Ласло Балла - Пиште нужен велосипед

Приходим мы как-то к Лали во двор. Моржи задрала голову, обнюхала воздух, радостно завиляла хвостом и понеслась прямо в кухню. А там уселась перед тётей Дока и уставилась ей в глаза, не мигая, как будто гипнотизирует. И хвостом виляет, виляет. Мы свистим ей, зовём: пора, мол, на дрессировку, — а она сидит и никакого внимания.

А однажды Моржи выкинула такое, что я долго не мог забыть.

Стоим мы с Лали у него во дворе, разговариваем. Вдруг появляется Моржи. Бежит, сияет, сама не своя от радости. И в зубах что-то тащит. А я и не смотрю что — наверно, думаю, шапку. Протягиваю руку, беру, и… ой, что-то мягкое, противное, мокрое…

«Тьфу, крыса», — мелькнуло у меня, и я как швырну эту гадость подальше!

Но это была не крыса, а грязная мочалка с железными опилками, которой тётя Дока чистит плиту. Мочалка лежала в миске, миска стояла на полу; Моржи подумала, что это еда, и ткнулась в миску. Представляете, какую она скорчила рожу, когда нализалась опилок! Потом схватила мочалку и притащила мне: пусть хозяин полакомится — может, ему будет вкусно…

А я — брр, крыса!.. Да как швырну… А мочалка как полетит да как шлёпнется… на нос соседке, которая как раз в эту минуту входила во двор. Вот это меткость! За неё полагается приз — и я получил… здоровенную затрещину.

Соседка визжит, лицо у неё чёрное, как будто её из бочки с дёгтем вытащили, глаза, нос, рот залеплены опилками; стоит она, света белого не видит. А тут Шани Сас как заорёт (лучше бы этот дуралей помолчал):

— Ай! Ай! Атомная бомба! Ракета Поларис! Конец света! На помощь!..

Тут соседка сообразила, откуда бомбёжка, и на нас как накинется:

— A-а, бомба?! Сейчас я покажу вам бомбу!

А я стоял ближе всех и получил затрещину.

Неприятное дело — затрещины.

Пришлось после этой истории прекратить дрессировку Моржи.

Кроме того, учебный год подходил к концу, и Сивар стал так наседать на Боднара и других ребят по немецкому, что у них совсем времени не стало для ХВС. А потом наступили каникулы, и все разъехались кто куда.

И вот после того как я столько дней проскучал один, на перроне вокзала появился Боднар и попросил предъявить свидетельство ХВС.

— Ребята! — взволнованно сказал Банди Боднар, когда мы отошли от вокзала.

— Товарищи, — тут же поправил его младший Адам.

А Боднар насупился: где это видано, чтобы старшему делал замечания младший? Он хотел огрызнуться, но, наверно, сообразил, что сам виноват, и мирно сказал:

— Я здорово расстроен. А вы, товарищ Адам, к слову не придирайтесь, лучше послушайте, что я скажу. Дело очень важное. В общем, без лишних слов: украли транзистор товарища Дока.

Я просто остолбенел.

Транзистор Лали Дока! Знаменитый транзистор!

Ещё в третьем классе Лали носил в школу книжки про приёмники и читал на всех переменах. Как-то раз тётя Пирошка говорит: «Тебе ещё рано, Дока, читать эти книги. Ты ведь в них ничего не смыслишь. Они тебе пригодятся через несколько лет». Лали усмехнулся и промолчал. А полгода назад он собрал приёмник. Не детекторный, не комнатный — большие приёмники делать намного легче, — а многоволновый, на полупроводниках транзистор. Лали принёс его в школу, и учитель физики не поверил своим глазам.

«Самому тебе такую штуку не сделать. Тебе наверняка помогал отец», — сказал он.

«А папа у меня агроном. Он приёмниками не занимается, — обиженно сказал Лали. — Пожалуйста, откройте транзистор и спросите. Тогда будет видно».

Учитель стал спрашивать, и Лали точно ответил на все вопросы.

И вот этот транзистор, который Лали собрал собственными руками, какой-то негодяй украл.

— За мной! — скомандовал Боднар. — Мы должны найти транзистор!

И мы двинулись в горы.

Шли мы недолго, потому что вокзал на окраине города, а метрах в трёхстах от него высится крутая гора. Когда стоишь у её подножия, вершины не видно. К этой горе и шагали мы вчетвером. Все помалкивали, у Боднара не выспрашивали, потому что в ХВС любопытство считается недостойным мужчины, и делали вид, что совсем хладнокровно ждём, пока нам расскажут. Зато в душе здорово волновались: кто украл транзистор? Где? Может, Лали вмонтировал в него какой-нибудь секретный прибор? А шпионы пронюхали, отняли транзистор и переправили за границу? Может, ночью вломились в дом? Чего только не навертелось у меня в голове, пока мы шли мимо домов, потом по узкой тропинке через кукурузное поле. Наконец мы вступили в лес, чистый, хвойный, с огромными, высоченными соснами, от которых пахнет смолой так, что дух захватывает. В лесу было тихо-тихо. Вдруг под ногами как хрустнет ветка! Мы вздрогнули, как от ружейного выстрела. В лесу под вечер всегда так тихо, что становится чуточку жутко. Не поют уже птицы, отдыхают лесные зверюшки, даже жуки не жужжат; они неподвижно сидят на солнце, а солнце уходит на запад и лишь кое-где пробивается сквозь ветви деревьев. Мы ожидали необыкновенных событий и поэтому волновались, а от тишины и волнения немножко робели. Даже Моржи и та присмирела: не носилась взад и вперёд, а тихонько трусила за нами. Потом деревья стали редеть, света прибавилось, и Моржи повеселела. Она помчалась вперёд, добежала до лужайки, звонко залаяла и завиляла хвостом. Там, под кустами, сидел понурый, унылый Лали Дока.

Наконец-то мы могли узнать, как всё было. Лали утром приехал домой, пошёл к Банди Боднару, и они вдвоём отправились в горы. И взяли с собой транзистор.

— Видите вон то дерево? — спросил Лали и показал на толстую липу с широким дуплом, что росла на краю лужайки. — Банди говорит…

— Не Банди, а товарищ Боднар, — поправил маленький Адам, который очень серьёзно относился к уставу ХВС.

Но Лали так волновался, что даже и не заметил, и продолжал свой рассказ.

— …«Давай положим завтрак в дупло, чтоб его не поели муравьи». Мы пошли к дереву. Банди…

— Товарищ Боднар.

— Геза, отстань! Не валяй дурака! — отмахнулся Лали.

— Я не валяю. Разве это я придумал? И потом, не Геза, а товарищ Адам. И пожалуйста, не тыкайте! — возмутился маленький Адам.

— Отвяжись, надоело! Пусть не ты придумал, но всё равно отвяжись. Ну вот. Банди сунул руку в дупло, чтобы положить туда завтрак, и вдруг кто-то оттуда как заворчит! Банди руку назад, а на руке здоровущая царапина и кровь течёт. А из дупла кошачья голова лезет. «Ну погоди, я тебе покажу, будешь у меня кусаться!» — крикнул Банди. Голова спряталась, а Банди схватил длинную палку, сунул в дупло и давай ковырять. А кошка как выскочит — и на меня… Банди её палкой. Я отскочил, и Банди палкой меня по спине. Я как прыгнул, мы с Банди бросились бежать, а кошка свалилась. Видали таких ослов, чтоб затеяли драку с дикой кошкой? Ведь не какая-нибудь заблудшая, а настоящая дикая кошка. Хорошо ещё, что я надел крепкую куртку: она мне куртку, рубашку разодрала и даже спину царапнула. Припустили мы в лес, а вещи остались под деревом. Сколько мы бегали? Минут пятнадцать. Ну, думаем, кошка, наверно, убралась, и опять подкрались к дереву. Кошки-то нет, зато под деревом стоит какой-то малый и в руках у него наш транзистор. Мы думали, он поглядит и положит. А он, пока мы бежали, повернулся и пошёл. «Эй! Стой! — кричу я. — Положи транзистор!» А он даже не оглянулся да как побежит… Мы — за ним, а он как сквозь землю провалился. Нам с Банди вдвоём лес не прочесать, и Банди спустился в город за помощью. Как хорошо, ребята, что он вас встретил…