаю.

— Не знаю.

— Да, пожалуй. С тех пор, как стала нянчить племянницу, оставшуюся на руках нашей семьи. Ощутила свои силы и свои возможности быть полезной, необходимой.

— У меня еще не было таких испытаний, чтобы почувствовать себя взрослой.

— Я еще успею стать взрослой.

— Даже когда закончу техникум, не смогу сразу считать себя взрослой, поскольку рассчитываю и в будущем на материальную помощь родителей. А значит, буду по-прежнему зависима от них.

Да, вот такая обнаружилась картина: ребята правильно понимают суть проблемы, правильно мыслят, но, увы, не все из них готовы к реализации идей в собственной практике, в своей жизни. Быть может, рано от них требовать этого?

Можно ли конкретно назвать час или день, с которого начинается или должна начинаться взрослость? День окончания школы? День зачисления в институт или поступления на завод? Благо бы так. Только вот ведь что наблюдается: иных парней и девушек даже и в вузе долго еще, как малых детей, водят за ручку, увещевают серьезнее относиться к своим обязанностям. Да и в трудовых коллективах порою вынуждены месяцами, годами приучать к порядку и порядочности взрослых по паспорту, но малоразумных, судя по поведению, молодых людей.

А в это же самое время другие их сверстники давным-давно, еще со школьной скамьи, ведут себя по-взрослому, достойно, проявляют похвальную самостоятельность. Значит, не какими-то формальными рубежами определяется взросление человека. А чем же? И когда оно должно начинаться?

«Вот тебе и стукнуло четырнадцать лет. Ты уже не ребенок, ты становишься взрослым человеком» — так писал Федор Иванович Панферов, известный советский писатель, своей дочери и подсказывал ей, подростку: надо отрешаться от беспечности и лености, надо стремиться к самостоятельности, надо уже сейчас готовить себя к активной трудовой деятельности, приобретать качества творца. «В твои годы закладывается человек. Пропустишь эти годы, там все пропало», — мудро предостерегал заботливый отец свою дочь.

Однако, быть может, кто-то посчитает, что он торопил ее со взрослением, как бы укорачивая тем самым счастливую пору безмятежного детства? Что говорят на этот счет те, кому довелось взрослеть вынужденно рано? Жалеют ли они о том?

Известный советский журналист Василий Михайлович Песков, человек исключительной работоспособности, легкий на подъем, мгновенно и страстно отзывающийся на заботы общества, рассказал однажды о своем детстве, которое пришлось на тяжелые годы войны, о заботах тринадцати-, пятнадцатилетних мальчишек той страшной поры. Война, вспоминал Песков, диктовала свои законы жизни и для детей. По ним должен был он и его деревенские сверстники целыми днями, не разгибаясь, собирать колоски на стерне, молоть зерно на самодельных «терках», собирать валежник в лесу и таскать его на плечах за несколько километров, с весны до осени ухаживать за огородом, заготавливать сено, носить воду, готовить еду, нянчить маленьких. И делать все это помимо занятий в школе, помимо домашних уроков, помимо общей работы на колхозном поле… И что же?

«Может странным кому-нибудь показаться, но я ничуть не сетую на судьбу, вспоминая эти четыре года, — говорит Василий Михайлович. — Прокручивая сейчас назад ленту более чем сорокалетней жизни, взвешивая, где, когда и чему научился, без колебаний говорю: главная школа жизни приходится на эти годы. Суровые, требовательные годы совпали для нас, «военных мальчишек», с возрастными законами воспитания человека. Глубоко верю: уроки мужества, труд и трудности сейчас для подростков также необходимы…»