Сергей Алексеев - Красные и белые: Рассказы

На севере, в центре, на юге идут бои. Идут бои и возле города Глазова. Под городом Глазовом и сражался красноармеец Ярмухамед Нармухамед.

Сам Глазов город небольшой. Небольшой, но важный. Стоял он на железнодорожной линии, на полпути между Пермью и Вяткой (сейчас это город Киров). Пермь была у белых, Вятка у красных.

Захватили колчаковцы город Глазов. Начали наступление на Вятку. Отсюда, от Вятки мечтали идти на Вологду, на Москву.

Тяжёлые шли в этих местах бои, упорные.

Два приятеля у Ярмухамеда — Иван Таланкин и Василий Кручинин. Вместе сидели они в обороне. Сидят друзья в обороне, а тянет вперёд, в атаку.

Белые ведут огонь из орудий, из пулемётов. То сильнее огонь — голову тогда от земли не оторвёшь, то тише. Если артиллерийский огонь стихает — значит, белые идут в атаку. Приметил Ярмухамед такое. Глазами на Таланкина, на Кручинина косит. Мол, не воспользоваться ли нам этим: как убавится чуть огонь, самим броситься на колчаковцев в атаку?

Отвечают Таланкин и Кручинин Ярмухамеду глазами: мол, поняли, согласны.

Словно прочитал командир мысли Ярмухамеда.

— В атаку! — закричал командир.

— Ура! Ура! — подхватили красные бойцы.

Устремились они вперёд, полетели в колчаковцев гранаты.

Поднялась в атаку красноармейская цепь.

— Ура! — уже громом несётся по полю.

Не выдержали белые ответного удара, смешались их ряды, расстроились. Ещё миг — и побежали белые.

Мчится Ярмухамед в атаке. Видит, удирают два белогвардейских пулемётчика. Резво бегут солдаты. Пулемёт за собой тащат. Катятся пулемётные колёса по неровной земле. Пулемёт на ухабинах подскакивает.

Впился Ярмухамед в пулемёт глазами. Вот ведь трофей отличный. Ускорил шаг, убыстрил бег. Оторвался Ярмухамед от своих. Увлёкся. Не заметил, что опомнились белые. Изменилась опять обстановка. Вновь залегли в обороне наши.

Все залегли, лишь один Ярмухамед несётся.

Догнал пулемётчиков. Швырнул одного направо, налево швырнул другого. Рванул на себя пулемёт. Оглянулся — нет поблизости красных бойцов. Белые снова идут в атаку.

Что делать? Отступать? Бросать пулемёт?

Поколебался секунду Ярмухамед. Затем поднатужился, взвалил пулемёт на плечи, крякнул. Развернулся. Быстрей к своим!

Колчаковцы открыли огонь. Только Ярмухамед уже далеко.

Прикрыли Таланкин, Кручинин да другие бойцы Ярмухамеда огнём. Донёс Ярмухамед Нармухамед пулемёт до своих.

— Ну герой, Ярмухамед, ну орёл! — восхищались бойцы подвигом Ярмухамеда.

— Отнял всё-таки пулемёт.

— Да что пулемёт, — смущался Ярмухамед. — Вот если б Глазов вернули…

Подошёл командир, посмотрел на пулемёт, на Ярмухамеда Нармухамеда, на Таланкина, на Кручинина, на других бойцов:

— Вернём, вернём с такими орлами Глазов!

И верно — вскоре вернули Глазов.

В армии Колчака были самолёты. Самолёты новенькие, иностранные. Немало они доставляли беспокойства красным войскам. Особенно досаждали бомбардировками.

На одном из участков колчаковского фронта вместе с красным бронепоездом действовал аэростат. Поднимался он над бронепоездом, вёл воздушную разведку, помогал нашим артиллеристам точно стрелять по целям.

Начали белые лётчики охоту за аэростатом. Однако оберегали его красные авиаторы, не подпускали, отгоняли колчаковцев. Отгоняли, отгоняли, а затем Фёдор Астахов, человек изобретательный и серьёзный, вдруг говорит товарищам:

— Берусь устроить белым галлюцинацию.

Подивились друзья:

— Какая ещё галлюцинация?!

Кто-то даже спросил, что за слово такое диковинное.

Объясняет Астахов:

— Это когда что-нибудь мерещится.

После полёта аэростат опускали на землю, укрывали брезентом. Смотришь с воздуха на землю — не виден аэростат, виден только брезент.

Узнали белые лётчики про брезент, про то, где укрывают красные аэростат.

Совершили колчаковцы авиационный налёт, разбомбили брезентное укрытие.

Разбомбили. Спокойны. Довольны.

Прошёл день. Что такое?! Снова сопровождает бронепоезд аэростат.

— Вот так да! Чудеса в решете! Как же понять?! — поражаются белые.

— Так ведь это уже второй аэростат, — соображают белые.

Стали они теперь охотиться за этим. Определили место. Вот он, брезент. Вот он топорщится. Под брезентом аэростат. Ну что же, уничтожим и этот.

Снова совершили белые авиационный налёт. Всё поле вокруг брезента изрыли воронками. Бомб несчитанное число потратили.

Вернулись лётчики на аэродром. Довольны. Докладывают:

— Разбомбили. Приказал долго жить красный аэростат.

Прошёл день.

И вдруг снова виден над бронепоездом аэростат.

Поражаются белые:

— Вот так дела! Чудеса! Мираж!

Ясно белым: это третий аэростат.

И снова они в полёте. И снова они в охоте. Снова ищут они аэростат. Снова бомбы летят на землю.

— Бомбите, бомбите! — посмеиваются красные бойцы. — Бомбите, нам сена не жалко.

Какого сена?

А дело в том, что по предложению Фёдора Астахова брезентом накрывали стога сена. Сено и бомбили белые лётчики. Тратили время своё и силы, а главное, тратили бомбы. Не безграничны у них запасы. Пусть колошматят сено.

Долго ещё служил красным аэростат. Как часовой поднимался в небо.

Бугуруслан, Бугульма, Белебей. Все эти города лежат на восток от Волги. Между Самарой и Уфой.

В конце апреля 1919 года красные начали здесь наступление. Колчак отдал строжайший приказ удержать заволжские города.

— Удержим, удержим, — клянутся Колчаку белые генералы.

Апрель — время в этих местах нелёгкое. Весна. Развезло, размыло кругом дороги. Поля разлились морями. Ручьи Амазонками стали. В оврагах вода океанских глубин.

— Удержим, — повторяют белые генералы. — В такую-то пору сам леший вперёд не двинется.

И всё же двинулись красные в наступление. Не удержались белые. Оставили Бугуруслан.

В гневе Колчак. Получают разнос генералы.

Оправдываются белые генералы. Кто знал, кто предвидел. Законы красным, видать, не писаны.

Успокаивают генералы Колчака:

— Уступили Бугуруслан. Так ведь есть ещё у нас Бугульма и Белебей.

Вызвал из далёкой Сибири Колчак подмогу. Корпус под командованием генерала Каппеля.

Клянутся белые генералы Колчаку, что удержат они Бугульму и Белебей.

— Удержим, удержим. Пусть только попробуют красные сунуться!

Снова ударили красные. Стремительный рейд предприняли. Пока двигалась из Сибири подмога, потеряли белые Бугульму.

Колчак в ещё большем гневе. Получают разнос генералы.

Оправдываются белые генералы. Кто знал, кто предвидел. Кто ожидал, что красные снегом на голову свалятся. Кто гадал, что Каппель в пути задержится.

Успокаивают Колчака белые генералы:

— Нет Бугуруслана и Бугульмы. Так ведь есть же у нас ещё Белебей. Вот где красные дух испустят.