Екатерина Горбунова - У Джульетты нет проблем [litres]

Максим внимательно изучил страницу. И почувствовал, как сами собой сжимаются кулаки. Вернув Мишке телефон и рывком выдрав свою карточку, оглядел столовую.

Юлька и Карина, ни о чем не подозревая и не спеша в класс, мило беседовали. Половина ребят уже закончила перекус и смылась. Другая часть еще стояла в очереди. Малышня дружно строилась за учительницей на выход. Но тех, кого он искал, здесь не оказалось. Впрочем, парень и так знал, где они.

Галкина со своими фрейлинами расположились в классе. Громко хихикали над картинками в планшете, что-то обсуждали и делали вид, что все остальные не стоят наманикюренного мизинца каждой.

Когда Максим подошел к ним, девчонки прикинулись, что не замечают его. Или на самом деле не заметили.

– Телефоны дайте! – Парню пришлось повторить свои слова раза три, постепенно повышая голос.

Уже не только «Дарьяна и Ко» уставились на Ольхова, но и все, кто находился в классе.

– Тебе позвонить? – покраснев, поинтересовалась Настя.

– Много не будет, сразу со всех? – дополнила язвительно Галкина.

Парень вырвал планшет. Быстро поискал в настройках, разочарованно вернул его однокласснице.

– Ну? Самому брать?

– А ты попробуй! – вспылила Дарьяна.

Максим схватил ее за руку, дотянулся до телефона, который она прятала за спиной, и потянул на себя. Галкина сопротивлялась. Но не слишком успешно.

В момент, когда прозвенел звонок, когда в класс вернулись все одноклассники, включая Юльку, Карину, Смелкова, и вплыла Августа Владимировна, Максим перекидывал себе скрины разозливших его страничек.

Нецензурно!.. Потому что «сука» – это обозначение собаки женского пола, «стерва» – дохлая корова, а «тварь» – вообще библейское слово!

Бабуля с раннего детства учила Юльку, что надо выражать свои эмоции на великом русском, избегая ненормативной лексики. Но как тут избежишь, если все, что «нормативно» и печатно, что не прикрывается стыдливыми пиканьями в телевизоре, не может отразить всей глубины чувств. По крайней мере, в такие моменты. И это при том, что Юлька и Карина почти все пропустили. К их появлению Максим уже воевал не на шутку.

Спокойный, добрый, верный, безобидный Максим! Воевал! С Галкиной! А полкласса дебилов снимало это все на камеры! Дарьяна с дикими воплями отбирала у него свой телефон, а он не отдавал. Не отталкивал ее, не отпихивал. Одной рукой держал защиту, чтобы разъяренная девчонка находилась на расстоянии, а другой – жал на сенсор.

Надо знать Макса, чтобы понимать, что все это не так просто. Что Галкина должна была его достать! Совершить что-то совсем уж запредельное. Без возможности полюбовно договориться!

В конце концов парень швырнул Дарьянин телефон на парту. Тот едва не грохнулся на пол, но его, к счастью, подхватила Настя, испуганно взирающая на воюющих одноклассников (а то как-то не то… получилось, что Настя испуганно смотрит в приступе ярости).

– Кто еще заходил в Сеть под ником Smile? – прорычал Максим.

Девчонки только головами замотали, как тряпичные куклы. Он не поверил, потянулся еще к одному телефону…

Пожалуй, только приход Августы помешал продолжению бури. Все подружки Галкиной попрятали свои гаджеты подальше от парня и минут десять блеяли, что только он один во всем виноват. Русичке пришлось хлопнуть по столу линейкой, чтобы утихомирить класс.

Разбираться долго Августа не стала. Жалобы Дарьяны прервала грозным:

– После уроков выясните, кто прав, а кто виноват. А сейчас новая тема.

Но надолго успокоить класс не получилось. Вместо того чтобы конспектировать в тетради, Галкиной приспичило проверить, что там у нее с телефоном.

– Ты! Ты! – вскочила она со своего места и принялась размахивать руками. – Ты дебил, Ольхов! Ты мне ответишь за телефон! Знаешь, сколько он стоит! Дая…

– Галкина, выйди из класса, – прищурив глаза, приказала Августа Владимировна.

Дарьяна пошвыряла свои вещи в сумку и выскочила. Но довольно скоро вернулась с рыданиями и причитаниями, а за ней тащилась психолог Марина Сергеевна и вышагивала завуч Вероника Андреевна.

Обе долго и нудно, до самого звонка, допытывались, что же все-таки произошло. Забрали телефоны у Максима, Насти, Галкиной и еще пары их подружек. Сказали, что отдадут в присутствии родителей в кабинете директора, когда выяснится суть проблемы.

Следующие два урока Юлька себе места не находила. Максим куда-то делся. Вместе со Смелковым. Карина тотчас подсела к Юльке, чтобы не спятить в этом дурдоме имени Галкиной.

А та устроила показательное выступление перед всем классом. Орала так, что голос осип. И все слушали, даже биологичка – скромная молоденькая Олеся Павловна. Она сначала пыталась настроить всех на рабочий лад, потом махнула рукой и стала тихонько проверять тетради за учительским столом.

Галкина грозилась, что все, кто не заступился за нее, ответят рано или поздно. В сторону Юльки и Карины она не смотрела, даже намеренно отводила взгляд. А вот всех остальных буравила своими глазищами, словно одноклассники были ей чем-то обязаны.

Хотя кто такая эта Дарьяна? Пустое место со смазливой физиономией и звездным гонором. И почему-то все забывают, что повода звездиться у нее нет и не было.

Юлька и Карина с последним звонком вылетели из класса, как пули из ружья. Максим и Смелков прохлаждались в коридоре, лениво перекидываясь короткими фразами, словно происходящее их не касалось. На вопросы девушек, где они были, просто отшутились, что, в конце концов, надо же когда-то начать прогуливать. А тут такой хороший повод.

Повод… Максима вызвали к директору с родителями, пообещав передать дело на комиссию по делам несовершеннолетних. Ничего страшного, конечно, подумаешь. Пригласят социального педагога, инспектора, психолога, соберут всех завучей и будут разбирать «возмутительное поведение» парня. Все обреченно покивают головами и погрозят пальцем: «А-та-та, мальчик, больше так не делай». Никто и разбираться не станет в причинно-следственных связях. Это только в кино так бывает, по-правильному.

Главное, не сорваться! Юлька решила, что пойдет с другом. Карина – тоже. Не пустить права не имеют.

Причем ни та, ни другая понятия не имели, почему Макс так взбеленился. И никто объяснить не мог, мялись и мычали, только Смелков вопил, что девчонки заслужили. Значит, Макс ему все рассказал.

Так и стояли после уроков в коридоре двумя лагерями: на одной стороне рыдающая Дарьяна с компанией и отводящей глаза Настей, на другой – Максим со всей своей музыкальной группой, и Юлька с ними. Остальные одноклассники тихо рассосались по домам. Кому это нужно – вмешиваться? Ладно, вечером, когда в Сети замелькают отснятые кадры, выяснится, кто дрянь-человек, а кто все-таки не без совести.