Вера Бадальска - Ендрек и другие [Повесть]

Веселились мы вовсю. У каждого был свой номер. У меня был семнадцатый. У Магды — двадцатый. А у Моники — шестой, потому что она невысокого роста.

От автобуса до леса мы шли полевой дорогой. По обеим сторонам дороги росли лиловые люпины, и очень приятно пахло. Словно кто-то распылил духи. И мы всю дорогу сопели, потому что каждый без конца вдыхал в себя этот душистый воздух.

В лесу на поляне нам тоже понравилось. Здесь пахло соснами и медом. Мы стали смотреть, нет ли тут ульев, но учительница сказала, что это не мед так пахнет, а цветы.

И показала нам, как они выглядят. Они были похожи на пушистые пучки перьев. Эти цветы называются медовики.

На полянке мы играли в разные игры, а когда устали, сели у канавы с водой и начали смотреть на разных водяных животных. Это очень интересно. В воде их было полным-полно. Одни плавали, другие неподвижно сидели на дне и делали вид, что они палочки. Некоторые из них строили себе домики из воздушных пузырьков и жили в середине.

Самыми забавными были водомерки. Они так называются потому, что скользят на своих длинных ногах и будто меряют поверхность воды.

Мы могли смотреть на них без конца. И хотели даже устроить соревнования, но никак не могли отличить своих спортсменов. Водомерки бегали так быстро, что за ними невозможно было уследить взглядом.

Наша учительница о каждом живом существе рассказывала что-то интересное. Какие у него привычки, чем оно питается, из чего строит свой дом и тому подобное… Очень умная у нас учительница!

Потом мы уселись под копной сена и съели свои запасы. Я был так голоден, что выпросил у Магды еще один бутерброд. Когда все уже было съедено и мы выпили остатки чая из термосов, мы собрали бумажки и начали готовиться к отъезду. Нам даже пришлось поторопиться, чтобы не опоздать на автобус.

И именно тогда началось самое интересное!

Когда мы построились перед уходом, наша учительница пошла к канаве посмотреть, не оставили ли мы чего, а Первая мама начала нас пересчитывать. Пересчитала — и у нее получилось двадцать три!

— А куда делся двадцать четвертый? — спросила она и начала смотреть по сторонам.

— Я двадцать четвертый! — вежливо сказал Яцек, он и в самом деле был двадцать четвертым, потому что стоял в конце шеренги. Яцек всегда стоит в конце, потому что он самый высокий в классе.

Первая мама посмотрела на Яцека, буркнула «угу» и начала нас считать сначала. На этот раз ей помогала и Вторая мама. Они считали вдвоем: раз, два, три, четыре… а когда дошли до конца шеренги, Вторая мама крикнула:

— Ну, да! Правильно! Вы видите? Нет двадцать четвертого!

— Как это «нет», если я здесь? — крикнул Яцек, стоящий в конце.

Он уже начал злиться из-за того, что все без конца говорят, будто его нет, а он стоит на своем месте. Гражина тоже вмешалась:

— Он двадцать четвертый. Ведь я двадцать третья, а Яцек всегда стоял за мной!

— А я двадцать второй, — добавил Вальдек. — Впереди меня стоит двадцать первый Мачек. Все о’кей!

Обе мамы широко раскрыли глаза и посмотрели на Вальдека.

Вид у них был очень озабоченный.

В этот момент пришла наша учительница, которая уже закончила проверять, оставили ли мы что у канавы или нет. В руке она несла два свитера, шарф и один ботинок с правой ноги.

— Чьи это вещи? — спросила она.

Оказалось, что один свитер Януша, а второй Мачека. Шарф был Терешки. Она очень обрадовалась, что шарф нашелся, потому что сама его два года вязала на спицах.

— А кто хозяин ботинка? Проверьте, кто потерял ботинок? Посмотрите на свои ноги, — сказала учительница.

Мы сначала посмотрели на свои ноги, потом на ноги товарищей, но все они были обуты.

— Может быть, у кого-нибудь в рюкзаке были запасные ботинки? — спросила учительница. — Вспомните…

Никто не признавался. Ботинок точно был не наш. Видно, его оставила какая-то другая группа.

— У нас тут проблема поважнее, — сказала Вторая мама. — Мы сосчитали детей, и их оказалось только двадцать три. Не хватает двадцать четвертого. Я думала, что он пошел с вами…

— Так вот же он! Стоит на своем месте, — закричали мы хором.

Мы вышли из шеренги и пальцами показывали на Яцека.

— Это он двадцать четвертый! Яцек! И все действительно о’кей! — громче всех доказывал Вальдек.

— Тише! Успокойтесь вы наконец! Я ничего не понимаю! Так сколько же детей, в конце концов?

Вторая мама только вздохнула. А Первая сказала:

— Мы считали вместе. Два раза считали, и все время не хватает двадцать четвертого!

— Он здесь! — крикнули мы все вместе, как по команде.

— Минутку. Не будем сходить с ума, — покачала головой учительница. Потом посмотрела на нас, минутку подумала и сказала:

— Всем снова построиться — быстро! И рассчитайтесь сами. По порядку номеров!

Наша учительница — это голова! Потому что, когда мы сами начали рассчитываться по порядку номеров, оказалось, одного действительно нет — но вовсе не двадцать четвертого, а восемнадцатого, то есть Кшысека Барта. Он стоял рядом с Терешкой. Двадцать четвертый был на месте — он стоял в конце. Это восемнадцатый куда-то девался!

Сначала мы начали Кшысека звать. Кричали и кричали, а он не отвечает. Тут наша учительница испугалась по-настоящему.

— Может, он пошел в лес и заблудился. Мы должны его найти. Вы все оставайтесь здесь. Пусть никто не отходит ни на шаг! Я пойду одна. Он наверняка где-нибудь здесь недалеко! — сказала учительница.

Мы видели, что она очень обеспокоена.

Мы остались. Было слышно, как учительница кричит:

— Кшысек! Кшысек! Отзовись! Кшысек!

Мы стояли тихо и слушали голос учительницы, и нам всем было очень грустно. Никто не смеялся.

— Боже мой, — прошептала Первая мама. — Пропал! А я ведь их все время пересчитывала.

Она была очень огорчена. И от этого огорчения села на копну сена, и тогда… Тогда… копна начала шевелиться. Потом подскочила и заорала. Да еще как!

Первая мама вскочила. Из сена высунулись сначала руки… Эти руки разгребали сено, и оттуда с заспанным видом вылез Кшысек, то есть восемнадцатый.

Этот Кшысек — большой соня, и, видно, когда устал играть, то зарылся в сено и заснул. И, вероятно, спал бы там до утра!

Когда он выкарабкался из этого сена, обе мамы обрадовались. Они начали его обнимать и целовать, а мы как сумасшедшие закричали:

— Кшысек здесь! Кшысек нашелся!

Учительница выбежала из леса. Она очень запыхалась, но на лице у нее была улыбка. Она подбежала к Кшысеку и тоже начала гладить его по голове, отряхивать от сена — и вообще не могла на него нарадоваться, словно он был новым автомобилем.

— Если бы я был на месте учительницы, я бы его иначе встретил, — пробормотал Рыбка и так посмотрел на Кшысека, что все сразу догадались, как эта встреча выглядела бы!