Анна Игнатова - Ураган в подарок

– Слушай, вампир, – обратился к пострадавшему Мотыльков. – А ты чего сразу-то не свинтил? Чего дожидался? Мало мы тебе в мешок собрали? По палаткам хотел пройтись?

«Вампир» малость еще постонал, прикрыв глаза, пошлепал губами и наконец подал голос:

– Пацаны, это… А зубы целы?

– Целы ваши зубы, – недовольным тоном главврача ответила Катя. Гольдина тяжело вздохнула, завидуя.

– Может, ему говорить трудно? – спросила Маша.

– Ему и дышать нелегко, если ребро сломано, – подсказал Олег Борисович.

– Ну и что, блин, пусть отвечает, сволочь, – возмутился Ромка. – Следил за нами, обокрал! Мы за ним все бегаем, как за заболевшим Шариковым! Я контейнер из-под салата мыл! Пусть говорит уже!

– Тем более что у него зубы целы, – мстительно прошептала Гольдина.

«Вампир» наконец совсем открыл глаза. Попробовал сесть.

– Лежать! – резко остановила его Смирнова и добавила помягче: – Лежать вам надо, господин Вампир. Мы вам ногу зашинировали, коленный и голеностопный суставы иммобилизованы.

– А? Какие вампиры? Почему мобилизованы?.. – забормотал господин, пытаясь повернуться и разглядеть, что за народ вообще вокруг и что происходит.

– Поворачиваться тоже нельзя, можно легкое проткнуть, – заботливо сказала Катя. – У вас, похоже, ребро сломано, может, и не одно. Не крутитесь.

– Во попал… – простонал Вампир и снова лег на пенку. – Скока время, а?

Почему-то этот обыкновенный вопрос при всех нынешних обстоятельствах поставил ребят в тупик. Они растерянно переглянулись, не зная, отвечать или нет. Он же на их вопросы не отвечает! А их вопросы посерьезнее, между прочим.

– Как мы можем знать, который час, если ты упер все наши мобильники, вампир-клептоман? – остроумно нарушил молчание Ложкин. Он умел в любой ситуации задать вопрос. Даже на экзамене он задавал больше вопросов учителю, чем учитель ему.

Вампир заморгал от неожиданности и слегка помотал головой.

– Отпирается, – шепнул Рябинин Борьке. – В несознанку уходит.

– Ничего, расколем, – суровым тоном следователя ответил Борис. – Вот топор только найдем…

– Вы как под сосну попали? – вежливо спросила Маша.

– Мне бы кто рассказал, – пробормотал Вампир. – Сидел, спал, никого не трогал…

– С нашей гермой, – вставил Мотыльков.

– А я думал, вы ее выбросили, – усмехнулся придавленный. – Нормальные люди в лес свое добро не уносят. Только если выбросить…

– Да как же… Мы же их просто спрятали! Для игры! – стал сгоряча объяснять Борис, но Олег Борисович остановил эти ненужные объяснения.

– Остался, чтобы посмотреть, как они будут искать клад и не найдут? – хмуро спросил он у вора.

Тот, уже не скрываясь, нагло ухмылялся.

– А что, прикольно… Будут землю рыть, а отроют рваный чехол от старой «Нокии», я под пень положил… «Это, что ли, твои семьсот тысяч! Ты, кажется, любитель заключать договоры!..» – вдруг очень точно и со вкусом процитировал Вампир фразу из «Острова сокровищ» и захихикал. Довольно гнусно, как и положено негодяю.

– Вмазать бы тебе, – мечтательно сказал Ромка, – да боюсь диагноз твой расширить. Урод.

– Ромочка, ему же больно, – сострадательно пропела Гольдина. – Тебя бы деревом…

– Если бы ты своего гаджета недосчиталась, ты бы его не только деревом, ты бы ему бо́шку оторвала, знаю я… Утю-тю, усю-сю, давайте теперь, жалейте этого урода, добренькие медсестрички. А злой Рябинин ему еще добавил бы, – и Ромка пнул ближайший ствол так, что кусок коры отлетел.

Возникла пауза. Вероятно, ребята прикидывали, а что они сделали бы: добавили или пожалели.

Молчание прервал зануда Арсеньев.

– Я извиняюсь, – сказал он, – это все очень интересно, но время идет. Что делать-то будем?

Что-что… Носилки делать и в лагерь идти.

– Слушай, ты домой позвонил? – спросил Ракитин у Ромки.

– Ну конечно, а чего?

– Я тоже позвонил. Я думал, они там изволновались все… А мама говорит так спокойненько: «С днем рождения! Ну как вы там? Всё в порядке?»

– А ты?

– А я чего, совсем? Я говорю: «Спасибо, мамочка. Всё в порядке…» Нет, но они-то почему не знают? У них там что, урагана не было?

– Ну откуда у них ураган, Борь? Если Лакин у нас… Где Лакин, там и ураган.

Соорудили носилки из пенки, Катиной веревки и жердин. Получилось так себе, но хватило, чтобы перетащить раненого в лагерь. Уложили в девчоночьей палатке. Макс назвал его Вампиром, а поскольку сам вор не представился никак, то имя закрепилось.

Олег Борисович был в раздумьях…

– Да чего тут думать? – возмущался Ромка. – Из-за этого упыря сидеть тут? Вылезем к станции, помощь вызовем и полицию заодно, а он пусть здесь полежит, ничего ему не сделается!

Мотыльков это предложение горячо поддержал рукопожатием. Ложкин и Клочков воздержались пожатием плеч, Арсеньев и Ракитин замешкались с ответом, зато Лакин и девочки категорически были против такого расклада.

– Как же его бросить одного! – негодовала Катя. – А вдруг… Ну, я не знаю что! Медведь!

– Кто?.. Какой, на фиг, медведь, ты подумай! – оторопел от такого предположения Клочков.

– Пробирается медведь сквозь густой валежник! – продекламировал Женька. – Я слышал, медведей видели последний раз в Гранитном пять лет назад. Представляешь, как долго он сюда пробираться будет? И то если с бензопилой. А с бензопилой медведя последний раз… – Мотыльков на секунду задумался и радостно закончил: – …нигде не видели!

Катя посмотрела на него, хотела что-то сказать, но передумала, только рукой махнула. Повернулась к Борису.

– Борь, ну ты-то понимаешь… Когда здесь будет помощь? Что, когда дорогу пропилят? То есть через несколько дней, и то не факт. Пока приедут в Лесково, пока то, пока се… А ему скорая как можно скорее нужна… Он же поломанный, у него внутренние повреждения могут быть, кровотечения… А если сломанное ребро легкое проколет? Боря, нельзя же оставить раздавленного человека… Ну как же… Это невозможно…

Боря вздохнул и нечаянно скосил глаза на свое раненое плечо. Рябинин немедленно встал рядом с другом, выразительно поддерживая его под забинтованную руку. Женька встал с другой стороны от Ракитина, подтянув к себе Ложкина. Тогда к Смирновой подошла Маша, за ней – Лакин.

Понемногу расстановка сил на полянке начала вырисовываться. И надо было определяться: или туда, или сюда. Гольдина переминалась на месте, ощупывая через губу свой сломанный зуб. Арсеньев явно был ближе к Рябинину, чем к Смирновой. Клочков по миллиметру сдвигался к Кате, не желая, однако, чтобы это заметили парни.

Олег Борисович с интересом молчал. Для него все было ясно, но очень хотелось послушать учеников… Он тихонько сел на бревнышко и стал ждать, что скажут еще.