Сергей Алексеев - Красные и белые: Рассказы

— Английские, — объяснял Санька.

— Ясно, не наши, — бросали крестьяне.

— Англицкие, — переговаривались бабы.

— Это ещё не всё, — говорил Санька.

Расстегнул солдатский ремень, приподнял рубаху, вытянул нательное бельё.

— Французское, — уточнил Кукуй.

— Ясно, не наше, — бросали крестьяне.

— Хранцузское исподнее, — перешёптывались бабы.

Достал Санька коробку папирос. Важно закурил. Дым к небу пустил колечками.

— Японские.

— Ясно, не наши, — всё больше и больше мрачнели крестьяне.

Колчак — вот кто уничтожит Советскую власть, рассуждали иностранные капиталисты. Богатеи Англии, Франции, Японии и других стран стали помогать белому адмиралу.

Расхвастался Санька. От белья и папирос перешёл к винтовкам.

— Винтовок у нас завались!

И верно. Только одни англичане передали Колчаку 220 тысяч новых винтовок.

— Пуль у нас! — продолжал Санька. — Куры не клюют.

И это верно. Около 300 миллионов патронов предоставили капиталистические государства армии Колчака.

— А пушек, — распалялся Санька, — не сосчитать.

Правда, сколько пушек получил Колчак, Санька Кукуй не знал.

Одни только французские капиталисты передали Колчаку 400 самых совершенных орудий.

Про пулемёты, про гранаты рассказывал Санька. Потом перешёл на шёпот. Сообщил как великую тайну:

— Самолёты для армии нашей прибыли…

Не врал колчаковец Кукуй.

И самолёты, и бронемашины, и много другого вооружения поставили капиталистические государства армии Колчака.

Не зря про Колчака в Сибири такую частушку сложили:

Омский — это потому, что в сибирском городе Омске враги Советской власти провозгласили адмирала Колчака верховным правителем России. Здесь он возглавил белую армию.

Торопился Санька Кукуй в свою часть. Не смог задержаться надолго в родном селе.

Смотрят крестьяне вслед уходящему Саньке. Кто про Колчака, кто про Саньку думает:

«Продал Россию, продал».

Даже родитель Санькин и тот Саньке вдогон прокричал проклятье и тут же с досады на сына — сплюнул.

Наступает Колчак. Мало красных войск на Восточном фронте.

Мало войск, да немало отважных. Бьются красные бойцы. Помогают бойцам местные жители. Рабочие. Крестьяне. Коммунисты поднимают народ на борьбу. Комсомольцы. Все, кому дорога народная власть, берутся за оружие.

Решили белые штурмом взять Лесковский завод. И здесь на помощь красным бойцам пришли отряды рабочих. Коммунисты и комсомольцы впереди.

Записался в боевой отряд и Николай Перваков. Молод совсем Перваков. Комсомолец всего с двухнедельным стажем. Собрались комсомольцы на своё комсомольское собрание. Дали клятву стоять до последнего.

Стойко держались красные. В общем строю и бойцы Красной Армии, и рабочие Песковского отряда.

Колчаковская пуля ранила командира красных бойцов Прокофьева. Упал командир с лошади. Подбежали два колчаковца:

— Сдавайся!

— Ан не возьмёшь!

Выхватил револьвер Прокофьев. Выстрелил в первого, выстрелил во второго.

Ранен Прокофьев, но не покинул боя.

Бьётся командир отряда лесковских рабочих Байдаров. Обошли колчаковцы Байдарова слева, справа. Ранен Байдаров. Ранен, но не покинул боя.

Бьётся со всеми и Николай Перваков.

Ранило Первакова в плечо. Скривился боец от боли. Подбежал к Первакову лучший его дружок — Овечкин. Предлагает помощь Первакову. Мол, выведу с поля боя.

— Не могу. Приказ, — отвечает ему Перваков.

— Так чей же такой приказ?

— Командира, — отвечает Николай Перваков.

Всё сильнее, всё жёстче схватка с колчаковцами.

Снова ранило Первакова. Ударила пуля в ногу. Вскрикнул боец от боли.

Предлагает Овечкин снова свою услугу. Мол, обопрись на моё плечо, выведу с поля боя.

— Не могу, не могу, — говорит Перваков. — Приказ командира.

Бьются, бьются бойцы. Не стихает сражение.

Снова пуля достала Николая Первакова. В грудь угодила. Перекосилось лицо у Первакова от боли. Выдох стоном наружу вышел.

Бросился к другу Овечкин:

— Коля, родный, взвалю я тебя на плечи, вынесу с поля боя.

— Нельзя, — говорит Перваков. Снова винтовку держит.

— Как нельзя? Почему нельзя?

— Приказ, — говорит Перваков, — приказ командира.

— Прокофьева? — спросил Овечкин.

— Нет, — замахал головой Перваков.

— Байдарова?

— Нет, — замахал головой Перваков.

Пе понимает Овечкин, удивлённо на друга смотрит.

— Кто ж командир? Кто же отдал приказ?

Не ответил ему ничего Перваков. Лишь рукой показал на сердце.

Дом этот лучший во всей округе. Светлый. Высокий. При входе колонны. Стоит на взгорке. Окнами к солнцу.

Что в этом доме?

Школа.

Бегают в школу дети. Среди многих — Манька, Сидорка, Хабибула.

Утро. Манька спешит за Сидоркой.

— Сидорка! Сидорка!

Выходит Сидорка.

Манька и Сидорка бегут за Хабибулой.

— Хабибула! Хабибула!

Выходит Хабибула.

Вместе торопятся дети в школу. Нравится очень школа. Сутки сидели бы в этой чудесной школе.

Знают ребята, откуда дом. Советская власть отдала для школы. Знают ребята и кто раньше владел этим светлым домом.

Спросите Маньку.

— Помещик Воронов, — ответит Манька.

Спросите Сидорку.

— Генерал Воронов, — ответит Сидорка.

Спросите Хабибулу.

— Граф Воронов, — ответит Хабибула.

Все они правы. Верные все ответы. Воронов — владелец чудесного дома — был и помещиком, и графом, и генералом. Свергли теперь помещиков. Нет больше графов. Испарился куда-то Воронов.

В бывшем помещичьем доме школа.

Ходят ребята в школу.

И вдруг ворвались сюда колчаковцы. Все ждали беды. Не ошиблись. Пришла беда.

Явился бывший владелец дома. Правда, не сам генерал, не граф. Явились пока сыновья — молодые колчаковские офицеры.

Один офицер драгунский, то есть кавалерийский, второй офицер пехотный. Вместе с ними отряд солдат.

Запомнили дети тот страшный день. Устроили белые детям порку. Хватали, тащили к лавкам.

Притащили Маньку. Привязали Сидорку. Лежит на лавке Хабибула. Взлетают, как крылья, розги.

Прохаживается офицер драгунский:

— Хлеще, хлеще! — даёт команды.

Прохаживается офицер пехотный.

— Так им, так им! — кричит пехотный. — Вбивай соплякам науку! Усвоили дети науку эту. За что — Советская власть, за что — адмирал Колчак. Как дважды два на всю жизнь запомнили.

Армия Колчака продвигалась вперёд. Белые взяли Уфу, Ижевск, Сарапул. Пали Бирск, Белебей, Бугульма, Бугуруслан. Враги окружили Уральск. Захватили на юге Актюбинск.

Колчак приближается к Волге. Под угрозой была Казань. Под угрозой была Самара.