Владимир Степаненко - Колькина тайна

Лена посмотрела на Владимира. Чем больше она узнавала его, тем все больше удивлялась необыкновенной энергии, постоянному желанию что-то делать, творить. Давно уже ребята поговаривали о создании звеньев «на совесть». И ей захотелось посоветоваться с ним, спросить совета, как у старшего товарища.

— Ребята хотят создать звенья «на совесть». Понимаете, все делать только хорошо: хорошо учиться, хорошо жить!

— А работать?

— Тоже на совесть.

— Это трудное обязательство, но оно выполнимо, — улыбнулся Владимир. — Через три года ребята будут вступать в комсомол. Интересно, как они сдержат свое обещание?

Федя все слышал. Вопрос Владимира он в первую очередь адресовал к себе. Надо было объясниться с братом и чем скорей, тем лучше. Неужели он думает, что случай с маркой может повториться?

— А мы напишем, что каждый из нас хочет исправить в себе, — сказал он и первый раз смело посмотрел Владимиру в глаза. — И это сделаем до вступления в звено. А хочешь, мы запишем наши обещания? Положим их в конверт и отдадим вам в бригаду на сохранение. А через три года проверяйте наши обещания.

Владимир своей тяжелой рабочей ладонью хлопнул брата по руке.

— Мы будем хранить ваши обещания рядом со своими комсомольскими делами!

На другой день все пионеры отряда должны были написать свои обещания и сдать их на хранение в бригаду.

С самого утра Чиж бегал по школе и искал третьеклассника. Он понимал, что не может написать своего обещания, пока не вернет обманутому мальчугану его марки.

Но мальчуган, как назло, не попадался. Чиж выбился из сил. Наконец он увидел третьеклассника к быстро отвел его в сторону.

— А я тебя искал, — обрадованно сказал мальчуган и полез в карман за марками. — Знаешь, мама мне тридцать новых марок купила.

Понизив голос до шепота, озираясь по сторонам, Чиж сказал:

— Я не буду меняться. На все твои марки, верни мне мою с острова Мадагаскар.

Мальчик удивленно отодвинулся от Чижа, завертел круглой головой, чувствуя какой-то подвох.

— Я тебе отдаю десять марок, а ты мне мой Мадагаскар.

— Не хочу.

— Я тебе дам пятнадцать марок, — Чиж торопливо вытащил из-за пояса альбом. — Можешь сам выбирать.

— Знаю тебя, ты хочешь обмануть, — упрямо твердил мальчуган и отрицательно тряс стриженой головой. — Думаешь, как маленький, так уже и ничего не понимает?. Да?

Чиж растерянно молчал. «Что с ним будет, — подумал он, — если я сейчас скажу, что все свои марки — две тысячи тридцать пять штук я передам в отряд?» Он торопливо побежал в класс, чтобы успеть написать свое обещание вместе со всеми ребятами.

У меня на столе лежит дневник. На первой страничке альбома для рисования фиолетовыми чернилами четко написано:

«3-е звено пятого класса «А», аул Туйдук».

Перелистывая альбом, я невольно вспомнил рассказ учителя Сейдуллы Таганмурадова о Джуре, Нурулле, маленькой девочке Карасач, с черными как угольки глазами, к косичкам которой привязаны монетки для украшения и большой ключ от дома. Вспомнил о своих приятелях-ребятах из далекого туркменского аула.

Принято считать Туркмению страной жаркого солнца, длинноволокнистого хлопка, лучшего каракуля и самого сладкого винограда. Каждый школьник знает, что «самой южной точкой Советского Союза является Кушка».

Недалеко от Кушки, в колхозе, живут мои герои.

Председателя колхоза Якуба Иломанова и учителя средней школы Сейдуллу Таганмурадова сильный дождь застал в поле. Они долго пережидали его под большим карагачом. Учитель просил председателя купить для школы пилы, рубанки, молотки и напильники для занятий по труду. Но председатель был неумолим. Ему хотелось поскорее уйти от учителя, но дождь не переставал.

Как только дождь прекратился, председатель направился в поле, на каждом шагу увязая в грязи. Учитель поспешил за ним. Но из-за больной ноги ему было трудно идти по раскисшему полю.

— Якуб Иломанов! — крикнув учитель. — Ну как же мы все-таки решим?

Председатель остановился и подождал учителя.

— Ты опять за свое? Я сказал, что не дам. Это одно баловство. Знаю я эту учебу. Хватит, поговорили!

— Якуб Иломанов, а как здесь посеян хлопок?

— Квадратами, — ответил председатель, не понимая, куда клонит учитель. — Сам посмотри!

— А наш колхоз часто получает запасные части к тракторам?

— Часто, скоро опять получим.

— Вот и хорошо! Когда будут ящик открывать, вы обязательно посмотрите, не прислали ли нам с завода в тавоте трактористов.

— Кого? — у председателя удивленно взлетели вверх кустистые брови.

— Нового тракториста. Вы же сами говорили, что в будущем году колхоз еще больше посеет хлопчатника, да и новые тракторы купит, а кто на них будет работать?

Председатель молча прошел вперед, недовольно засопел, покусывая ус. Вдруг он заметил вдалеке, пестрый халат мальчугана. Он хитро про себя улыбнулся и решил подождать учителя.

— Инструмент просишь? — спросил председатель, продолжая улыбаться. — А ты уверен, что ученики будут работать? А вон полюбуйся. — Он показал на мальчугана. — Как думаешь, что он делает на поле?

— Не знаю.

— А, то-то! Птиц ловит да всходы топчет. Эй, бала, иди сюда!

— Не может быть!

— Зачем споришь? Посмотрим.

Мальчик, услышав, что его зовут, неторопливо поднялся с земли.

— Видишь, петли снимает. Я в его возрасте сам птиц ловил.

По пути мальчик время от времени останавливался и нагибался к земле.

— Что ты там потерял? — нетерпеливо крикнул председатель. — А ну, бегом!

Мальчик подошел.

— Салям, — учтиво поздоровался он.

— Салям, — буркнул председатель и строго взглянул на мальчика из-под кустистых бровей. — Ты давно здесь ловишь птиц, хлопчатник топчешь?

— Я не ловлю птиц.

— Ну, меня ты не обманешь! — председатель запустил толстую руку в карман халата мальчика. — Почему он у тебя мокрый?

— Там семена хлопчатника, — растерянно сказал Джура и настороженно взглянул на председателя. — Видите, здесь квадрат пустой. — Мальчик показал на землю.

Среди поднявшегося хлопчатника зияла лысина. Мальчик присел и, достав из кармана круглое семя хлопчатника, осторожно заделал его в землю.

Председатель внимательно смотрел за действиями мальчика. Его строгие глаза потеплели.

— Ты чей?

— Это Джура, сын Абдуллы, — сказал учитель. — В пятом классе учится.

— Ты сам придумал?

— Нет. Таджикские пионеры так делают.