Иван Шишков - История философии. Реконструкция истории европейской философии через призму теории познания

Предлагаемое читателю учебное пособие написано на основе лекционного курса, читаемого автором в течение многих лет в Российском национальном исследовательском медицинском университете им. Н. И. Пирогова и в ряде других вузов Москвы. Название данного учебного пособия можно объяснить тем обстоятельством, что автор вслед за Гегелем и вопреки мнению А. Шопенгауэра [1] Называя историков философии «паразитами философии», что не помешало ему самому написать свои «Фрагменты к истории философии », Шопенгауэр писал: «Вместо подлинных произведений философов читать всякого рода изложения их учений или вообще историю философии — это то же, что пользоваться услугами других для разжевывания своей пищи». — Шопенгауэр А. Фрагменты к истории философии // Шопенгауэр А. Собрание сочинений в 6 т. Г. 4. (2-е изд., исправл.) М.: Республика, 2011. С. 26. считает, что философия возможна только как история философии . Все, кто намеревается приобщиться к философии, рано или поздно сталкиваются с вопросом о нужности или ненужности истории философии. Необходимость обращения к ней очевидна, ибо, как гласит основная методологическая максима научного исследования, логическое постигается через историческое . Иными словами, для распознавания сущности объекта (в данном случае философии) следует рассматривать его исторически, в его истории. «Чтобы прийти к философии, — подметил как-то К. Ясперс, — нужно пройти путь через ее историю» [2] Ясперс К. Введение в философию. Минск.: Изд-во ЕГУ «Пропилеи», 2000. С. 150. .

Философия в своей содержательной сути есть философская история мысли как таковой в ее метафизическом измерении. «Философствование, — как справедливо заметил тот же К. Ясперс, — фактически происходит только во взаимосвязи со своей историей» [3] Ясперс К, Всемирная история философии. Введение. СПб.: Наука, 2000. С. 93. . К этой мысли великого философа следовало бы добавить: и, наоборот — достаточным основанием для занятия историей философии может быть только само философствование [4] К. Ясперс по этому поводу заметил: «Только тот, кто философствует, может понять ка- "ую-либо философскую мысль». —Ясперс К. Указ. соч. С. 140. . Этим утверждается единство философии и ее истории. А потому постижение истории философии является вместе с тем и постижением самой философии. Это движение философии в своей истории и есть самая философия, которая является результатом работы всех поколений мыслителей. То есть историю философии развертывает лишь сама философия, она есть результат самосознания философии. И напротив: философия являет себя в своей истории. Только в общении с прошлым, с творениями великих философов можно прийти к собственной философии.

Таким образом, vс одной стороны, философия обретает реальность лишь в собственной истории, с другой — реконструируя историю философии, мы тем самым имеем дело с самой философией. А потому, как справедливо заметил Гегель, «изучение истории философии есть изучение самой философии» [5] Гегель Г Лекции по истории философии. Кн. 1. С. 93. .

Обращение философии к собственной истории предполагает достижения ею состояния зрелости, т. е. того состояния, когда она способна рефлектировать самое себя. В той мере, в какой философия осознает самое себя, она осознает и свою историю. Самосознание философии вскрыло историчность самой философии. Исторический характер философии проистекает из самой природы философии, которая есть квинтэссенция эпохи, «дух эпохи», «мысль своей эпохи».

Философия как постижение эпохи в мыслях есть развивающаяся система [6] Там же. С. 91. , так как каждая существовавшая в истории философии система философии продолжает существовать, сохраняется в философии как моменты единого целого. А если это так, то история философии есть не простой набор систем, воззрений, «голая череда разнообразных мнений и учений, бессвязно сменяющих друг друга» [7] Хайдеггер М. Гегель и греки НХайдеггер М. Время и бытие. М.: Республика, 1993. С. 382. , а поступательное развитие философии. В своем поступательном развитии философия вбирает в себя всё возрастающее множество философских систем, порой принципиально расходящихся, исключающих друг друга.

Однако такого рода дивергентный характер взаимодействия различных философских систем, выражающих по-разному общие устремления эпохи, не исключает возможность наличия у них в других отношениях общей точки соприкосновения. Так, классический эмпиризм и рационализм, которые исключают друг друга в гносеологической плоскости, а именно в решении источников человеческого знания, в онтологическом аспекте базируются на одном и том же рациональном основании: Разум и Опыт, из которых исходят соответственно рационализм и эпмиризм, онтологически зиждутся на рациональной, естественной установке.

Таким образом, дивергенция философских концепций не исключает конвергенции. Дивергентный и конвергентный характер развития философии служит движущим фактором ее прогресса. Кроме того, прогресс, как известно, невозможен без исторического наследования, преемственности, которые позволяют связать в единую цепочку многочисленные звенья историко-философского процесса и представить историческое развитие философии как сочетание прерывности и непрерывности, новаций и традиций. Такого рода преемственность имеет место не только в историческом наследовании философских идей и принципов, но и в проблемном поле философствования. Так, начиная с досократика Парменида и до наших дней стержневой проблемой философии, если угодно, «основным вопросом философии» был и остается вопрос: что значит быть , точнее, как возможно мыслить то, что есть. Вся история философии и есть собственно история того, как мыслится, осознается бытие, история альтернативных ответов на данный вопрос. Именно сквозь призму этого вопроса и преломляется непрерывная линия историко-философского процесса

В нашей дальнейшей реконструкции исторического развития философии данная проблема образует центральный, стержневой нерв, вокруг которого концентрируется вся историко-философская мысль. Всё то, что в учениях великих философов не попадает в фокус сформулированного выше основного вопроса философии, будет отсекаться как излишнее. Этим объясняется, почему в данном учебном пособии вне поля зрения автора остались онтологическая, социально-философская проблематика.

Такой подход позволит представить историко-философский процесс как единый целостный процесс, а самую философию, а значит, и историю философии — как единую, целостную развивающуюся систему.