Андрей Хршановский - Синие горы

— Один из маршрутов восхождений идет по этой стене, — продолжает Прохоров, — и требует от штурмующих высокой техники, предельного мужества и сплоченности. Впрочем, — инструктор оборачивается и смотрит на новичков, — этими качествами должны обладать все альпинисты. Слабым духом, плохим товарищам и героям-одиночкам горы не сдаются.

Между Зубром и Аман-Каей, как в чаше, лежит ледник. Необычайно круто падают к нему с гребня Аман-Каи снежные поля. Они разграфлены сверху донизу какими-то странными правильными линиями. Это следы лавин. Они сходят с Аман-Каи постоянно. Гребень острый и зазубренный, как пила. Но другого пути к Аман-Кае нет.

— Недаром ее так и назвали, — говорит Прохоров, — Аман-Кая — Плохая гора…

С панорамного пункта виден не только главный хребет, но и лагерь. Он далеко внизу, в расступившейся зелени темных пихт. На белой дороге среди деревьев мелькает, приближаясь к лагерю, легковая машина.

— Смотрите, машина!

— Начальство приехало…

— Просто лагерь посмотреть. Гости…

— Мухин, это вы здесь мокли под дождем?

— Ну, здесь.

— И с чемоданом?

— Отстань.

— Товарищ старший инструктор, можно за рододендроном слазать? Девушки просят.

— Нет, нельзя.

— Ладно, здесь и так цветов хватает. Сейчас…

— Лина, ты вся обгорела. Надень штормовку.

— Хорошо, Павлуша. А где она?

— А что легче: спускаться или подниматься?

— И то и другое не сладко.

— Вот чудак! Что же ты поехал в лагерь?

— А я не люблю сладкого…

— Во-он, видите, разрядники спускаются? По осыпи на снежник вышли…

Юра Мухин, размахивая цветами, фальшиво запел:

Ребята подхватили:

Вступили и девушки:

— Командиры отделений! Конец занятий. Строить людей!

Из «победы» вылез статный парень и вытянул за собой рюкзак.

— Благодарю вас, Арсений Петрович. Всего хорошего, Клавдия Ивановна! До свидания, Зоя!

— Как здесь хорошо!.. Я бы осталась. Это можно?

Юноша замялся.

— Знаю, знаю, что нельзя. Но вы говорили, что в будущем году мне поможете. Да?.. Обязательно. Пишите мне, Игорь: Курорт, до востребования. Правда, мама? Я буду все время помнить… об этих горах…

Дежурный по лагерю все видел. Он приготовился встретить по меньшей мере инспектора, а теперь, разочаровавшись, сурово посмотрел на вновь прибывшего. Он не любил тех, кто опаздывает; ему не нравились одиночки. Все приехали как люди, вместе, дружно, а этот как-то по-особенному.

— Ваша путевка? — официально сказал он, когда парень, улыбаясь, подошел к нему и поздоровался. — Что же вы опаздываете, товарищ Ту́рчин? Смена началась. Новичок?

— Турчи́н, — поправил Игорь и, продолжая улыбаться, молча протянул классификационный билет.

— Значит, разрядник. — Дежурный соображал, куда его определить. В палатках разрядников все места были заняты. Как часто бывает с хорошими людьми, он уже раскаивался в том, что так сухо встретил этого Турчина. Еще раз оглядев его рослую стройную фигуру и встретив открытый веселый взгляд, дежурный подумал: «А ведь, наверное, хороший парень. Что я на него накинулся? Может быть, и ходить вместе придется».

— Машина-то собственная? — неожиданно спросил он Турчина.

— Нет, — еще веселее улыбнулся Игорь. — Подвезли. Какой-то профессор с женой и дочкой… Курортники.

В этих словах сквозило пренебрежение к курортникам. Но уловить его было трудно.

— Хорошо, — переходя на «ты», сказал дежурный, — сдай путевку и паспорт в бухгалтерию. Получай белье и снаряжение. Жить будешь со мной. Вон в том дворце. Не закрыто.

— А зовут? — спросил Игорь.

— Меня?

— Да…

— Веселов, Александр. Ну, мне в столовую…

— Подбери мне местечко за столом, Саша.

— Ладно, подберу. Пока устраивайся.

Саша посмотрел вслед Турчину. «Ну что ж, хороший парень», — еще раз подумал он.

Такое же впечатление Игорь произвел на бухгалтера, на кладовщицу, выдававшую ему постельные принадлежности, и даже на Матвея Ивановича, у которого все безрезультатно выпрашивали снаряжение, полагающееся инструкторам. Игорь сумел получить все то, что Матвей Иванович выдавал по списку номер один.

Новички возвращались с занятий загоревшие, усталые и уже как-то возмужавшие. В лесу их догнали разрядники. К удивлению новичков, они спускались по травянистым склонам бегом, держа ледорубы наизготовку. Оказывается, так меньше устают колени.

Теперь все стояли в строю на линейке голодные, как волки. Сейчас командиры отрядов доложат о проведенных занятиях. Потом мыться — и обедать. В столовой ветер шевелил полотняные занавеси и было пока тихо…

— Товарищи! — громко сказал Саша, входя в столовую. — Объявление!

Но где там, такой шум стоял в столовой!..

— Внимание! — Саша поднял руку с повязкой. — Товарищи!

Передние столы притихли, но в глубине по-прежнему гудели голоса. Саша побагровел:

— Тихо, черти! — вдруг зло гаркнул он, и сразу все стихло. Даже подавальщицы застыли с подносами в руках. Кто-то засмеялся…

— Объявление! — смущенно повторил Саша. — В восемнадцать ноль-ноль на волейбольной площадке тренировочные игры. Комплектование сборной команды лагеря. В клубе — отборочные игры по настольному теннису. Пловцы собираются у бассейна. Всё…

Столовая снова загудела. Кто-то что-то ему кричал, но расслышать было невозможно. Он махнул рукой и стал пробиваться к своему столу, где уже сидел Игорь.

— А ты в волейбол играешь? — спросил его Турчин.

— Какой из меня игрок! — мрачно ответил Саша, придвигая тарелку с супом. — Ростом не вышел.

Суп сначала показался невкусным. Саша злился на себя. «Не мог сдержаться, — думал он. — Инструктор… Воспитатель».

Девушка за соседним столом лукаво посмотрела на Сашу. Игорь перехватил ее взгляд и понимающе улыбнулся.

— Это что за девушка? — спросил он, не поднимая головы от тарелки.

— Где?

— Рядом.

— А-а… Нина Ткаченко. Разрядница.

— А как зовут нашу подавальщицу?

— Катя.

— Катя, — мягко остановил ее Игорь. — Я голоден. Вы принесете мне еще одно второе?..

Совершенно запарившаяся Катя посмотрела на него невидящими глазами и хотела было пройти мимо, но потом передумала: «Какие у него большие руки! Ему много надо…»

— Хорошо, принесу.

Нина сказала:

— Завидный аппетит у этого юноши.

Коля Петров, ее сосед по столу, вздохнул и назидательно заметил:

— На отсутствие такового здесь никто не жалуется.

Как и предполагал Саша, у выхода из столовой его остановил замполит лагеря.