Екатерина Горбунова - У Джульетты нет проблем [litres]

Ой! Первое свидание!

Мысли скакали кроликами. Девушка порывисто схватила Заплатыча и обняла. Возможно, скоро он познакомится со своим двойником. Будет круто сфоткать двух медведей рядом, если Ромео откажется фотографироваться. А он с его непонятной паранойей, скорее всего, так и сделает.

Юлька сама не заметила, как перестала думать о родителях. Об их ссоре, о взрослых проблемах. Маятник качнулся в другую сторону – в ее сторону. Надолго ли, не ясно. Но гораздо приятнее думать, что она наденет, чем по тридцатому кругу вспоминать мамин взбрык. Например, можно любимую бордовую юбку со свитером, или те новые брюки, которые купили недавно с мамой, или вообще платье, ведь в кафе же, а не просто дома посидеть. Хотя, пожалуй, домой к Ромео Юлька не пошла бы. Это все-таки слишком. К Максу, который почти родной, и то заходить как-то непривычно. А тут к совсем пока постороннему парню.

Внезапно кольнула мысль, что девушка почти не знает того, с кем собралась встречаться. Ну подумаешь, пишет без ошибок, любит Шекспира и перед компом у него сидит медвежонок, похожий на Заплатыча. У него нелады в семье и вообще со всем миром. Друзей или мало, или вообще нет. И это все, что она знает? А вот какие ему фильмы нравятся? Какую музыку он предпочитает? Чем любит заниматься по вечерам? Какие места в городе ему близки? Может, продумать вопросы, чтобы не заикаться и знать, о чем разговаривать? Хотя нет, плохая идея.

– И что сказал отец? – ворвалась в Юлькины раздумья мама.

Девушка даже сначала не поняла, о чем она спрашивает. Кто? Сказал? Что?

А мама терпеливо ждала ответа, не переступая порога комнаты дочери, опираясь на косяк и вглядываясь в нее пустым тяжелым взглядом.

– Что он тебя любит.

– А что тетю Ирину любит, не говорил? – съязвила женщина.

– Мам, я видела их тогда.

Юлькины слова произвели действие удара. Мать, не уточняя, когда и кого именно она видела, неловко согнулась, схватившись за живот.

– Видела?

– Да, мы зашли с Кариной в «Перекусим» погреться. А там они, тетя Ирина и папа. За одним столиком, ссорятся, сильно. Она чего-то требует, а он не соглашается. Потом папа ушел, а тетя Ирина…

– Что?

– Видимо, стала звонить тебе.

Как Юлька это поняла? Интуитивно, наверное. Но точно попала в точку. Потому что мама выпрямилась и ушла. То ли переваривать, то ли просто приходить в себя. Все-таки правда должна быть дозированной, даже если она целительная.

Максим! Не харашо абманватъ. Нада заварить правду. Никогда нас не абманвай. Мама и папа.

Максим едва не врезался в Тяня. Тот стоял за углом, как всегда совершенно незаметный и на сей раз даже без своего аккордеона.

– Ой, привет! Ты чего здесь?

– Тебя жду, – ответил Толик, едва заметно поведя плечами.

– Меня?

Удивительно. Они приятельствовали, но не дружили. Вообще дружил ли с кем-нибудь Тянь? Из своего класса? Параллельного?

А глаза-вишни смотрели настороженно и в то же время с некоторой надеждой. Так смотрят на того, чье мнение важно, на старшего, на более опытного. Но Максим понятия не имел, старше он Толика или младше, в одной параллели же учатся, такая разница в любом случае за весомую не считается.

– Посоветоваться надо.

Ох, блин! Вот и отлились кошке мышкины слезки, как любит говорить Машка, когда братишка приседает к ней на уши.

– Хорошо. Давай. Пока ребята не пришли. – Он уселся за свою установку, как бы невольно забаррикадировавшись, небрежно застучал щеточками по тарелкам.

– А они сегодня и не придут, – прищурил круглые глаза Тянь. – Для остальных сегодня в подвале ремонтные работы.

– Да ты… – У Максима невольно вырвалось крепкое словцо. – Жук, однако! Ешки-матрешки!

Парень пожал плечами, как бы соглашаясь со сказанным:

– Когда надо, могу.

– И о чем хотел посоветоваться? – Максим заменил одну щеточку палочкой и начал отстукивать ногой по бочке.

– Сначала настройся, – непонятно заговорил Толик, послушав ритмический рисунок некоторое время. – Только потом присоединяй… Сбиваешься.

После недолгих раздумий Максим понял, что это не иносказательная реплика буддийского монаха, а просто замечания по поводу игры на тарелках.

– Ладно. – Убрал инструменты и глянул на Толика. – Тогда и ты не тяни кота за хвост.

– Не буду, – мотнул тот головой. – На прошлой неделе произошло кое-что, и теперь я не могу находиться в группе.

– Интересно… – Мысли завертелись. Смелков не выдержал и что-то наговорил? И когда? До беседы с Максимом? – Так за чем дело стало? Никто здесь никого не держит.

– Ты не понимаешь.

– Нет, если честно.

– Группа держит!

– Блин, какой ты тугой, Тянь, – хлопнул парень по ногам. – Определись!

– Пытаюсь. – Толик кивнул и пошел к выходу, понурившись.

– И это все? – возмутился Максим, выпрыгнул из-за установки и тряхнул парня.

Тот как-то сразу одеревенел, а потом обмяк и сполз по стене, опустив голову Только руки в замок сцепил. И желваки туда-сюда заходили.

– Ты хочешь со мной поговорить? Сам треплешь всякую ерунду! – заорал с высоты своего роста Максим. – Знаешь, я не люблю шарады разгадывать. И в душах чужих ковыряться – это не ко мне, это к Марине Сергеевне.

– Мне нравится Карина. Очень, – еле слышно пробормотал Толик.

Значит, точно Димка расстарался? Присев рядом, окинул парня беглым взглядом, вроде синяков не видно.

– И чего? Мало ли кто кому нравится. Она ведь сама за себя решает.

– Решает.

Вот как с этим челом разговаривать, если он мало загадками говорит, так еще и со всем соглашается?

– А ты сам за себя. Группа – это одно. Чувство – другое. Играешь ты нормально. – Максим сглотнул. – Ладно, классно играешь! Карина… Ну, что Карина? Она же хорошо к тебе относится. Может, ты ей нравишься! Как там в пабликах пишут: смеется рядом, губы облизывает, смотрит. Понаблюдай, может, так оно и есть.

Чуть не добавил, что Смелкову как раз это все и показалось, но вовремя остановился. Понимал, что сказанное – бред.

Тянь впился в Максима взглядом. Но теперь в его глазах плескалась какая-то непонятная ирония. Смех через боль.

– Мне не надо, чтобы я ей нравился.

– Прикольно. – У парня головка бо-бо? – Почему?

– У меня вся родня полтора метра с кепкой. Я не вырасту больше! А Карина – красивая! Высокая! Умная! Она… Самая лучшая! – фанатично выпалил Толик с напором, которого от него и ожидать-то было сложно.

Так вот где собака зарыта! Блин! У Тяня комплексов метра на три выше его самого! Если еще и Димыч поспособствовал, то не мудрено.

– А Смелков с тобой не говорил? – осторожно поинтересовался Максим.

– Нет. А должен был? – настороженно ответил парень. – Он со мной вообще особо не общается.