Елена Липатова - Миллион за теорему! [litres]

– Ну, они откуда-то узнали про победу, вот и…

– Поздравляю! – усмехнулся Стив. – Раздаём автографы криминальным элементам! Воистину всенародная слава!

– Да никакие они не кримина… криминальные! – обиделась за своих поклонников Бекки. – Вежливые, учтивые…

– Да-да, вежливые, учтивые. Всё это прекрасно, и мы уже слышали. Однако как же так получилось, что эти вежливые примотали тебя простынями к креслу, да ещё и кляп в рот запихнули? – не отставал круглолицый сыщик.

– Это не они!.. То есть они, но им приказали…

Её передёрнуло, снова волной набежали тошнота и ужас! Это лицо безжалостного зомби, холодная маска с белыми, вылинявшими глазами!..

– Они его сами боятся до жути, – начала она, запинаясь. – Когда он вошёл… Они даже говорить не могли, голос потеряли. А потом…

Бекки всхлипнула.

– Он хотел, чтобы я зачем-то записала формулу. Угрожал ножом. А я её правда НЕ ПОМНЮ! Я же говорила!.. Сначала он не верил, а потом они забрали книгу и через окно… Он ещё сказал: «Твоё счастье…» Он что, правда мог меня убить?!

– Опиши его, – ласково попросил Гриффин. – Как он выглядел?

– Низкий, прочный, квадратный… – начала Бекки. – Сразу видно, что очень сильный. А глаза… белые, сумасшедшие!

Томас Логман легонько свистнул:

– Эк тебя угораздило! Не иначе, сам Белоглазый Боксёр удостоил тебя своим вниманием.

– Вы его знаете? – удивился Гриффин.

– Лично не привелось. Но вообще это фигура известная. Главный специалист по краже и сбыту коллекционных книг. Силач – это девочка верно подметила. Бывший боксёр. На его счету несколько тёмных дел, но он каждый раз подставляет кого-то из своих. – Томас Логман с недоумением посмотрел на Бекки и покачал головой: – Чтобы такой матёрый зверь вылез из берлоги, нужна о-очень веская причина. Во всяком случае, эта книжонка того не стоит.

– Я же вам говорил!.. – поморщился Стив. – В книжонке, как вы изволили выразиться, запрятана одна формула. Очень важная. Любой математик легко отдаст за неё…

Стив прикинул, сколько бы он заплатил, доведись ему быть покупателем, и не нашёл удовлетворительной суммы.

– Так сколько отдаст за неё любой математик? – полюбопытствовал круглолицый детектив.

Почувствовав насмешку, Стив сердито нахлобучил на глаза свои знаменитые брови.

– Жизнь.

Слово прозвучало так неожиданно, и произнёс его Стив так спокойно и серьёзно, что все сразу поверили ему и замолчали.

А Бекки снова нырнула в сон. Цокали подковы, уютно пахло сеном. Круглолицый о чём-то расспрашивал её отца: «…Кому-нибудь рассказывали о книге?», «А Бекки не могла проговориться?..», «Тогда каким же образом, чёрт подери, они узнали?..»

Гриффин тихонько потряс её за плечо:

– Бекки? Ты не спишь? Один вопрос: ты никому не рассказывала – случайно! – про формулу в книге? Пожалуйста, вспомни!

– Ммм… Никому!

– Постойте… – пробормотал Кристоф. – Кажется, я вспомнил! Давно это было… Расположились мы в какой-то деревне на постой. И познакомился я тогда с одним молодым лейтенантом. К тому времени про математику я и думать забыл! А этот парнишка… Он напомнил мне меня, когда я вот так же не спал ночами, на вопросы отвечал невпопад, и единственное, о чём мог говорить, – это о ней , о загадочной формуле! Наверное, мы выпили тогда изрядно, потому что – не знаю уж как! – но я увлёкся, рассказал о себе много лишнего, и… И он слушал с таким восхищением, так вдохновенно, а я устал от одиночества, отвык от нормального общения, и…

– И вы ему рассказали про формулу и книгу! – подсказал Томас Логман.

Кристоф неуверенно кивнул.

– Скорее всего. Ночью их полк перебросили в другое место, и больше мы не встречались. Ни имени его, ни даже национальности я не знаю.

Бекки окончательно проснулась. Что же теперь будет? Формулу её отца продадут за огромные деньги кому-то, кто не имеет к открытию никакого отношения!..

– Что-нибудь можно предпринять? – сухо спросил Стив.

Круглолицый пожал плечами:

– Если поднять на ноги всю полицию, провести глобальное расследование… Но скорее всего, книга или уже уплыла за границу, или на пути к ней. Не забывайте, мы имеем дело с опытнейшей подпольной группировкой. Им не впервой…

И тут сразу на нескольких башнях в разных концах города забили куранты. Хриплые басы и нежные теноры разноголосо отбивали полночь.

Бекки мысленно считала удары в обратном порядке: восемь… семь… шесть… Когда замер последний «Бом!», она глубоко вздохнула.

– Вот и всё, – словно подслушав её мысли, произнёс Гриффин. – Последний срок.

Никто ему не возразил. Тихо было в карете, и только звонкое «цок-цок-цок» нарушало тягостное молчание.

– Король умер, – провозгласил Стив, ввалившись вместе со всей компанией в ректорскую гостиную.

Огромный особняк давно спал, и только в комнате с камином, коврами и картинами горели свечи.

Берринг бросился им навстречу.

– К-какой король?..

Увидев Бекки, он распахнул руки, словно хотел её обнять.

– Ну вот, я же говорил!.. Слава богу! А… где книга?

– Король умер, – повторил Стив и расхохотался. – Как там дальше? «Король умер – да здравствует король!»

Стив любил выражаться непонятно. Быстро пересказав события затянувшегося вечера, он перешёл к главному:

– Итак, миллион мы упустили. Король умер, точка. Но… всё к лучшему! Те, с кем нам придётся поучаствовать в гонках, тоже опоздали. Пока книга перелетит через границу, пока её доставят по адресу, пока суд да дело… Пройдёт месяца два, а то и три! Формулу же надо проверить, так? Подготовить математический аппарат. Оформить публикацию…

Стив разволновался. Размахивая руками, он кружил по комнате, натыкаясь на тяжёлые кресла. Внезапно он остановился перед Кристофом и выстрелил в него давно подготовленной фразой:

– А мы что, будем сидеть и ждать?

Не услышав ответа, Стив встал в позу лектора и обстоятельно изложил свой план.

Кем бы ни оказался заграничный заказчик, до формулы он докопаться не смог, так? Иначе зачем бы ему пускаться на сомнительные происки, да ещё с участием сомнительных посредников! А Стив с Беррингом (не говоря уж о Кристофе!) вплотную подошли к решению. Он, Стив, уверен, что дело в какой-то малости, что в целом они на правильном пути и вчетвером они сумеют опередить…

– Почему вчетвером? – не понял Гриффин.

– Кристоф, мы с Беррингом и… – Стив церемонно поклонился креслу, в котором дремала Бекки. – Нет, я не уповаю на её хвалёную память. Забыла – и слава богу! Просто нам с Беррингом уже по двадцать три года, Кристофу и того больше… А все знаменитые открытия делаются до двадцати!

– Э-э-э… Постойте, господа, – слабо возразил Гриффин. – Вы забываете, что игра окончена! Девочка должна вернуться в школу, где она получит образование, соответствующее её… ммм… положению. Вы же сами понимаете, карьера учёного для неё закрыта. Ну, поиграете вы с ней ещё какое-то время, а дальше что? Разбитые иллюзии? Испорченная жизнь? Подумайте об этом, господа.