Фрида Нильсон - Тонкий меч

Наконец Принцесса разбудила меня. Ей пришлось меня трясти изо всех сил, и, когда я открыл глаза, она выглядела жутко испуганной.

Сначала я даже не мог вздохнуть. Лежал неподвижно, оглядывая темную комнату. Я увидел слабые искры в очаге и паланкин Господина Смерть, от которого в сумраке словно исходило сияние. Хёдер и Трине еще спали, Харф храпел на ткацком станке.

— Что тебе приснилось, Саша? — спросила Принцесса.

Я сглотнул, попытался шевельнуть пересохшим языком.

— Мне снилось… что я ищу Семиллу.

Принцесса взяла обеими лапами мою руку.

— Ты волнуешься? — спросила она. — Потому что не знаешь, какой будет ваша встреча?

Я задумался над ответом. Да, с тех пор, как оказался в Царстве Смерти, я постоянно думал об этом. Каково будет встретить Семиллу после ее преображения? Исчезнут красивое лицо, каштановые волосы, белые руки… А вдруг она забыла прошлое и не узнает меня? Тогда мне будет слишком горько. Но все равно она останется моей Семиллой.

Мамы могут меняться. Например, остричь волосы. Потолстеть на сто килограммов, потому что ели слишком много. Попасть в аварию и остаться без ног. Потерять память после удара по голове. Но их не перестаешь любить.

— Я хочу только одного, — сказал я, — чтобы мне позволили вернуться с Семиллой домой на ялике Палмгрена.

Принцесса кивнула.

— Надеюсь, так и будет.

Я сел, обхватив руками колени, и взглянул на нее. Бархатное лицо, большой нос. Красные влажные глаза смотрели печально.

— На самом деле, — признался я, — мне даже интересно, в кого же она преобразилась. Сам не знаю, что бы я предпочел. Мне нравятся и хильдины, и спартаны, и гарпирии — все на свой лад хороши.

Принцесса улыбнулась.

— Господин Смерть скрывает того, кого везет к себе на пир. Но завтра ты все узнаешь.

— Может быть, — проговорил я, — ей придется какое-то время посидеть дома… я хочу сказать — до тех пор, пока соседи не привыкнут. Надеюсь, папа будет любить ее по-прежнему.

— Конечно, — кивнула Принцесса. — Саша, может, лучше поспишь немного? Завтра тебе понадобятся силы.

— Прежде во сне меня преследовал один кошмар, — сказал я. — Потом, когда я оказался здесь, он на время исчез и вот снова вернулся.

— Что за кошмар? — спросила Принцесса.

— Мухи, — ответил я.

— Мухи? Кто это такие?

— Это… ну, там, откуда я прибыл, их очень много.

— И ты их боишься?

— Да, — признался я. — Как только узнал, что Семилла умирает, я стал их бояться. Не знаю почему. И я был так рад, когда понял, что здесь их нет! Мне кажется, это придало мне смелости. Я словно почувствовал себя свободным.

Она опять кивнула. Мы еще посидели молча в темноте, а затем Принцесса сказала:

— Не переживай из-за своего кошмара. Хочешь, я посижу с тобой, пока ты снова не заснешь?

— Хочу, — ответил я, свернул свой плащ, сделал из него подушку и улегся поудобнее.

Принцесса потянулась и достала щепки из поленницы. Она разворошила ими почти потухший огонь. Я рассмеялся.

— Так глупо получается!

— Что?

— Ну, то, что я боюсь мух. Они же такие маленькие.

— Маленькие?

— Да, как точки.

Принцесса посмотрела на разгорающийся огонь. Языки пламени отразились в ее глазах.

— Расскажи мне о них еще, — попросила она.

— Они черные… и мохнатые, — начал я. — Глаза кажутся слепыми, хотя на самом деле это не так. И они жужжат, когда летят.

Принцесса странно посмотрела на меня. Не знаю, как описать этот взгляд, но на долю секунды на ее лице отразилось что-то вроде удивления или догадки.

— В чем дело? — насторожился я. — О чем ты думаешь?

Она покачала головой.

— Ни о чем. Спи.

Утром гроза прошла. Небо было ярко-синее, но мох на земле все еще блестел серебристыми капельками. Ветер шевелил свисающие ветки берез, и, если ты оказывался под деревом, за шиворот лил настоящий дождь.

Хёдер достал из буфета сухари и немного миндального масла. Мы позавтракали в молчании, чтобы не будить Харфа. Когда мы покидали его уютную маленькую хижину, из комнаты раздавался громкий храп. Конечно, тому, кто проработал двадцать дней и ночей кряду, необходимо как следует выспаться.

Начинался последний этап нашего путешествия. Хёдер указывал нам путь.

Принцесса вела себя как-то странно. Она шла задумавшись и украдкой посматривала на меня. Но, встретившись со мной взглядом, беззаботно улыбалась и говорила что-нибудь о погоде или о каком-то необычном растении, которое попадалось нам по пути.

— Что-то не так? — спросил я в конце концов.

— Нет, — она поспешно мотнула головой. — Просто немного волнуюсь.

Да я и сам волновался. Столько дней я шел без отдыха! Столько времени минуло с тех пор, как, лежа в кровати Семиллы, я впервые услышал о Господине Смерть! И вот теперь я скоро его увижу. От этой мысли сердце забилось сильнее, во рту пересохло, а губы стали шершавыми.

Солнце поднялось и стало приятно припекать. К полудню лес начал редеть. Мы прошли еще немного и увидели за деревьями луг и сторожку.

— Подождите здесь, — шепнул Хёдер и, взмыв в небо, скрылся из виду.

Скоро он вернулся.

— Привратник на месте, но он спит, — доложил Хёдер.

— Вот и хорошо, — кивнул Трине. — А то мог бы помешать Саше пройти. Правда?

Последние слова были обращены к Принцессе, но она пропустила их мимо ушей. Стояла задумавшись и жевала нижнюю губу.

— Принцесса, — окликнул ее Трине.

Она встрепенулась.

— Что?

— Может, не станем будить сторожа? — предложил Трине. — Просто пройдем мимо.

— Пройдем мимо, хм… Да, полагаю, так будет лучше.

— Значит, решено, — обрадовался Трине, и мы подкрались поближе. Владения Господина Смерть окружал хлипкий забор из покосившегося штакетника. Перелезть через него большого труда не составляло, но можно было и попасться, и тогда пиши пропало. По другую сторону забора росла высокая трава. После блужданий по влажным лесным полянам приятно было снова увидеть обычные полевые цветы. Мои любимые васильки, красный клевер, лютики…

Крыша светло-желтой сторожки привратника была крыта дранкой, почерневшей от времени. Дождевая бочка на углу дома стояла полная до краев. В саду рос высокий куст белой сирени, а на солнечной стороне был разбит палисадник.

Спартан, сидевший на табуретке у ворот, действительно спал. На нем были простые штаны и синяя куртка с блестящими застежками. Подбородок опустился на грудь. Время от времени раздавался короткий храп.

Тихо-тихо мы подкрались к воротам и осторожно приоткрыли их. Они оказались довольно тугими.

Вдруг сторож застонал во сне.

— Да. А почему бы и нет? — произнес он громко. Мы в страхе оглянулись. Привратник издал смешок и продолжил:

— Чайник стоит у очага.