Борис Емельянов - История отечественной философии XI-XX веков

Весь мир имеет видимое (материальное) и невидимое (духовное) начало. Человек же, по мнению Шварца, имеет три начала: дух, полученный от Бога, душу – самостоятельное, только ему присущее начало; и тело, полученное от природы. Такое соединение необходимо для каждого из них: тело не может жить и расти без души, душа не может проявить своих качеств без тела, а дух проявляет себя только в душе. Но сочетание их в человеке различно, что определяет ценность и своеобразие личности.

Человек также содержит три «света», соответствующего трем началам: 1) свет натуры, или свет тела; 2) свет душевный, т. е. разум; 3) свет Божественный, или Святой Дух. Свет натуры – «источник жизни всех сотворенных материальных вещей, действующая сила». Он соответствует «сладкому ощущению собственного бытия». Этот свет – воплощение познания природы, но это лишь первый этап познания. Более высокая степень премудрости – познание света душевного, присутствующего в «невидимых тварях» – ангелах, духах, человеческих душах. Свет этот скор и «проницающ, яко мысль». Только будучи озаренными этим светом, мы сможем постичь содержание их поучений. Высшей субстанцией света является Божественный свет, и имеющий его в себе есть истинный богослов: он понимает Бога и может беседовать с ним, «как с другом», постоянно ощущая в себе его присутствие. Знание, постигаемое таким образом, это «сердечное», не доказываемое знание, полное и непосредственное.

Познание посредством разума возможно, но недостаточно, поскольку человек в этом случае познает только телесное. Истинное же познание – это озарение, снисхождение Божественного блага, дающего свет просвещения. В своих лекциях Шварц говорил о существовании трех видов познания: любопытного, полезного и приятного. Самым главным для человека являлось полезное познание, своеобразный этап на пути познания Божества, целесообразность познания природы доказывало наличие Великого архитектора – Бога. Полезное познание учило «истинной любви, молитве и стремлению духа к высшим понятиям. Чрез сие последнее познание начинает человек постигать, что он есть, из чего и к чему стремиться должен. До сего полезного познания, чтоб достигнуть человеку, надлежит обратиться на самого себя и приметить, что есть у него орудия для действия и есть такая внутренняя сила, которая сими орудиями действует» 283. Познание внешнего мира подводит человека к самопознанию – «знанию начал, какие обитают в человеке, знанию его отношения к Богу и к ближним». А чтобы познать самого себя, нужно «просветить» свою волю и совесть, направить их на добрые дела. Таков был завет масона И. Г. Шварца не только братьям-масонам, но и молодым слушателям его лекций.

Восемнадцатый век – век русской просветительской философии. С этим соглашаются все историки русской мысли, но они до сих пор спорят об определении просветительства и его периодизации. Одним из первых свою позицию определил П. Н. Берков, предложивший разделить просветительство, под которым он понимал философско-просветительские течения, считавшие распространение знаний и просвещение в широком смысле слова средством улучшения жизни общества, и Просвещение как один из этапов просветительства 284. Просветительство в России, по его мнению, имело четыре этапа развития. Первый – «раннее просветительство», существовавшее во второй половине XVII в., его идеи обнаруживаются в трудах С. Полоцкого, С. Медведева, К. Истомина. Второй – петровское время «просвещенного абсолютизма» и секуляризма, идеологию которого защищал Ф. Прокопович. Третий – «переходный» этап от петровских преобразований до воцарения Екатерины II. В это время шла борьба за сохранение Петровских реформ, осуществлялась пропаганда идей естественного права, утверждающихся в трудах А. Кантемира, В. Тредиаковского, М. Ломоносова. Четвертый – собственно Просвещение с середины 1760-х гг. до появления радищевского «Путешествия из Петербурга в Москву». Это период французского вольтерианства 285.

В последующие годы утвердилось разделение русского Просвещения на два лагеря – либеральный и радикальный. Впрочем, имелась и другая точка зрения. Например, Е. Г. Плимак называл их иначе: демократический и революционный, с одной стороны, и дворянский – с другой 286. Наряду с ними существовали еще самостоятельные течения политической мысли: 1) дворянско-аристократическое (его идеологами были Щербатов и Панин); 2) просвещенного монархизма (во главе с Екатериной II) и 3) религиозно-православное.

Свою точку зрения на русское Просвещение и его периодизацию отличную от предыдущих, имеет В. Ф. Пустарнаков. По его мнению,

…далекая предыстория русского Просвещения, русского люмьеризма начинается тогда, когда в России XVII – первой половины XVIII в. появились раннебуржуазные идеи, сходные с ренессансно-гуманистическими идеями, представлявшими первую форму буржуазного Просвещения. К тому времени относится также распространение буржуазных идей постренессансного и просветительского (протопросветительского) типа, особенно версий теории «естественного права», «общественного договора», «просвещенного абсолютизма» в духе Гроция – Пуфендорфа, а также философских идей в духе классической философской рационалистической метафизики XVII в. (картезианство, вольфианство): Ф. Прокопович, Г. Бужинский, И. Т. Посошков, А. Д. Кантемир, В. Н. Татищев, Л. Эйлер, М. В. Ломоносов.

Непосредственная предыстория русского Просвещения начинается с момента, когда в Россию второй половины XVIII в. стали проникать сочинения и идеи классиков западноевропейского Просвещения – Локка, Вольтера, Монтескье, Гельвеция, Гольбаха, Дидро, Руссо и др., оказавших в той или иной степени влияние на все основные течения тогдашней русской мысль вплоть до официальной идеологии самодержавия (Екатерина II) и консервативных дворянско-аристократических мыслителей (М. М. Щербатов) и масонов 287.

При этом «никто даже из самых прогрессивных русских мыслителей вплоть до 40-х гг. XIX в. не был и не мог стать просветителем в полном и строгом смысле этого слова, который бы по совокупности принципов мог бы быть типологически сходным с классиками французского Просвещения. Лишь немногие мыслители второй половины XVIII в. – 30-х гг. XIX в. сравнительно близко подошли к классическо-просветительскому типу мировоззрения: Я. П. Козельский, А. Н. Радищев – в XVIII в., И. П. Пнин, В. В. Попугаев, А. С. Кайсаров, А. П. Куницын – на рубеже XVIII–XIX вв.» 288. Век Просвещения в России, по мнению Пустарнакова, наступает в 40-е гг. XIX в. с началом деятельности революционных демократов во главе с Н. Г. Чернышевским.

А для второй половины XVIII – начала XIX в. он оставляет понятие «дворянское просвещение», объединяющее многих русских мыслителей этого периода, «испытавших влияние западноевропейских просветительских идей или сформировавших аналогичные идеи под воздействием русской действительности (“вольтерианство” XVIII в.)» 289.