Геннадий Дмитрин - Леонардо да Винчи живет в твоем доме, или Быль о золотом ключике

Расслабление, разрядка — это не обязательно пустопорожнее времяпрепровождение, праздность. Лучше всего — смена занятий, видов деятельности.

«Параллельно он ведет три-четыре работы. Для самой трудной, требующей особого внимания, отводится «первый день» — утренние часы. После прогулки — «второй день»: работа менее трудная, чаще всего библиографическая, журнальная. Вечером, после короткого отдыха, «третий день»: записки, роман. Переход от одной работы к другой лишнего времени не отнимает, потому что… он никогда не ставит себя в положение человека чего-то ищущего, что-то потерявшего и не знающего, куда заглянуть, где порыться».

Это — строки из очерка Мариэтты Шагинян о Владимире Афанасьевиче Обручеве, выдающемся геологе, ученом, авторе знаменитых романов «Плутония» и «Земля Санникова».

Нет, жизнь Обручева, а дожил он до девяноста двух лет, не была постоянно размеренной, четко регламентированной: далекие трудные экспедиции, опасные приключения, ответственная напряженная работа по руководству научными учреждениями, участие в бурных, выматывающих нервы дискуссиях — всего досталось на его долю. И все же ученого всегда отличали внутренняя организованность, самодисциплина, умение чередовать в любой обстановке виды занятий, готовность к физическому труду. Не потому ли до последних дней своей долгой жизни сохранил он ясность ума, высокую работоспособность, присутствие духа, озабоченность общими делами? Даже в предсмертном забытьи Владимир Афанасьевич вспоминал старых друзей по экспедициям и звал их вперед, в горы!..

Чередование занятий, сочетание разнородных увлечений — все это в природе человека, отвечает потребности личности в наиболее полном самовыражении, раскрытии множественных и разнообразнейших дарований, обеспечивает высокий жизненный тонус, духовное и физическое здоровье. Вспомним примеры, приводившиеся в предыдущих главах. Вспомним и известное высказывание Цицерона, который говорил, что никогда не бывает так занят, как в часы досуга.

Итак, расслабление — это энергичное движение после вынужденных длительных «посиделок», крепкий сон после затянувшегося бодрствования, минуты веселья после часов серьезности, смена занятий в пределах дня или рабочей недели. Вот как восстанавливаются затраты нервной энергии, вот где, а отнюдь не в уклонении от страстей жизни, не в безмятежном покое лежат резервы всяческих сил.

Даже стрессы, нервные реакции, вызываемые какими-либо сложными обстоятельствами жизни, внешними раздражителями, как теперь выяснено, до определенной своей стадии могут играть положительную роль — развивают защитные механизмы организма и психики, вырабатывают «психологический иммунитет» к острым ситуациям, закаливают для борьбы с трудностями, воспитывают умение властвовать собой.

Возможна ли жизнь без стрессов?

Нет.

Процесс творчества — тоже стресс. Состояние любви, сдача экзаменов, участие в дискуссии, выполнение общественного задания, семейные неурядицы — за всеми этими и аналогичными по накалу воздействиями на психику следуют физиологические, гормональные изменения в организме, и если избрана активная линия поведения (борьба), то и гормональное обеспечение оказывается соответствующим — «подстегивающим», позволяющим организму подготовиться для «сражения». А вот настроение примирения с трудностями, бедой, бегство от борьбы, уход в себя — ведут к тому, что в кровь начинают поступать гормоны, вызывающие состояние опасной апатии, болезненной мнительности.

Кому-нибудь из нас импонирует образ поведения чеховского Беликова? Сам того не подозревая, он все время пытался оградить себя от стресса, уйти от волнений жизни. Ну и чем все это закончилось?

Нет, человек не может, не должен воздвигать забор равнодушия между собой и другими людьми, прятаться от них, от забот и проблем жизни, пытаться окружить себя вакуумом. Подлинная личность всегда деятельна, активно контактна. Она чаще и сознательно идет на стресс, однако находит из него выход соответственно своему рассудку и темпераменту, уровню культуры.

Г. Селье, канадский врач, первым обративший внимание на последствия стрессовых воздействий и на первых порах считавший стресс в любой его форме явлением нежелательным, после более глубокого и всестороннего изучения предмета был вынужден резко изменить точку зрения. Он заявляет теперь:

«Стресс не только необходим — он приправа жизни. Без него жизни не существует».

Неплохой аргумент в дискуссии со сберегателями нервных клеток!

Девиз «Главное — спокойствие», когда он понимается как оправдание инертности, бездеятельности, равнодушия ко всему и вся — коварный ориентир. Куда он может завести индивида? В тихую заводь? А что дальше? Ведь все равно, рано или поздно, а приходится давать самому себе отчет: так ли прожита жизнь, как надо, как должно бы? Наступит горький час прозрения, но, увы, уже недостанет ни опыта, ни сил, ни времени поправить дело, изменить стиль и образ жизни.

Рядом с фальшивым девизом «Главное — спокойствие» нет-нет да и соседствует еще и такой: «Жить надо для себя». Однако общественная практика убеждает: ни один из действительно счастливых людей не сможет согласиться с подобной моралью, она противоестественна и потому следование ей никому не доставит подлинного удовлетворения.

Мы уже упоминали о фантастической работоспособности доктора Илизарова, его личном «нейтрализаторе усталости» — беспокойстве за судьбы доверившихся ему больных. Так много работает и так мало отдыхает! Под настроением столь впечатляющей картины один из интервьюеров задал Гавриилу Абрамовичу вопрос, что называется, ребром: «Получается, вы живете для других и совершенно не живете для себя?» Илизаров искренне удивился:

— Не понимаю… А что ж человеку делать? Спать? Пить? Стать лабораторией по перевариванию пищи? Смысл жизни в том и состоит, чтоб трудиться на радость людям… Живу так, а не иначе, не потому, что должен, а потому, что хочу! И не нужно мне сочувствовать.

Как близки эти слова обращению к молодежи великого подвижника науки Дмитрия Ивановича Менделеева:

«Трудитесь… Удовольствие пролетит — оно себе; труд оставит след долгой радости — он другим».

Наш разговор о самовоспитании, развитии способностей подошел к концу. Но далеко не исчерпана его проблематика. Она бесконечна, как сама жизнь, и столь же безгранична, как талантливость Детей Земли. Даже у океана есть границы и дно, измеренные и проверенные во всех направлениях. Где лежат границы человеческих сил и возможностей — этого достоверно пока никто не знает. Вот и прекрасно: всегда впереди будут маячить еще не взятые высоты, звать к себе, пробуждать к расконсервации и введению в действие все новых и новых резервов, предусмотрительно заложенных природой в человека — во благо ему.