Фрида Нильсон - Тонкий меч

— Расскажи все равно, — попросил я.

Хёдер немного поколебался, а потом все-таки произнес:

Он потянулся и сказал:

— Ну, мне пора улетать. Завтра утром за вами придут. Мама распорядилась, чтобы собрались все гарпирии Горного замка. Такой переполох!

— И ты тоже там будешь?

— Нет. Мы, дети, останемся дома с отцом. — Хёдер оглянулся проверить, не подслушивает ли кто, и добавил шепотом: — Но если мне удастся улизнуть, то, может, я что-нибудь и увижу.

С этими словами он взлетел. Я прижался лбом к холодной решетке и проводил его взглядом. Интересно, в кого я превращусь, когда умру? Кто прячется во мне, в самой глубине, как семя в земле? Мудрая старая гарпирия? Нет, не хочу! Уж лучше превратиться в игривую принцессу-спартанку. С бархатными ушами и большим черным носом. Или в хильдина с синими, как небо, глазами и вечно мокрым пятачком.

Впрочем, я, пожалуй, не прочь стать маленьким гарпиром. С серьезным лицом, но смеющимися глазами. Таким как Хёдер.

Боевое Перо прилетела отпереть железную решетку, и мы поняли, что наступило утро. С ней прибыли еще пять гарпирий — кажется, те же самые, что когда-то схватили нас и бросили в темницу. В этот раз они оделись в металлические нагрудники. Нас выпустили из камеры и снова повели по каменным узким переходам. Приятно было немного размяться. Я страстно желал выбраться на свет и одновременно боялся этого. Доспехи гарпирий ничего хорошего не предвещали. Вдобавок у каждой из них под левым крылом, на ремне нагрудника, висел меч в ножнах.

Через какое-то время Боевое Перо велела нам остановиться. Мы пришли в очень большой зал. Под потолком горели две люстры с факелами. На земле стояла клетка из ивовых прутьев и толстой веревки — шестиугольная, с полукруглым верхом, похожая на птичью, только гораздо больше. Сверху был шест для переноски. Боевое Перо оглядела нас троих.

— Сотня гарпирий слетелась, чтобы встретить войска из Спарты и Хильда, которые собираются сегодня взойти на Трехрогую вершину. Скоро мы отнесем вас туда. Мать-Крылиха желает, чтобы разговор получился мирным — ради блага Господина Смерть. Мы надеемся, что и ваши отцы думают так же.

Она бросила взгляд на дальнюю арку.

— Ну где же он? — сказала она и повернулась к гарпирии, у которой лицо было в шрамах. — Предупредила ли ты Отца-Крылина, что сбор состоится здесь?

— Да, — ответила гарпирия. — Я сообщила ему заранее.

Боевое Перо вздохнула.

— Не понимаю, почему он опаздывает, — пробормотала она. И тут послышался шум крыльев. Пламя факелов в люстрах задрожало, а через миг Отец-Крылин приземлился в зале. Он казался почти таким же старым, как Мать-Крылиха, но не таким противным. Оперение у него было светлое, песочного цвета.

Тут появился и Тялве. За плечами у него виднелась та самая корзина, которую он взял из дома в Хирне. Оторвавшаяся лямка пришита на место. Одежда выстирана и заштопана. Но выглядел он измученным, словно плохо спал последнее время. Увидев младшего брата, Тялве вскрикнул, бросился к нему и обнял.

— Ага, вот и ты, — сказала Боевое Перо Отцу-Крылину. Она поклонилась ему, но по ее тону можно было догадаться: она недовольна тем, что тот заставил ее ждать.

— Я решил вернуть Тялве Копытачу его меч, — сказал Отец-Крылин. — Нам пришлось слетать за ним в оружейную комнату.

Боевое Перо уставилась на меч, висевший у Тялве на поясе.

— Разумно ли это? — засомневалась она.

— Тялве жил в Горном замке как наш гость, — ответил Отец-Крылин. — Я с самого начала считал, что не следовало отбирать у него оружие.

— Мать-Крылиха думала иначе, — заметила Боевое Перо и подошла, чтобы осмотреть клетку.

Тялве все еще стоял, обнимая Трине, словно не хотел его больше отпускать от себя. Но в конце концов он разжал руки и только тогда увидел ужасные шрамы на лице младшего брата.

— Прости меня, братишка, — пролепетал он. — Сможешь?

Трине кивнул и тихо произнес:

— Конечно.

Тялве так обрадовался, что снова бросился ему на шею. Я тоже был рад их примирению. Пусть Тялве и сделал Трине немало подлостей и гадостей, я видел, как все-таки сильно братья любят друг друга.

Боевое Перо меж тем продолжала проверять прочность клетки, пытаясь порвать узлы когтями. К ней подлетел Отец-Крылин.

— Разве не правильнее, если все снаряжение Тялве будет в целости и сохранности, когда тот встретится со своим отцом? — спросил он.

Боевое Перо не ответила. Теперь она осматривала отверстия между прутьями: не слишком ли широки.

Отец-Крылин окинул взглядом меня, Принцессу и Трине.

— А дети? — снова обратился он к Боевому Перу. — Они ведь тоже прибыли сюда не с пустыми руками.

— Еще бы! — кивнула гарпирия.

— Ну и? — спросил Отец-Крылин.

— Ну и что? — в свою очередь спросила Боевое Перо.

— Разве не следует им тоже вернуть их вещи?

Боевое Перо промолчала. Она открыла дверцу и заглянула в клетку, чтобы осмотреть ее изнутри. Тялве все это время прислушивался к разговору и теперь прошептал на ухо Трине:

— Отец-Крылин очень добрый! Он заботился обо мне, пока я жил в Горном замке. — Тялве снова обнял брата за плечи. — Я делал все что мог, чтобы они освободили тебя! Но с Матерью-Крылихой трудно спорить. Она вообще отказывалась со мной встречаться.

Хотя он говорил очень тихо, Боевое Перо услышала его слова.

— Надо отвечать за свои поступки, Тялве Копытач, — проворчала она. — Нельзя ставить братскую любовь выше безопасности государства.

Наконец гарпирия закончила осмотр и снова обратилась к Отцу-Крылину:

— Если Король Спарты и Капитан Копытач увидят, что мы принесли на Трехрогую вершину вещи этих детей, они могут подумать, что Мать-Крылиха решила освободить их отпрысков…

— И что с того? — сказал Отец-Крылин.

— А она не собирается отпускать пленников, — продолжила Боевое Перо. — Сначала нужно все обсудить. Так что пусть их вещи пока полежат в Горном замке. — Она бросила короткий взгляд на Тялве. — Но юный Тялве может оставить себе меч. Большой беды от этого не будет.

Отец-Крылин, казалось, хотел сказать что-то еще, но Боевое Перо громко объявила:

— Нам пора в путь. Извини, Отец-Крылин.

— Конечно, — согласился тот. — Я и не думал вас задерживать. — Он кивнул в нашу сторону: — До свидания, Тялве. До свидания, дети.

— До свидания, — ответили мы.

Отец-Крылин расправил свои широкие крылья и скрылся в сводчатом коридоре, из которого прилетел. Боевое Перо распахнула дверцу и приказала нам:

— Вы трое — живо в клетку.

Тялве откашлялся, он старался держаться как взрослый.